Перси Джексон и Лабиринт смерти - Риордан Рик - Страница 7

• Предыдущая
• 7/19
• Следующая

– Гмм, – произнес кентавр. – Не каждая эмпуса способна сотворить такое. Только самые могущественные из них. Она не погибла, Перси. Таким образом она от тебя сбежала. Плохо, однако, что в свите Гекаты начались волнения.

– А что они делали в школе? – спросил я. – Меня поджидали?

– Вполне возможно. – Хирон нахмурился. – Удивительно, что в этой ситуации тебе удалось устоять. Способность этих созданий завораживать… почти ни одному из героев не удавалось выстоять и не поддаться их чарам. И все они были пожраны эмпусами.

– Меня бы тоже сожрали, – признался я, – если б не одна девочка. Ее зовут Рейчел.

Хирон кивнул.

– Да, по иронии судьбы тебе помогла обычная смертная, но мы, конечно, вернем ей долг. О том же, что эмпуса рассказала тебе о нападении на лагерь, мы еще поговорим позднее. Сейчас не до того, надо торопиться в лес. Там тебя ждет Гроувер.

– Где?

– В лесу идет слушание его дела, – мрачно объяснил Хирон. – Совет копытных старейшин собрался на заседание, чтобы решить его судьбу.

Хирон сказал, что надо торопиться, поэтому я забрался к нему на спину, и мы поскакали к лесу. Когда он галопом мчался мимо домиков, в которых мы все жили, я успел бросить взгляд на павильон для трапезы – открытое здание в греческом стиле, расположенное на вершине холма и обращенное к морю. Я увидел его в первый раз с прошлого лета, и на меня сразу нахлынули плохие воспоминания.

Тем временем Хирон углубился в лес. Лесные нимфы выглядывали из-за деревьев, подсматривая за нами. Призрачные тени каких-то огромных существ шуршали в чаще – прятавшиеся здесь чудовища служили постоянной угрозой обитателям лагеря.

Я думал, что за последние два лета изучил лес досконально, мы не один раз играли здесь в захват флага, но Хирон скакал такими тропами, которых я ни разу не видел. Дорожка вилась меж старых ив, чьи кроны полностью смыкались над нею, образуя свод, потом мы миновали небольшой водопад и оказались на поляне, заросшей целым морем лесных цветов.

Там на траве кружком расположилась группа сатиров. В середине поляны стоял Гроувер. А лицом к нему на тронах, которые представляли собой по-особому подстриженные кусты роз, восседали три старых толстых сатира. Этих стариков я еще никогда не видел в лагере и решил, что они, наверное, и есть Совет копытных старейшин.

Мне показалось, что как раз перед нашим появлением Гроувер о чем-то докладывал Совету, потому что сейчас его пальцы нервно накручивали край футболки, а сам он то и дело беспокойно переступал своими козлиными копытами. Он, в общем-то, мало изменился с прошлой зимы, видимо, потому, что сатиры растут вдвое медленнее людей. Его прыщеватое лицо разгорелось от волнения, рожки немного подросли и теперь смешно выглядывали из спутанной шевелюры. С некоторым испугом я понял, что стал выше его ростом.

На поляне также сидели Аннабет, Кларисса и еще одна девочка, которую я раньше не видел. Они втроем сгрудились немного поодаль от сатиров. Хирон ссадил меня на землю, и я очутился прямо рядом с ними.

Волосы Клариссы были стянуты банданой под цвет ее камуфляжного костюма, и она очень походила на мальчишку. К чему, впрочем, всегда и стремилась. Сейчас она бросила на меня короткий взгляд и пробормотала «привет, салага», что, в общем, должно было означать, что настроение у нее превосходное. Гораздо чаще Кларисса говорила «привет» и тут же пыталась меня прикончить.

Аннабет обвила рукой талию незнакомой девочки, которая выглядела так, будто только что плакала. Маленького роста, изящная – как ее, наверное, назвали бы взрослые, – с пышными волосами янтарного цвета и хорошеньким, немного эльфийским личиком. На ней были зеленый хитон и шнурованные высокие сандалии, а у глаз она держала платок.

– Все это кончится ужасно, – захныкала девочка.

– Что ты, что ты. – Аннабет погладила ее по плечу. – Все будет хорошо, Можжевелочка.

Аннабет взглянула на меня и одними губами произнесла: «Подружка Гроувера».

