Школа суперменов - Гайдуков Сергей - Страница 65

• Предыдущая
• 65/105
• Следующая

— Неудачное начало у твоего ученика, — сказал Директор, пытаясь раскачиваться и на этом, совсем не предназначенном для этого стуле.

Дюк кивнул.

— Состояние стабильное, — продолжал Директор. — Но это состояние может длиться еще недели. Или месяцы. Или годы. Он не приходит в себя.

Дюк не удивился этим словам.

— А надо, чтобы он пришел в себя, — сказал Директор настойчиво.

— Это вы мне говорите? — уточнил Дюк. — Я же не врач.

— Надо, чтобы он пришел в себя, — повторил Директор. — И тогда он сможет рассказать все, что знает. Все, что он услышал от Крестинского-старшего.

— Вы и вправду думаете, что старший брат миллиардера работает уборщиком или кем-то в этом роде в провинциальной гостинице? — В голосе Дюка не было иронии. Он просто интересовался мнением Директора.

— Я думаю, что если бы я был известным миллиардером и хотел найти своего непутевого брата, то я бы искал его во многих местах. Но вряд ли бы я стал искать его в провинциальной гостинице среди технического персонала.

Дюк согласно кивнул.

— Бондарев уже ищет его, но все же мне нужны подтверждения из первых уст, — продолжил Директор. — Мне нужно подтверждение от Белова. Все это слишком важно...

Дюк обернулся к Директору:

— Важно? Да бросьте вы... Слова никогда не бывают настолько важными, чтобы из-за них так убиваться... Одни слова, другие слова, одно свидетельство, другое свидетельство — все это не изменит главного.

— И что, по-твоему, главное?

— Что нет никаких гарантий на успех нашего дела.

— Гарантии — это вообще не по нашей части, — проворчал Директор. — Но тем не менее ты...

— А что мне остается делать? Монгол сидит в коридоре и ждет, когда я выйду. Мы с ним теперь не разлей вода.

— Ты же знаешь, почему так вышло.

— Я знаю это. Я знаю, что у меня нет другого выхода как...

— Не драматизируй.

— И то правда...

Дюк посмотрел на Белова, на опутавшие его тело системы, мерно качавшие растворы лекарств по венам...

— Я слышал, что в таких случаях нужны эмоциональные встряски, — сказал Дюк.

— Кому они нужны? — не понял Директор. — Мне? Нет уж, хватит с меня...

— Ему. — Дюк кивнул в сторону Алексея. — Эмоциональные встряски, способные пробить ступор, в котором сейчас находится его мозг.

— Ну и как ты это представляешь? Хочешь рассказать в подробностях, как умерла его сестра? ...Извини, вырвалось.

— Это тоже способ, — спокойно ответил Дюк. — Но боюсь, что мои слова сейчас его не проймут. В его нынешнем состоянии... Тут нужна или его мать, или...

— Что?

— Девушка.

— Кто?

— У него есть девушка. Зовут Карина. Если бы она...

— Она имеет какое-то представление, чем Белов занимается?

— Естественно, нет.

— Тогда как ты это себе представляешь? Мы летом провели целую комбинацию, чтобы убедить мать Белова в смерти сына. И что теперь? Все порушить? А эта девушка? Привезти ее сюда с закрытыми глазами? Ткнуть носом в Белова — на, выводи его из комы? Так, что ли?

— Я думаю, что в любом случае, рано или поздно...

— Так-так...

— Белов очень переживал гибель сестры. Это травма, это потеря, которая требует замещения. Иначе это будет психологическая травма, которая будет с каждым годом становиться все глубже, а потом выстрелит в самый неожиданный момент.

— Какой ты заботливый.

— Ничего подобного. Я просто рассуждаю логически.

— У нас для этого есть целый этаж специально обученных людей, — буркнул Директор. — А ты здесь для другого.

— Как скажете. Я не в том положении, чтобы спорить...

— Вот именно.

Какое-то время они молчали. А потом Директор спросил:

— Как ее — Карина?

Аристарх Дворников сидел в дальней комнате своего недостроенного загородного дома, кутаясь в дорогое длинное пальто с поднятым воротом и вытягивая итальянские ботинки поближе к включенному обогревателю. Бутылка виски уже подходила к концу, и, вероятно, это была не единственная его бутылка за сегодняшний день. На голове у него была вязаная черная шапочка, отчего Дворников походил на кинозвезду, которая пытается остаться неузнанной, но делает это кокетливо-притворно, отчего эта шапочка выглядит как фиговый листок на безусловно голом короле.

