Пропавший герой - Риордан Рик - Страница 34

• Предыдущая
• 34/101
• Следующая

— Тристан Маклин, — отрезала Пайпер.

Не успела она сказать это, как тут же запрезирала себя. Она никогда-никогда не разыгрывала карту своего знаменитого отца. Но Дрю просто достала ее.

— Мой отец — Тристан Маклин.

Ошарашенное молчание в течение нескольких секунд было, конечно, лестным, но Пайпер стыдилась сделанного. Все повернулись и уставились на постер, где ее отец выставлял на обозрение всего мира свои мускулы.

— Боже мой! — в голос воскликнули половина девчонок.

— Класс! — согласился один из парней. — Мужик с мечом, который убил другого мужика в этом кино?

— Он такой крутой для старика, — добавила одна из девиц и тут же вспыхнула. — То есть извини. Я знаю, он твой отец. Это так чудно!

— Вот уж действительно — чудно.

— А ты бы не могла раздобыть его автограф для меня? — спросила другая девица.

Пайпер выдавила из себя улыбку. Она не могла сказать: «Если мой отец останется в живых…»

— Нет проблем, — проговорила она.

Девица взвизгнула от восторга, и вокруг Пайпер образовался плотный кружок детей Афродиты, которые принялись одновременно задавать ей десятки вопросов.

— Ты когда-нибудь была на съемках?

— Вы живете в особняке?

— А ты была в ресторанах с кинозвездами?

— Ты уже прошла обряд посвящения?

Этот вопрос застал Пайпер врасплох.

— Какой обряд? — переспросила она.

Парни и девчонки захихикали, подталкивая друг друга, словно это была деликатная тема.

— Обряд посвящение для детей Афродиты, — сказал кто-то. — Нужно влюбить кого-то в себя. А потом разбить ему сердце — бросить его. Сделав это, ты докажешь, что достойна Афродиты.

Пайпер смотрела на них, пытаясь понять, шутят они или нет.

— Специально разбить кому-то сердце? Это ужасно.

Остальные обменялись недоуменными взглядами.

— Почему? — спросил кто-то.

— Боже мой, — пожала плечами какая-то девица. — Ведь Афродита наверняка разбила сердце твоего отца. Он ведь больше ни в кого так и не влюбился. Это очень романтично. Когда пройдешь обряд посвящения, ты станешь как наша мама!

— И не подумаю! — воскликнула Пайпер чуть громче, чем хотела. Остальные отпрянули от нее. — Я не собираюсь никому разбивать сердце ради какого-то дурацкого обряда посвящения!

И это, конечно, дало Дрю возможность снова взять бразды правления в свои руки.

— Вот тебе и на! — объявила Дрю. — Силена говорила то же самое. Она нарушила традицию, влюбилась в этого Бекендорфа и осталась влюбленной. Если хочешь знать мое мнение, то именно поэтому для нее все так трагически закончилось.

— Это неправда, — пропищала Люси, но Дрю смерила ее уничтожающим взглядом, и та немедленно сникла — скрылась за спинами других.

— Впрочем, вряд ли это имеет какое-то значение, — продолжала Дрю, — потому что, Пайпер, детка, ты никогда не сможешь разбить чье-то сердце. А это вранье насчет того, что твой отец — Тристан Маклин… ты таким образом пытаешься привлечь к себе внимание.

Некоторые ребята неуверенно заморгали.

— Ты хочешь сказать, что он не ее отец? — спросил один.

— Бога ради, замолчи. — Дрю закатила глаза. — Нам пора на завтрак, а Пайпер пора отправляться в ее жалкий поиск. Так что пусть укладывается и выметается отсюда.

Дрю растолкала ребят, и все пришли в движение. Она называла их зайчиками и детками, но по ее тону было ясно, что она ждет беспрекословного подчинения. Митчелл и Люси помогли Пайпер собрать вещи. Они даже охраняли ванную, когда туда зашла Пайпер, чтобы переодеться в более подходящую для путешествия одежду. Вещи были — слава богу — далеки от всяких изысков: потертые джинсы, футболка, удобная зимняя куртка, туристские ботинки, которые оказались ей точно по размеру. Она пристегнула свой кинжал — Катоптрис — к новому ремню.

Выйдя из ванной, Пайпер снова почувствовала себя нормальным человеком. Другие обитателя домика стояли у своих коек, а Дрю обходила их с инспекцией. Пайпер посмотрела на Митчелла и Люси и прошептала: «Спасибо». Митчелл мрачно кивнул. Лицо Люси засветилось белозубой улыбкой. Пайпер сомневалась, что Дрю когда-либо благодарила их. Еще она заметил, что постер «Царя Спарты» был сорван со стены и валялся в мусорной корзине. Несомненно, по приказу Дрю. Да, Пайпер хотела и сама сорвать его, но теперь это взбесило ее.