По крайней мере, я подумал, что именно это она и прошептала, хоть смысла в подобных словах не было ни малейшего. Чтобы у Гроувера была подружка?! Но когда я посмотрел на Можжевелку пристальней, то заметил, что уши у нее чуть заострены кверху, а глаза, если не считать того, что они покраснели от слез, были зелеными-презелеными, цвета хлорофилла. А-а, понятно. Передо мной была дриада – лесная нимфа.

– Мистер Ундервуд, – с важностью заговорил один из членов Совета, перебивая собиравшегося что-то сказать Гроувера, – и вы всерьез полагаете, что мы способны в это поверить?

– Но, господин Силен, – пробормотал тот, – ведь я говорю чистую правду.

Член Совета Силен обернулся к коллегам и с горячностью стал им что-то говорить. Хирон прошел вперед и встал рядом с ними, внимательно прислушиваясь к беседе. Я знал, конечно, что он почетный член Совета, но не считал это особенно важным. Старейшины не показались мне такими уж выдающимися личностями, скорее они напоминали козлов в зоопарке – жирное брюхо, тусклые глаза, которые не видят ничего, кроме кормушки, и вечное сонливое выражение на морде. Так что я не совсем понимал, чего, собственно, Гроувер так беспокоится.

Силен одернул на огромном брюхе желтого цвета рубашку поло и поудобнее устроился на троне.

– Мистер Ундервуд, уже в течение полугода – целых шесть месяцев! – членам нашего Совета приходится выслушивать ваши провокационные заявления о том, что с вами говорил сам бог дикой природы Пан.

– Но я вправду слышал его голос!

– Какая дерзость! – проскрипел тот, что сидел слева от Силена.

– Потише, Марон, – оборвал его кентавр. – Имейте терпение.

– Вот еще, терпение! – продолжал ворчать Марон. – Я по самые рога сыт этой чепухой. Станет бог природы говорить с этим…

Можжевелка, казалось, хотела броситься на старого сатира и поколотить его, но Аннабет и Кларисса удержали ее.

– Не время, подружка, – прошептала Кларисса. – Погоди чуток.

Не знаю, что удивило меня больше – Кларисса, удерживающая кого-то от драки, или то, что она и Аннабет, отчаянно презиравшие друг друга, вместе затеяли какое-то дело.

– Итак, в течение шести месяцев мы были снисходительны к вам, мистер Ундервуд. Позволили вам совершать различные путешествия. Не отозвали вашей лицензии на проведение поиска. Мы доверяли вам, ожидая, что вы сумеете предъявить доказательства своего нелепейшего утверждения. И что вы нам теперь, спустя все это время, преподнесли?

– Мне нужно еще немного времени, – попросил Гроувер.

– Ничего он не нашел! – взвизгнул тот, который сидел посередине. – Ничего!

– Но, Леней…

Силен поднял руку, призывая к молчанию, но тут Хирон наклонился и сказал что-то сатирам. Те сразу скисли. Они принялись что-то бормотать и спорить между собой, но Хирон сказал еще что-то, и Силен неохотно кивнул. Потом со вздохом объявил:

– Итак, мистер Ундервуд, мы согласны дать вам еще один шанс.

– Благодарю! – Физиономия Гроувера сразу просветлела.

– Мы даем вам одну неделю.

– Как одну?! Но, сэр, это невозможно!

– Одна неделя, мистер Ундервуд. После истечения этого срока, если вы не сумеете подтвердить сделанные вами заявления, ваша лицензия на поиск будет отозвана и вам придется поискать себе другое занятие. Возможно, такое, в котором вы могли бы лучше проявить свои актерские способности. К примеру, кукольный театр. Или степ.

– Но, сэр, я… Что со мною станет, если я лишусь лицензии на поиск? Вся моя жизнь…

– Заседание Совета откладывается, – объявил Силен. – Все приглашаются на обед. Приятного аппетита!

Старый сатир хлопнул в ладоши, и из-за деревьев выступила группа нимф с блюдами овощей, фруктов, консервированных продуктов и прочих козлиных деликатесов. Кружок сатиров дрогнул, распался, и они накинулись на еду. Гроувер понуро направился в нашу сторону. Его вылинявшая голубая футболка была украшена портретом какого-то сатира с надписью: «Получил, козел?»

– Привет, Перси! – Он был так подавлен, что даже не протянул руку, чтобы поздороваться. – Все нормально?

• Предыдущая
• 7/19
• Следующая