Ловушка для тигра - Мороз Николай - Страница 32

• Предыдущая
• 32/60
• Следующая

— Утром, утром нашли, сегодня. За палаткой лежал, у стены, — громко шептал охранник, и администратор охала, косилась на Максима. Охраннику не терпелось поделиться страшными новостями, и скоро Максим знал все — точные координаты места происшествия, возраст, социальный статус и даже имя убитого.

Ворошилов Сергей, двадцать два года, жил с матерью, работал барменом в ресторане. Шел с работы, когда на него напали. Все то же самое, как и у предыдущих жертв: горло перерезано, вещи и деньги на месте. «Идейные, сволочи», — мелькнула мысль. Здесь, похоже, все гораздо хуже — придется иметь дело с фанатиками. Тех, кто посмертную награду предпочитает земным радостям, победить путем простого физического уничтожения почти невозможно. Годится только простой, многократно испытанный способ — «шкурный» вариант. Надо предусмотреть и такое развитие событий, а сейчас осмотреть место, где нашли очередной изуродованный труп. Из речи охранника Максим выхватил несколько слов, и этого было достаточно. «У нас на Воробьевке» — вот и адресок. Теперь дело за малым — найти в городе Воробьевскую улицу.

Максим оказался на месте минут через сорок. Прикинулся заблудившимся туристом, спросил дорогу и двинул в указанном направлении. Вышел на тихую, неширокую, с односторонним движением улицу и сразу заметил рядом с одним из домов небольшую толпу. Подошел поближе, остановился. «Палаткой» оказалась лавка рядом с круглосуточным магазинчиком. Двери его закрыты, внутри темно, но никто туда и не рвется. Все кучкуются с противоположной стороны, там, где по мокрому асфальту расползлось бурое пятно. Этот цвет ни с чем другим не спутаешь, именно так выглядит кровь. Максим поднялся на крыльцо, дернул закрытую дверь за ручку.

— Закрыто, не работаем сегодня, — раздался за спиной недовольный женский голос.

Максим обернулся, спросил глупо:

— А почему?

— Менты закрыть велели, — пояснила невысокая, коротконогая тетка в серой куртке и голубом халате под ней. В руках женщина держала сигарету, затягивалась глубоко и морщилась, как от кислятины. Она сплюнула, выругалась негромко и договорила: — Еще и хозяйку дождаться надо. Сказала, что через час приедет. Полтора уже прошло, где ее только носит…

— А, понятно. Случилось что? — попытался разговорить женщину Максим.

Тетка, похоже, соскучилась в одиночестве, поэтому охотно заговорила:

— Да, вот теперь и у нас началось. Парня тут ночью убили, прирезали, как курицу. Моя сменщица нашла. Утром покурить вышла, а заодно коробки пустые вынести, а он лежит, в кровище весь. Она увидела — и в обморок, даже крикнуть не успела. Потом еще кто-то мимо шел, увидел их. Ну, набежали тут, милиция приехала, увезли всех. Этого в морг, напарницу мою в больницу — сердце прихватило. Я уже ее и так спрашивала, и этак — ничего не видела, ничего не слышала. Он и не орал, похоже, парень-то этот, — закончила тетка рассказ.

Максим выслушал ее молча, спросил только:

— И что — она никого не заметила, никто не заходил, не покупал ничего, перед тем как это случилось?

— Заходили, конечно. Тут народу по вечерам много трется, кто за пивом, кому чего покрепче. Разве всех упомнишь? Постоянных, кто каждый день приходит, мы в лицо знаем, а остальных… — Тетка махнула рукой, отвернулась.

Максим потоптался еще немного у магазина, обошел его, подождал, пока толпа поредеет, и подобрался наконец к стене. На белой поверхности сайдинга следов крови нет, зато рядом ее целая лужа. Правда, уже основательно разбавленная дождем и снегом. Следов тоже полно, ничего уже не разобрать. Под скамейкой валяется полупустая пластиковая бутылка с водой. Все, делать тут больше нечего, можно уходить. Максим развернулся и быстро пошел прочь. Хорошо бы узнать, где нашли других убитых… Хотя это неважно, просчитать действия фанатиков невозможно. Ими движет не логика, а желание, вернее, страсть к уничтожению. У зомбированных существ мотивация настолько сильна, что им даже не надо приказывать, не надо заставлять, угрожать или шантажировать. И самым страшным для них наказанием будет заблокированный пропуск в райские кущи. Максим видел, что дело усложняется: эти ребятки не будут проводить свободное от убийств время в кабаках. Они действительно законопослушны и помнят, что всему свое время и место под солнцем. Сейчас убийцы затаились перед следующей акцией, найти бы их логово… Или хотя бы свидетелей, не может быть, чтобы никто, ни один человек в этом городе ничего не слышал и не видел.

— Стой, стой, кому говорю! — раздался крик за спиной.

