Пророчество чистокровного (СИ) - Кулик Елена Николаевна - Страница 72

   Вампиры загалдели, возмущаясь и выражая свое недовольство. Лизи оглядывала близстоящих вампиров. Неожиданно в этой шумящей толпе она заметила знакомое лицо. Этот вампир был в числе тех, кто участвовал в недавнем нападении на школу, и его она отпустила. Как только он заметил, что Лизи узнала его, тут же спрятался за спины впереди стоящих.

   - Да, кто ты такая! Мелочь, девчонка! Мы не намерены выполнять твои дурацкие правила! Ладно еще, когда Стражем был Грегор. Мы мирились с ним и подчинялись его силе и мужеству. Это был достойный противник, которому не зазорно было и проиграть. Ну, а ты кто? - продолжали кричать вампиры, но Лизи не обращала на них внимания. Одна мысль крутилась в ее голове, и она никак не могла ее поймать.

   Вампиров было много, слишком много и чтобы победить, им надо как-то уменьшить их количество до начала решающей битвы. Битвы, из которой в живых останутся единицы: как с одной, так и с другой стороны. И в ее силах было увеличить количество выживших. Лизи знала это, чувствовала, вот только никак не могла понять, как это сделать. И как назло дневники Стражей молчали. Им и в страшном сне не могло привидеться, что когда-нибудь вампиры открыто выступят против Стража.

   - Ну, что, малышка, ты приготовилась к смерти? - ехидно спросил ее один из вампиров - огромный мужик со звериным выражением на лице.

   Интересно, а Королева рассказала своим подчиненным, какими тесными и неразрывными узами они с ней связаны? Лизи улыбнулась. Кажется, у них появился неплохой шанс обойтись без кровопролития.

   - За что ты так меня не любишь, тетушка? - мило улыбаясь, спросила Лизи, всем своим видом выражая сожаление и растерянность. - Неужели только за то, что я отбила твоих любовников? Я не хотела, правда... они как-то сами, - наивно хлопая ресницами, произнесла Лизи. Рядом хрюкнул от неожиданности Андрей.

   Бледное лицо Королевы стало медленно покрываться красными пятнами.

   - Не смей меня так называть! - чеканя каждое слово, процедила Лилиана и сделала шаг к Лизи.

   - Ну, почему? Как бы ты ко мне не относилась, но это не изменит тот факт, что в наших с тобой венах течет одна кровь.

   В толпе вампиров поднялся гул. Они туго, но все же соображали, хотя пока еще и не верили.

   - Замолчи, мерзкое отродье! - теряя самообладание, закричала Королева.

   - Мой отец Грегор был тебе родным братом!

   - Он был предателем!

   - И что? Он - чистокровный вампир, ставший Стражем. Он был твоим братом-близнецом и моим отцом! - четко произнесла Лизи.

   Вампиры загалдели, и теперь большинство смотрело на нее уже совсем по-другому, а некоторые постарались отойти подальше. Лизи заметила, как тот вампир, что принимал участие в бойне в спортзале, что-то вполголоса эмоционально рассказывал рядом стоящим.

   - Это правда? - звероподобный вампир обернулся к Королеве. - Она -чистокровный? - ткнул он пальцев в Лизи.

   - Только наполовину, - чисто машинально ответила Королева, а потом, сообразив, что только что сказала, посмотрела на этого вампира и резко вскинула руку. Лизи успела только моргнуть, а на месте мужчины осталась небольшая кучка черного песка.

   - Это жестоко, - произнесла Лизи. - Он не нарушал закон. Ты не имела права его убивать.

   - Он мой птенец. Я обратила его. Я обратила их всех, слышишь? И поэтому они, - она обвила рукой замерших от шока вампиров, - будут выполнять мои приказы или их ждет такой же конец.

   - Их в любом случае ждет не завидный конец, - усмехнулась Лизи. - Ведь насколько мне известно, ты решила уничтожить этот мир со всеми людьми, не так ли?

   Вампиры снова стали возмущаться. Такой расклад их явно не устраивал. Ведь в этом случае они были обречены на смерть. Долгую, мучительную и голодную.

   - Ах, ты мразь. Думаешь, я не поняла, что ты хочешь сделать? Ты пытаешься настроить моих птенцов против меня! Меня, кто подарил им новую жизнь!

   - А многие из них просили тебя об этом? - вдруг негромко спросил Олег.

   И тут Лизи осознала, что должна сделать. Как уменьшить эту армию вдвое, а если повезет, то и втрое.

