Школа суперменов - Гайдуков Сергей - Страница 82

• Предыдущая
• 82/105
• Следующая

Около полуночи телефон администратора в холле зазвонил. Террористы хотели есть и продиктовали список блюд. Этот звонок вызвал большой ажиотаж в штабе, поскольку сразу возникли разнообразные планы, как использовать этот поздний ужин в своих целях — от впрыскивания в еду транквилизаторов до отправки наверх под видом официантки специально натренированной сотрудницы ФСБ, которая с начатом штурма постарается прикрыть заложников и вывести их из-под огня...

В гостиничную кухню под охраной провели повара, и тот принялся готовить заказ для отправки наверх. Заказ был рассчитан на семь человек, так что теперь по крайней мере стало известно число террористов. Хотя было непонятным, собираются они кормить заложников или нет, семь — это с ними или это без них?

В половине первого взволнованный повар выкатил тележку с едой на середину холла, и руководство штаба, столпившись вокруг, разглядывало тарелки, пытаясь молча проанализировать увиденное и сделать какие-то важные выводы.

На этом напряженно-интеллектуальном фоне между сплотившихся вокруг тележки силовиков протиснулась чья-то рука и тонкими пальцами сняла вишенку с пирожного. Никто этого не заметил, и вишенка отправилась в неизвестность за пределы тарелки. Затем рука повторно совершила дерзкий налет на тарелку с пирожными, но тут уже силовики были начеку.

— Это что еще за?.. — едва не задохнулся от возмущения генерал ФСБ. Прочие люди в камуфляже поспешно расступились, чтобы обнаружить нарушителя дисциплины в своих рядах. Сам нарушитель и не пошевелился, смакуя вкус сорванной с пирожного ягоды.

Нарушителем была женщина в длинной черной кожанке и черных джинсах. Она съела вишенку, вытерла крохотный след взбитых сливок с пальцев и с интересом посмотрела на генерала.

— Вы еще здесь? — спросила она с такой непрошибаемой наглостью, что у некоторых присутствующих немедленно родилось подозрение — любительница вишен имеет на это право.

— Мы-то здесь, — сказал генерал, который даже и мысль о таких правах допустить не мог. — А вы-то, девушка...

Тут до него дошло, и он свирепо рявкнул:

— Я же сказал — убрать прессу на хер!

Женщина согласно кивнула и сняла третью вишенку.

— Прессу за периметр, — сказала она, когда к генералу на вопль подскочил ответственный за недопущение посторонних. — И вообще — всех подальше. Ночь на дворе, люди спать должны, а не таращиться на гостиницу, будто она сейчас взлетит на воздух.

Слова «взлетит на воздух» очень не понравились генералу, и он, теряя самообладание, ткнул пальцем в нарушительницу дисциплины:

— Уберите ее отсюда!

Женщина отрицательно покачала головой и, уловив движение за своей спиной, предупредительно подняла руку.

— Ваша юрисдикция начинается вон там, — сказала женщина и показала большим пальцем за спину. — Где начинается площадь. Внутри — это наше дело.

— Ваше?!

— У вас телефон звонит, — сказала женщина, с любопытством разглядывая высокие потолки гостиничного холла, украшенные лепниной в классическом стиле.

У генерала и вправду звонил мобильник. Генерал сказал «да» и после этого уже больше ничего не говорил, только слушал, а когда закончил слушать, то еще раз посмотрел на женщину, но уже совершенно иначе. Без раздражения, без злости, а с некоторой оторопью, словно не до конца веря увиденному и услышанному.

— Всего хорошего, — сказала женщина. — Если нам что-то понадобится, мы вам сообщим. Но пока вам лучше находиться снаружи.

Генерал кивнул и молча зашагал к выходу. На верхних ступенях лестницы он остановился и закурил.

— Кто это? — тихо спросил его вышедший следом полковник. — И что это вообще все значит?

— Это, — сказал генерал, понизив голос. — Это Морозова. Та самая. Раз это Морозова, то, значит, это Контора, — добавил он. — А это... — покосился он на свой молчащий мобильник.

И не закончил фразу.

Повара Морозова не отпустила, поручив ему ответственную миссию — варку крепкого кофе. Иса притащил из джипа сумки, Лапшин разложил на полу план здания и принялся его изучать, недовольно хмыкая и приговаривая: «Кто ж так строит?»