Максим застыл на мгновение, потом обернулся. Прямо на него по тротуару мчалась маленькая рыжая собачка — мордочка у нее была острая и хвост колечком. А за псиной неслась свора разномастного беспородного же зверья, их удерживала тощая растрепанная бабка в древнем, как она сама, пальто и резиновых сапогах. Максим отступил в сторону, пропустил рыжую собачонку вперед и наступил на тащившийся следом за ней поводок. Псина дернулась, закрутилась на месте, затявкала на Максима.

— Благодарю вас, — церемонно поблагодарила Максима собачница, намотала грязный поводок на рукав пальто.

— Это все ваши? — Максим смотрел на рвущихся во все стороны разнокалиберных псов. В своре присутствовали и мелкие особи, и довольно крупные. Но все чистые, ухоженные, шерсть расчесана, и, похоже, сытые.

— Да, я очень люблю животных, и они отвечают мне тем же, — гордо заявила бабка.

— Я тоже. — Максим отошел подальше от своры — два здоровенных кобеля проявляли интерес к содержимому его рюкзака.

— Я поняла это, ваш поступок говорит сам за себя. Не то что некоторые — они орут на моих собачек, бросают в них камнями и бутылками. Что вы сделали им плохого, мои хорошие? — проворковала старуха, и псы бросились к ней. Максиму показалось, что свора сейчас разорвет бабку, но нет — поцеловав каждую псину в нос, бабка продолжала: — Нам даже по ночам нет покоя. Когда я вывожу их гулять, я всегда сначала смотрю в окно во двор. Главное, чтобы там не было мальчишек, — шепотом поделилась она своими опасениями, — мои собачки их не любят.

«Чокнутая». Максим начал потихоньку отступать, но бабка не отставала. Она нашла наконец благодарного слушателя и вцепилась в жертву намертво. Собаки крутились рядом, обнюхивали Максима, но агрессии не проявляли.

— Поэтому часто мы выходим гулять, как только стемнеет, и ходим часа полтора-два вокруг дома, — распиналась бабка, отсекая Максиму путь к бегству.

— Ночью? — насторожился Максим, — скажите, а прошлой ночью вы…

Но бабка нетерпеливо перебила его:

— Вот! Вот об этом я и говорю! Никогда, никогда я не понимала людей, которые не любят собак! Он сказал, чтобы я убиралась отсюда и увела своих нечистых животных! Да они чище его в десятки раз, я покупаю для них специальные шампуни и бальзамы! Я так и сказала, что пусть сначала отмоется сам — от него воняло чем-то мерзким, тухлым. И он спрятался за деревом, потом обругал меня и убежал!

Бабка говорила еще что-то, но Максим ее не слушал. Старуха могла стать очередной жертвой, ее спасли «нечистые» животные, которые могут осквернить одежду, пищу и самого человека. Похоже, что эта свихнувшаяся на почве любви к бездомным собакам женщина — единственная, кто видел убийц и ушел от них живым.

— А сколько их было? Как они выглядели, что говорили? — набросился с расспросами Максим, но внятного ответа не добился.

Бабка помнила только, что собаконенавистник был один. И одет обычно: куртка, джинсы, шапка. Лица не видела, потому что было темно. Говорил человек нормально, только очень тихо, некоторые слова неразборчивы, словно у него каша во рту. Зато запомнила рост неприятного человека.

— На целую голову ниже вас. И ходит странно, набок, вот так. — И продемонстрировала — согнулась на левую сторону, проковыляла пару шагов.

Все, портрет одного из духов почти готов, правда, не хватает существенных деталей, но хоть что-то. По разговору Максим понял, что бабка ничего не знает о том, что произошло ночью, после того как она увела своих собачек домой. Встретила она того человека во дворе своего дома, собачница показала на старую кирпичную пятиэтажку неподалеку. Максим посмотрел в конец улицы — магазин, рядом с которым убили парня, отсюда почти не виден. Повезло старухе — это ее сегодня могли запаковать в пластиковый мешок и увезти в морг, но собачки постарались, не дали прирезать свою хозяйку. Максим хотел сказать бабке, что сегодня ночью у нее был второй день рождения и ушла она не просто от убийцы, а от существа, готового уничтожать других самыми изощренными способами, повторить которые не способен ни один вменяемый человек. Но не успел — бабка вскрикнула и рванула с неплохой для своего возраста скоростью следом за заскучавшей сворой. Максим посмотрел безумной старухе вслед, подождал, пока ее отнесет подальше, двинулся прочь. И все думал по дороге в гостиницу: какая задача поставлена этой группе? Скольких они должны убить — двадцать человек, тридцать, пятьдесят? И чего хотят добиться, что доказать, чего потребовать? Уж не бартерную ли сделку они собираются провернуть — капитана Логинова в обмен на прекращение террора? Если так, то в новостях об этом не будет ни слова, дальше этого городка информация не уйдет. А если все-таки просочится, то на уровне сплетен и слухов, не больше.

• Предыдущая
• 32/60
• Следующая