   - Всех вас обратила Королева, - обратилась Лизи к замершим вампирам. - Но немногие из вас просили ее об этом. Поэтому я могу освободить вас от ее влияния и зависимости. Можете идти и жить дальше, при условии, что будете соблюдать законы. Только в этом случае я смогу обеспечить вашу свободу и защиту.

   Лизи обвела взглядом толпу настороженных вампиров. На лицах многих из них появилось такое выражение, от которого душа девушки возликовала. Осталось совсем немного, и они сдадутся на милость сильнейшего. Это как у животных. Они готовы безоговорочно подчиниться воле того, кто смог доказать свою силу. Лизи хорошо чувствовала их смятение и неуверенность. Ее слова задели что-то в их душах, но они пока еще не верили в ее возможности, в ее силу.

   Девушка улыбнулась. Что ж пришло ее время. Время нового Стража. Лизи отпустила силу чистокровного, смешанного с мощью Стража, бушевавшую в ее крови. В руке тут же появился черный меч и по его широкому лезвию заплясали кровавые рисунки. Вампиры отшатнулись, теснее сбиваясь в кучу и превращаясь из непобедимой армии в перепуганную дезориентированную толпу. Сила чистокровного вампира давила на них, сминая их волю, но в тоже время дарила покой и уверенность в будущем. Она окутывала их теплом, ласкала, не давая ни малейшего шанса на сопротивление. Ряды вампиров дрогнули и зашевелились, загудели, как потревоженный осиный улей. И первым вперед вышел именно тот вампир, которому Лизи уже однажды подарила шанс. Он сделала два шага, и, встретившись с девушкой глазами, учтиво поклонился ей и ... исчез. Через несколько минут потянулись и другие вампиры, воодушевленные его примером. Лизи молча наблюдала, как они выходили вперед, не обращая внимания на Королеву, кланялись Стражу и исчезали или уходили, не оглядываясь.

   Странное чувство поднималось в груди девушки. Она понимала, как много зависит от нее, но в тоже время пришло осознание и того, на что она способна. И никто в этом мире не сможет ей противостоять, никто не осудит ее действия. Сильнейший прав, и это непреложный закон выживания. Да, ее деяния никто не осудит, кроме .... Есть только один судья, от которого невозможно откупиться, его нельзя задобрить, ему нельзя солгать, он никогда не смирится и не простит - это ты сам. Лизи посмотрела на Олега, и ее сердце сжалось. Вот перед ее глазами стоит живой пример эгоизма и тщеславия. Не из-за любви и боли, а именно из-за уязвленного самолюбия этот мужчина уничтожил целую расу. Но Лизи не осуждала его - он сам себя никак не может простить, и этот адский огонь вины все еще горит в его душе и будет гореть до самой его смерти. Он пример того, как она не должна поступить, какую ошибку она не должна совершить. Ей было жаль Олега, но она была благодарна ему за эту неосознанную помощь, что он оказал ей - еще глупой, нерешительной девчонке, в руках которой сосредоточилась жизнь и смерть целого мира. Такая ответственность пугала, но одновременно прельщала, завораживала и горячила кровь. Это было непередаваемое чувство, необъяснимое ощущение. Но она хорошо знала, что большая сила налагает большую ответственность.

   "Не зазнайся, - раздался в ее голове насмешливый голос Ивана. - Продержитесь еще немного. Мы скоро будем".

   - Думаешь, это тебе поможет? - злобно спросила Лилиана и заскрипела зубами, оглядывая остатки своей некогда довольно большой армии. - Я сама уничтожу тебя, и никакая сила чистокровного тебе не поможет.

   - Только через мой труп, ты доберешься до нее, - сказал Олег и вышел вперед, загородив собой Лизи.

   - Тебе не выстоять против меня, Хранитель, - ядовито улыбнулась ему Королева.

   - Еще посмотрим, - уверенно бросил мужчина.

   Лизи почувствовала, как воздух вокруг словно ожил и зашевелился. Какая-то неведомая и мощная сила надвигалась на них и окутывала со всех сторон. Она начала сжиматься, сдавливая как снаружи, так и изнутри. Рядом застонал Андрей. Лизи посмотрела на него, ничего не понимая. Да сила неприятно сдавливала голову, даже уши заложило, но ведь ... Лизи почувствовала, как что-то теплое потекло по губам. Она вытерла рот рукой и удивилась, разглядев кровь. На улице внезапно потемнело, как будто неожиданно солнце спряталось и, минуя сумерки, наступила ночь.