Ведьма - Майклз Барбара - Страница 34

• Предыдущая
• 34/56
• Следующая

И они обе бросились наверх наперегонки, заливаясь хохотом.

Насчет чемоданов Пенни не преувеличивала. Демонстративно зажав нос, Эллен с деланной брезгливостью двумя пальцами перекладывала в корзину грязные вещички, пока дочь вылавливала среди скомканных тряпок всевозможные подарки для каждого члена семейства, завернутые в папиросную бумагу. Предметом особой ее гордости оказался чудовищного вида галстук с аляповатым изображением собора Святого Петра – для Джека.

– Он нарисован специальной краской, – сообщила Пенни, удовлетворенно взирая на это варварство. – И светится в темноте.

– Джек будет в восторге.

– И обязательно его наденет.

– Не сомневаюсь... Почему ты не отдала это ему в Риме?

– Я купила его перед самым отъездом. Да и все равно Джек на следующей неделе приедет домой. Разве он не писал тебе?

– Писал.

– Он обещал, что позвонит прямо с порога. Он хочет, чтобы мы выбрались в Вашингтон и пообедали с ним.

– Мы? Значит, ты уже тогда собиралась нагрянуть?

– Знаешь, я тут подумала: пойду-ка я вымою голову, о'кей?

Поскольку этот процесс обычно занимал не меньше часа, у Эллен было достаточно времени, чтобы заняться приготовлением ленча. Хотя Пенни утверждала, что сыта по горло, Эллен не обольщалась по поводу отсутствия аппетита у своей дочери и как раз вынимала булочки из Духовки, когда зазвонил телефон.

– Норман! Как я рада, что ты вернулся.

– Судя по голосу, и впрямь. Это довольно лестно.

– Ну, у меня имеется еще одна причина. Пенни только что приехала.

Норман рассмеялся:

– Я знаю.

– Откуда?

– Весь город знает. Думаешь, эти бездельники, просиживающие стулья на веранде, пропустили бы хорошенькую девушку в ярко-красном спортивном автомобиле? Кто-то из них уже видел ее раньше и теперь узнал Я рад, что она здесь, Эллен.

– Я тоже. Мне хочется вас познакомить.

– Именно на это я и рассчитывал. Как насчет завтрашнего обеда? Если б я не понимал, что разговоров у вас накопилось на неделю, то пригласил бы прямо сегодня.

Эллен приняла приглашение с удовольствием. И вспомнила о Тиме лишь после того, как повесила трубку. Во-первых, ей стоило рассказать Норману о своем визите к Джиму Бишопу – иначе он может истолковать это как бесцеремонное вмешательство с ее стороны. А во-вторых – что она скажет Пенни про Тима? Наверняка о чем-то она уже упоминала в письмах. Эллен нахмурилась, пытаясь припомнить, о чем именно, но при таком количестве корреспондентов немудрено было запутаться. Нет, в подробности она явно не вдавалась.

От этих мыслей ее отвлекла Пенни, ворвавшаяся на кухню с мокрыми волосами, рассыпая брызги и издавая восторженные вопли при виде своего любимого лакомства. Они засиделись чуть не за полночь, и Пенни, не прекращая жевать, болтала без умолку, в красках описывая свои европейские приключения, так что Эллен даже при желании не сумела бы вставить ни словечка о том, что с ней здесь происходило.

Когда на следующее утро Эллен проснулась. Пенни уже куда-то исчезла. И появилась, только когда по всему дому разнесся аромат свежесваренного кофе. Она опять была одета в те же самые джинсы и драные кроссовки, вполне им под стать была и свободная рубашка из грубого небеленого полотна. С нежностью глядя на стройную фигурку и сияющее лицо дочери, Эллен решила, что Пенни хороша в чем угодно – даже в этих джинсах.

– Эта белая кошка – она чья? – спросила Пенни, облокачиваясь на кухонную плиту.

– Когда ты ее видела?

– Только что. Она сидела на ограде, но убежала, едва я подошла к дому. Ты ее подкармливаешь, правда? Не отпирайся, я тебя знаю.

– Ну, я действительно поставила в чашке немного сухого кошачьего корма возле забора, – созналась Эллен. – Понятия не имею, чья она, но очень похожа на бездомную. Должно быть, вечно голодная.

– А мне она как раз показалась вполне упитанной и довольной жизнью.

– Что ж, пища из чашки куда-то девается. Не думаю, чтоб она пришлась по вкусу белкам или кроликам.

