Наследники Виннету - Май Карл Фридрих - Страница 66

• Предыдущая
• 66/81
• Следующая

Когда жена назвала приправы и при этом упомянула мельницу для перца, он заверил, что их у него не меньше двадцати штук. Она светилась от удовольствия.

— Слышишь, у них есть все-все! Это будет обед, в который я вложу душу!

— Дорогая Душенька, не хочешь ли ты прежде взглянуть на те прекрасные продукты, из которых собираешься стряпать? — спросил я.

— Да, я это сделаю, — с готовностью ответила она. — Но ты, пожалуйста, останься здесь.

— Почему?

— Там ты мне не нужен. С мелочными людьми каши не сваришь!

— Тогда иди и вари. Удачи тебе на кухне!

— Благодарю тебя! Я скоро вернусь.

Она удалилась, едва не подпрыгивая, как школьница. Инчу-Инта направился следом. Но прежде чем выйти, еще раз развернулся и бросил на меня такой обескураженный взгляд, что я с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться.

Через час мне принесли ужин. Душенька передала мне, что она не придет. Прошел еще час — она снова дала мне знать, что ей потребуется еще два часа, чтобы приготовиться как следует.

Мне ничего не оставалось, как погрузиться в манускрипты Виннету. Когда минули указанные два часа, за моей спиной раздался голос жены:

— Иди спать, если ты устал. Я еще долго буду занята.

Я быстро обернулся, но Душенька исчезла. Подождав еще час, я ушел в спальню Виннету и лег. Сколько я спал, не знаю, но проснулся, когда она появилась в дверях. Я закашлял, и она тут же подала голос:

— Ты проснулся?

— Да, только что, — ответил я. — Который час?

— Три часа.

— И ты все это время была на кухне?

— Да, но это не кухня, а что-то совсем другое. Днем я тебе покажу. Здесь все просто грандиозно.

— А как насчет супа из клецок?

— Естественно, его нет.

— А рагу из дичи?

— Тоже нет.

— А пудинг под ягодным сиропом?

— Послушай, тебе хочется меня подразнить?

— А как насчет двадцати мельниц для перца?

— Прошу тебя, замолчи! У тебя несносный характер! Ты невоспитанный и несимпатичный человек, которого лучше не трогать. И все это я должна переносить за мои мучения? Представь себе десять индеанок и четыре индейца в гигантском подвале, который здесь считают кухней! Теперь спокойной ночи.

— Надолго?

— До пяти. Потом я снова должна буду уйти.

— Моя бедная Душенька!

— Прошу тебя, не надо! Я счастлива стряпать для стольких знаменитых индейских вождей. Я даже не мечтала о таком. Спокойной ночи!

Она вернулась в свою комнату, а я снова заснул. Когда я проснулся, было уже довольно поздно. На моем столе лежала записка: «Я уже пять часов на ногах. В половине двенадцатого я разбужу тебя. Обеденный зал уже готов. Если вдруг проснешься раньше, то осмотри его, — может, что-нибудь забыли. О гостях мы заранее не договаривались, поэтому пригласили всех, кого называют вождями. Еды хватит на всех. Есть даже китайский чай из сушеных листьев клубники. Твоя Душенька».

Настоящая Клара! Мне ничего больше не оставалось, как только быстро подняться и позвать Инчу-Инту. Тот сообщил, что меня уже два часа дожидаются двое белых.

— Двое белых? — удивился я. — А я думал, белым запрещено здесь появляться!

— Они друзья Оки-Чин-Чи. Он разрешил им.

— Ах вот как! Они назвались?

— Да, это братья Энтерс.

— Я знаю их. Где они?

— Во дворе. Мне привести их?

— Нет. Я спущусь сам. Что делает моя жена? Где она сейчас?

— Все еще на кухне. Она распоряжается как хозяйка и работает как самая бедная индейская женщина. Утром у нее появилась помощница.

— Кто же?

— Ашта, несравненная жена Вакона, знаменитого шамана сиу. Она узнала, что скво Олд Шеттерхэнда взвалила на себя нелегкий груз приготовления сегодняшнего обеда, и тотчас пришла наверх, чтобы предложить свою помощь. Но смотрите — кто там идет, внизу?

Мы прильнули к окнам. В Нижний город прибыла сотня индейцев, одетых в кожу. Какого они были племени, мы пока узнать не могли. Они повернули к Верхнему городу.