— Брось это дело, — сказала Морозова. — Не будет никакого штурма. Потому что Жора Маятник — кто угодно, но уж никак не террорист.

— А чего ж он тогда там делает? — Лапшин ткнул пальцем в потолок.

— У меня такое ощущение, что его туда загнали. И он рад бы спуститься вниз и умотать в свой Белиз: или где он там наметил постоянное место проживания, но ему кто-то или что-то мешает. Поэтому мы не будем его вышибать с шестого этажа, мы мягко и сочувственно расспросим Маятника о его проблемах.

— На фига нам это надо? Давай просто поубиваем их всех. Ну что, мало за Маятником всякого разного висит?

— Много, — согласилась Морозова. — Так вот тем более странно, что такого мужика загнали под крышу. И он там молча сидит, ничего не просит и не требует.

— И еще заложников с собой утащил.

— Сколько заложников?

— Двое или трое.

— Кто?

— Точно установлена лишь женщина, дежурный администратор гостиницы. Она им просто под руку попалась, сидела вон там, на проходе...

Морозова посмотрела на треснутое стекло над конторкой администратора, где было аккуратно выведено: Reception — в надежде заманить иностранных туристов.

— Они выходили из гостиницы, — продолжат Лапшин. — Но охрана их тормознула. Люди Маятника открыли стрельбу, у охраны, на грех, тоже оказались стволы. Одного охранника положили на месте, но дальше прорваться Маятнику не удалось, они похватали заложников и поднялись наверх. Так там и сидят. Наверное, думают — ну и на фига мы это сделали?

Мобильник Морозовой прозвенел «Полетом Валькирий», и она приложила трубку к уху.

— Да? Что ты говоришь... Пусть зайдет сюда.

— Кто там? — спросил Лапшин.

— Отец заложницы. Увидел по телевизору, позвонил дочери, та не отвечает, он приехал сюда. Давай хотя бы выясним, кто она такая, как здесь оказалась... Может, есть какие-то связи с Маятником.

— Если отец об этом что-нибудь знает...

— Именно. — Морозова подошла к стойке администратора и, сверяясь с цифрами на листке бумаги, набрала номер. — Але, шестой этаж? Мальчики, позовите мне Жору. У вас там один Жора, его и позовите. Он по молодости, когда нервничал на допросах у ментов, раскачивался из стороны в сторону, вот его и прозвали Маятник. Вот мне его. Старая знакомая... Здравствуй, Жора. Это твой постоянный психотерапевт. Морозова. Какого черта ты делаешь? Ты уже месяц назад должен быть в Латинской Америке! Что ты за цирк тут устраиваешь?! Я понимаю. Но теперь ты черта с два отсюда просто так выйдешь, потому что на твою стрельбу сбежался полк спецназа, и они теперь просто так не уйдут. Они хотят тебя порвать. Что я? Я не могу разогнать целый полк спецназа. Даже в мои лучшие годы я бы не смогла этого сделать. А сейчас я обычная женщина средних лет, у меня пониженное давление, больная спина и куча комплексов по поводу личной жизни. И ты хочешь, чтобы я тебя спасала? Почему я должна это делать? Подожди, пожалуйста, не ори. Не ори, я тебе говорю. Подумай пока над моим вопросом, а я минут через пять-десять к тебе поднимусь, и уже тогда ты мне ответишь. Идет? Кстати, может, ты отпустишь девушку? Да не ори ты, не ори. Через десять минут. Все. Конец связи.

Она повесила трубку и посмотрела на Лапшина.

— Он не отпустит заложницу. И еще он орет, так что у меня уши закладывает. Он на взводе, Лапша. Что-то с ним нехорошее происходит. Что-то не то.

— Это отец заложницы, — сказал Лапшин, указав в глубь холла, где почти у самых дверей, рядом с Исой стоял высокий худой мужчина в плаще. — Поговоришь с ним?

— Попробую.

Они подошли к дверям.

— Вы отец той девушки, которая?..

— Она жила в этой гостинице... Я увидел по телевизору, что тут такие дела... Позвонил ей, но она не ответила. Я приехал сюда, искал ее среди эвакуированных... Ее там нет.

— И вы думаете, что она там?

• Предыдущая
• 82/105
• Следующая