– Ну вот... А я-то надеялась, что видела твое привидение.

– Привидения не разгуливают при свете дня.

– С каких это пор ты стала специалистом по их привычкам? Кстати, я думала, что ты за это время успела все выяснить про Мэри Баумгартнер, а ты, похоже, так и не собралась. Пожалуй, наведаюсь я в библиотеку и покопаюсь в архивах.

– В библиотеку, как же! В Чуз-Корнерз нет библиотеки. Раз в неделю приезжает передвижка на грузовике, это же совсем маленький городок. Ладно, съешь-ка яйцо. Знаю, что не хочешь, – все равно ешь. Ты слишком худенькая.

– А где тогда ближайшая библиотека?

– Наверное, во Франт-Ройяле или Уоррентоне. Во всяком случае, не ближе, чем за двадцать миль.

– Всего минут пятьдесят на машине, – сказала Пенни, и в глазах ее зажегся огонек.

– Теперь мне все ясно. Тебе просто хочется взять машину.

– Ну, мамочка, я же не садилась за руль целый месяц. И потом, умираю как хочется узнать подробности. – В два приема прикончив яйцо, Пенни вскочила.

– Ладно, но к часу возвращайся, или я буду беспокоиться. И...

– Знаю, знаю: следи за дорогой, запирай дверцы, не подбирай никаких голосующих.

Глядя из окна, как она уезжает, Эллен испытала необъяснимое дурное предчувствие. Пенни водила машину лучше, чем она сама. Спасибо племянникам: благодаря им, ее дочь вполне уверенно чувствовала себя за рулем в любую погоду, а «запаску» ставила быстрее, чем автомеханик средней руки. Нет, Эллен беспокоила не машина. Ее беспокоил город.

Моя посуду и вытирая со стола капли жира и хлебные крошки, она корила себя, что не предупредила Пенни, с чем та может столкнуться в Чуз-Корнерз. Вчера так и не нашлось времени на это.

Часы шли, а Эллен бесцельно слонялась по дому, с каждой минутой нервничая все больше. Конечно, все ее страхи беспочвенны. С Пенни ничего не случится. Ничего опасного. Но для девочки будет настоящим ударом, если она невзначай наткнется на холодную стену неприязни. Ведь она такая доверчивая, так дружелюбно ко всем настроена...

Как всегда, Эллен недооценила жизнестойкость молодости. Вернувшись задолго до назначенного часа, Пенни выглядела вполне спокойной, даже степенной. Эллен с облегчением подумала, что дочь не заезжала в город, но первые же слова Пенни разрушили эту надежду.

– Что ты натворила? – спросила девочка, с размаху опускаясь на стул. – Соблазнила чужого мужа – не меньше.

– О чем ты? Что произошло?

– Эта старая ведьма в лавке отказалась меня обслужить.

Увидев, как вздрогнула Эллен, Пенни засмеялась:

– Извини, мамуля, пожалуй, я не слишком удачно выбрала слово, так ведь?

– Что тебе сказала миссис Грапоу?

– Ничего такого, что заставило бы залиться румянцем мои девичьи щеки.

– Пенни! Что она сказала?

– Среди прочего, она назвала меня «ведьминым отродьем»... Ну мамуля, почему ты так побледнела? Мне стало смешно, и я расхохоталась.

– Миссис Грапоу не любит, когда над ней смеются.

– Я заметила. Она вся побагровела – я даже думала, что ее сейчас хватит удар, – и заявила, что они не потерпят нашего присутствия в своем городе.

– О, дорогая...

– На минуту это вывело меня из равновесия, – призналась Пенни. – Но, знаешь ли, это было довольно поучительным. Теперь я хорошо понимаю, как себя чувствуют представители всяческих меньшинств, в которых плюют и кидают камнями без всякого повода. Ты расскажешь мне, что здесь происходит, или все еще намереваешься держать свою несмышленую дочку подальше от грубой действительности?

– Прости, – ответила Эллен серьезно. – Я надеялась, что тебе не придется столкнуться с этим, но ты совершенно права: я переусердствовала с опекой. От этой привычки нелегко избавиться. Сядь и займись гамбургером, а я расскажу все по порядку.

Когда она дошла до эпизода с гаданием, Пенни была настолько им захвачена, что даже позабыла о еде.

– С ума сойти! Почему ты до сих пор скрывала от меня свои способности?

Эллен со стуком поставила на стол тарелку с булочками.

• Предыдущая
• 34/56
• Следующая