У меня не было времени долго наблюдать за ними, поскольку меня ожидали Энтерсы. Выйдя во двор, я увидел братьев в самом дальнем углу, стоявших так, чтобы не привлекать внимания. Гарриман обрадовался — это было написано на его лице. Зебулон, как всегда, казался сдержанным.

— Вы определенно удивлены тем, что мы здесь, мистер Бартон? — начал первый. — Никто там, внизу, не должен знать, что мы общались с вами. Почему вы не встретились с нами у Темной Воды?

— Потому что нам пришлось уехать оттуда быстрее, чем вы предполагали, — ответил я. — Все четыре племени еще там?

— Сегодня нет — они уже в пути. Через три дня индейцы будут здесь.

— Каковы их силы?

— Четыре тысячи всадников.

— Где они спрячутся?

— Далеко отсюда: в долине, которую называют Долиной Пещеры.

— Вы ее знаете?

— Нет. Но мы уже сегодня отыщем ее, чтобы понять, как нам действовать. Самое главное — предупредить вас!

— Как вас пустили сюда? Ведь здесь не терпят никаких белых.

— Нас рекомендовали мистеру Антонию Пэперу.

— Кто?

— Киктахан Шонка. И нас пропустили.

— Где же вы остановитесь?

— Как раз у Пэпера, у этого мерзавца…

— Как вы сказали? «Мерзавца»? Почему вы его так называете?

— Он другого не заслуживает! Мы прибыли сюда и были честны с ним. Мы передали ему все, что доверил нам Киктахан Шонка. Поначалу он повел себя как лучший наш друг. Он даже распорядился оставить нас у себя. Но потом мы подслушали его разговор с агентом Ивнингом и поняли, что он самый большой подлец из всех, каких мы знаем. Вы только подумайте, мистер Бартон: оказывается, Киктахан Шонка, Пэпер и Ивнинг хотят использовать нас за просто так! А если мы больше не понадобимся, нас спокойно уберут с дороги! Представляете?

— Я не только представляю, но знаю обо всем этом еще больше. Сами Пэпер и Ивнинг обмануты старым Киктаханом Шонкой точно так же, как и вы. Им тоже предстоит исчезнуть, если краснокожим кое-что удастся. Вожди-союзники не собираются ничего отдавать, они стремятся завладеть всем.

— Дьявольщина! Вы тут единственный честный человек среди лжецов и предателей. Скажите хоть что-нибудь, мистер Бартон! Сейчас ваш совет как воздух.

Я посоветовал им самое простое: им следует оставаться у Пэпера, смотреть за ним в оба и сообщать мне обо всем, что они заметят. Что делать дальше, покажет время. Они удалились, а я сделал вывод, что теперь могу доверять им больше, чем раньше. Но перед уходом Зебулон нерешительно спросил:

— Могу я узнать, как дела у миссис Бартон?

— Она жива и здорова. Часто вспоминает вас.

— Это правда?

— Да. Полагаю даже, что вы стали ей нравиться.

Тут его лицо приняло выражение совершенно несвойственное этому человеку, каким мы знали его раньше. Его губы шевельнулись, словно он хотел еще что-то сказать, но не решился.

У ворот они вдруг резко отпрянули в сторону, дав дорогу какому-то всаднику. Я узнал в нем того высокого человека, который возглавлял отряд индейцев, едущих сюда. Не обратив никакого внимания на братьев, он подъехал ко мне.

— Прежде я никогда тебя не видел, — заявил он. — Ты Олд Шеттерхэнд?

— Ты не ошибся, — ответил я.

— Я ехал только к тебе, ни к кому другому. Я слышал, что моя скво гостит у твоей. И вот я прибыл тоже. Меня зовут Вакон. Я привел вам лучших юношей моего племени.

Ловко соскочив с лошади, индеец приветствовал меня как старого знакомого.

— Я твой друг, — улыбнулся он. — Позволь мне стать твоим братом. Покажи мне твою скво и мою, чтобы я приветствовал их обеих.

Я понятия не имел, где искать так называемую кухню. К счастью, появился Инчу-Инта — он нас и проводил. Кухня оказалась на нижнем этаже, в самом конце большого, роскошного зала. Нас встретили Душенька, с облепленными тестом руками и Ашта-мать, ладони которой блестели от жира. Пришлось поздороваться с женщинами на расстоянии, после чего они были отпущены.

Я счел своим долгом лично проводить Вакона к Тателла-Сате. Опущу описание встречи этих великих мужей. Не стану останавливаться и на произнесенных при этом словах.

• Предыдущая
• 66/81
• Следующая