Увидев ее, Дрю издевательски зааплодировала.

— Очень мило! Наша девочка готова к своей жалкой спасательной операции, и теперь она снова в привычной помоечной одежде. Ну, можешь отправляться. Завтракать с нами тебе нет никакой нужды. Удачи тебе… уж не знаю в чем. Пока!

Пайпер накинула рюкзак на плечо. Она пошла к двери, чувствуя, что все глаза устремлены на нее. Она могла уйти и забыть всю эту историю. Это было бы просто. Какое ей дело до этого домика, до этих пустышек?

Правда, некоторые из них пытались ей помочь. Некоторые даже возражали Дрю, защищая Пайпер.

У двери она обернулась:

— Знаете, вы вовсе не обязаны подчиняться приказам Дрю.

Среди ребят произошло движение. Некоторые посмотрели на Дрю, но та казалась слишком ошарашенной и молчала.

— Но она — наша староста, — выдавил кто-то из них.

— Она — тиран, — поправила Пайпер. — У вас свои головы на плечах. Афродита — это нечто большее.

— Большее по сравнению с чем? — спросил кто-то.

— Свои головы на плечах, — пробормотал кто-то еще.

— Ребята! — завизжала Дрю. — Прекратите ее слушать! Она вас заговаривает.

— Нет, — сказала Пайпер. — Я говорю вам правду.

По крайней мере, Пайпер так думала. Она не очень понимала, как действует это самое завораживание-заговаривание, но не чувствовала, что вкладывает какую-то особую энергетику в свои слова. Она не хотела побеждать в споре с помощью каких-то трюков. Тогда она стала бы ничем не лучше Дрю. Пайпер просто говорила то, что имела в виду. И потом, даже если бы она попыталась заговорить кого-то, то, по ее мнению, это никак не подействовало бы на Дрю, поднаторевшую в таких делах.

Дрю усмехнулась, посмотрев на нее:

— Может, у тебя и есть какие-то крохотные силенки, мисс старлетка. Но в том, что касается Афродиты, ты ничего не смыслишь. У тебя, значит, мысли в голове? Тогда скажи, в чем назначение этого домика? Скажи им. А тогда я, может, расскажу им кое-что про тебя.

Пайпер хотела сказать в ответ что-нибудь уничижительное, но ее гнев перешел в панику. Она была вражеским агентом, как и Силена Боргард. Предательницей Афродиты. Известно ли Дрю об этом или она блефует? Под взглядом Дрю ее уверенность начала таять.

— Назначение не в этом, — выдавила из себя Пайпер. — Афродите это не нужно.

Она повернулась и выбежала из домика, чтобы другие не увидели, как запунцовели ее щеки.

Дрю у нее за спиной расхохоталась:

— Не в этом! Ну, вы слышали? Ничего-то она не понимает!

Пайпер пообещала себе, что больше никогда не приблизится к этому домику. Она смахнула слезы и быстрым шагом пошла по газону, не зная толком, куда идет. Но тут она увидела дракона, спускающегося с небес.

— Лео? — закричала она.

Конечно, это был Лео собственной персоной на гигантской бронзовой штуковине — идеальной машине для убийства. С улыбкой от уха до уха — как полный псих. Он еще приземлиться не успел, как в лагере включилась тревожная сигнализация. Раздался звук раковины-горна. Сатиры истошно завопили: «Не убивай нас!» Половина лагеря выскочила из домиков — кто в пижамах, кто в доспехах. Дракон приземлился в середине газона, и Лео закричал:

— Все под контролем! Не стреляйте!

Лучники неуверенно опустили луки. Воины отступили, держа наготове копья и мечи. Они образовали большое просторное кольцо вокруг металлического монстра. Остальные полубоги прятались за дверями своих домиков или выглядывали из окон. Никто, видимо, не горел желанием подойти поближе.

Пайпер их отлично понимала. Дракон был громаден. В лучах утреннего солнца он отливал всеми оттенками меди и бронзы, как живая новенькая монетка, — шестидесятифутовый змей со стальными когтями, зубами, похожими на буровые долота, и сияющими рубиновыми глазами. У него были крылья на манер летучих мышей, в размахе в два раза превышающие длину его тела раскрывались они, как металлические паруса, при каждом хлопке издавая звуки, какие производят игровые автоматы, выплевывающие множество монет.

• Предыдущая
• 34/101
• Следующая