— Это так вы спрятались? — с порога спросил Бондарев.

— Да, я так спрятался, — ответил Дворников, с ненавистью глядя на протекающую крышу, откуда неотвратимо сочились капли дождя и шлепались в большую металлическую лохань. — Я так спрятался, как мог. У меня тут охрана, и у меня есть ствол... Только я не помню, куда я его положил.

— Понятно, — сказал Бондарев, который нашел во всем доме одного охранника — тот в соседней комнате посасывал косяк под музыкальное сопровождение «Блестящих» из магнитолы и радостно кивал в такт песне. Бондареву он тоже кивнул, как старому знакомому. Второй охранник, как потом выяснилось, спал в «Мерседесе» — видимо, судьба дворниковского шофера его ничуть не пугала.

— И вообще... А как ты меня нашел? Я же велел никому не сообщать, где я...

— Да, конечно. Мне пришлось основательно потрудиться, чтобы тебя разыскать. Я позвонил тебе в офис и сказал, что тебе на квартиру привезли новую мебель, а никого нет дома. Мне посоветовали поискать тебя здесь.

— Я уволю эту дуру, — буркнул Дворников.

— Но беспокоиться нечего.

— Да что ты говоришь?! — нервно привстал Дворников. — Это ты называешь — беспокоиться нечего?! Это после того, как у меня водителя продырявили в трех местах?! Это после того, как того парня, который твои чертовы списки для меня доставал, — тоже порезали! Когда же мне начинать беспокоиться — когда мне башку отрежут?!

— Все правильно, — сказал Бондарев и схватил бутылку виски на миг раньше Дворникова. Пятерня Аристарха совершила символическое пожатие воздуха и растерянно замерла. Дворников недовольно уставился на гостя, а тот говорил:

— Все правильно. Он нашел у меня в номере эти списки, заинтересовался ими. Потом нашел парня, который мог эти списки вынести из отдела народного образования. Обработал его. Тот выдал ему твое имя. Он прибил твоего шофера и оставил в кармане кусок списка — как сигнал, как приглашение к встрече. Сигнал адресовался мне, не тебе. Шофер был лишь почтовым ящиком — печально для него, но что поделаешь. Встреча состоялась, мы увидели друг друга, так что тебе бояться нечего.

— Он — это кто?

— Вроде бы зовут Гриша, но, возможно, он врет. Невысокого роста, крепкого телосложения, выглядит лет на сорок. Умеет быть незаметным. Лысеет. И у него лицо очень усталого человека.

— Это ты моего бухгалтера сейчас описал, — пробормотал Дворников. — Пойду пристрелю гада... Так что, мне уже необязательно сидеть в этом сарае?

— Нет, необязательно.

— Слава богу, — выдохнул Дворников, вскочил на ноги, пошатнулся, но равновесие удержал. — Тогда я прямо сейчас... Я уже задолбался здесь мерзнуть... Слушай. — Он приблизился к Бондареву на расстояние, которое означало очень важный, практически интимный вопрос: — Слушай, вот теперь, когда я сделал, что вы хотели... Теперь... Я могу уйти в сторону? Вы можете меня оставить в покое? Мы в расчете? Если нет, то я могу доплатить, но только чтобы больше никаких таких приключений... В смысле — поручений.

— Мне казалось, тебе это нравится...

— Мне? Ну да, мне нравится, нравится слегка поддать в пельменной, прикинуться шпионом, поболтать о том о сем... Но когда моих людей начинают резать на куски. А мне приходится прятаться, словно... Нет, это уже не по мне.

— О, — разочарованно сказал Бондарев, — где же тот блеск в глазах, про который мне рассказывали... Получается, что вы, Аристарх, не романтик...

— Кто? Ро... Чтоб я слова такого больше не слышал! — Дворников с непонятной злостью пнул лохань с дождевой водой и вышел. Было слышно, как он расталкивает охранника, а потом они уже вдвоем будят другого охранника...

Бондарев сквозь пленку, которой были затянуты окна на веранде, наблюдал смутные очертания выезжающего со двора автомобиля. Он прикинул, сколько времени понадобится Дворникову, чтобы доехать до города и чтобы хотя бы немного протрезветь, а потом позвонил ему на рабочий номер. Пискнул автоответчик, и Бондарев заговорил:

• Предыдущая
• 65/105
• Следующая