Кровавый апельсин - Льювеллин Сэм - Страница 7

• Предыдущая
• 7/57
• Следующая

Чарли легко, одними пальцами, крутанул штурвал.

— Меня беспокоит мачта, — сказал он.

— Ну что ж, давай ею и займемся. — Я уже по горло был сыт всей этой нервотрепкой — смертью, телефонными звонками и прочим; в компании с «Секретным оружием» я надеялся взбодриться и вообще переключиться на грядущие события. Через две недели начиналась целая серия сложных гонок — сначала гонка по треугольному маршруту в Шербуре, потом — более длинная, на Кубок Уотерфорда в Канале, а после всего этого — гонка «Вокруг островов», в которой гонщикам, в том числе и нам с Чарли, предстоит обойти Британию и Ирландию без захода в порты.

— Бери штурвал, — предложил Чарли.

Мы шли по узкому устью реки Пулт. Вода здесь была коричневатого оттенка; кильватерный след разбивал ее гладкое зеркало. Волны от катамарана с шорохом бежали к тускло-зеленым травянистым топким берегам. Пара серых цапель поднялась и низко полетела куда-то вдаль. Течение добавляло нам хода; к тому же начался отлив. Постепенно берега остались позади, цвет воды изменился до голубого.

Перед нами открылся морской простор, по правому борту, помимо Пултни, можно было видеть мысы Беггарман и Данглас. В пяти минутах от них параллельно берегу тянулась цепь подводных скал, известных под названием «Зубья»; пока отлив не достиг своего максимума, они были скрыты под водой, где мерно вздымалась маслянистая на вид зыбь.

Не включая мотора, я удерживал катамаран носом к ветру, а Чарли лебедкой выбирал грота-фал, поднимая парус. Грот громко хлопнул на ветру несколько раз, пока Чарли не выбрал его в тугую. В отличие от обычных парусов со стандартными металлическими латами, мы использовали длинные латы из кевлара, которые придавали гроту лучшую с точки зрения аэродинамики форму. Чарли уже ставил стаксель[15], и я поднял мотор из воды. Он вернулся на корму, утирая пот. Вдвоем на «Секретном оружии» приходилось нелегко, но нам надо было привыкать, поскольку по условиям гонки на Кубок Уотерфорда и регаты «Вокруг островов» экипаж должен состоять именно из двух человек; а гоняться там — это вам не месить воду в бухте Пултни.

Я подобрал грот — сначала вручную, насколько хватило сил. Когда катамаран набрал скорость, при помощи гидравлики я подтянул его еще на фут. Ветер посвежел, вода в заливе потемнела от ряби.

И мы понеслись в море.

Если бы мы шли на однокорпуснике, яхта уже приобрела бы значительный крен. Но два широких разнесенных корпуса катамарана позволяли нам идти почти ровно. Свежие порывы ветра придавали дополнительное ускорение, которое ощущалось так, словно кто-то подсекал вас сзади под коленки, угрожая выбросить за корму. Сначала мы просто рассекали волны; потом понеслись так, что брызги поднялись стеной, разлетаясь далеко по сторонам.

Я немного довернул вправо, встав свободнее к ветру. Крен стал заметнее. В окошке анемометра цифры так и мелькали. Увеличение скорости было заметно и по тому, как наветренный корпус стал постепенно подниматься; вот он уже лишь слегка касается воды, сокращая площадь смоченной поверхности, а следовательно, уменьшая сопротивление. На лаге мелькали черные цифры: 21, 22, 23 узла... Кильватерная струя за корпусами бурлила, напоминая почему-то звук рвущейся бумаги.

Чарли прошел на нос; ветер нещадно трепал его волосы. Он внимательно, словно прицеливаясь, разглядывал верхушку мачты.

— Растрави грот! — внезапно крикнул он. — Она уже изогнулась, как макаронина!

Я не без сожаления выполнил команду. Катамаран резко сбавил ход.

— Что случилось?

— Топ мачты, футов двенадцать, шатается. Примерно на фут в обе стороны. Еще немного — и она полетит к чертовой матери.

Я задрал голову. Солнце играло на анодированных деталях мачты серебристыми бликами. Делали ее в «Гал Спарз» — фирме Эда Бонифейса. Судя по той сумме, которую мы за нее выложили, ее вполне можно было сделать из серебра.

— Давай посмотрим, не удастся ли ее как-нибудь укрепить, — предложил Чарли.

Мы перепробовали все возможные комбинации — травили и выбирали грот, перетягивали ванты, штаги[16], ромбованты. Я упал духом окончательно. Темнело. Чарли, присев отдохнуть на крышку каюты, произнес:

— Ну и что ты обо всем этом думаешь? Я еще раз взглянул на топ мачты. На фоне темно-синего неба было отчетливо видно, как она прогибается от ветра.

— Эд неправильно оснастил ее, — со вздохом сказал я. — Наверное, нужны другие ромбованты. Это можно исправить только в мастерской.

— Черт бы их всех побрал! — распсиховался Чарли. — Нам же надо готовиться к Шербуру, а не возиться с дефектами рангоута!

Я кивнул. Шербур мог стать первой серьезной попыткой заявить о себе, а мы и так сильно запаздываем с подготовкой к этой гонке.

Слева по корме светились огоньки Пултни; на их фоне ярко выделялся наш бортовой габаритный фонарь, от которого по черной воде мелькали кровавые блики. Чарли спустился вниз и принес бутылку виски. Я отхлебнул немного. По телу разлилась теплая волна. Мысли мои переключились от проблем с мачтой на недавнее происшествие в Ардморе; я словно снова увидел, как валится этот страшный металлический столб, услышал последний крик Алана.

— Может, завтра на пьянке тебе удастся поговорить с кем-нибудь полезным, — услышал я голос Чарли.

— А что будет завтра? — не понял я.

— Ну как же! К нам приезжает цирк, — саркастически ухмыльнулся он.

— Ах да! — Я вспомнил, у меня дома на столе лежало приглашение.

ТЕРРИ ТАННЕР И КОМПАНИЯ «УОРЛДВАЙД ПРОМОУШН» ПРИГЛАШАЕТ ЧЛЕНОВ ЯХТ-КЛУБА ПУЛТНИ НА ВСТРЕЧУ СО СПОНСОРАМИ ЗАВТРА НА БОРТУ «ГЕКЛЫ»

Иногда устраивались подобные мероприятия. Дело в том, что, согласно пункту 26 Правил соревнований, на яхты запрещалось наносить имена спонсоров, что, по мнению благородных джентльменов, должно было исключить торгашеский дух из этого вида спорта. Но это ограничение не распространялось на многокорпусные суда, поэтому время от времени кому-нибудь приходило в голову организовать встречу спортсменов с бизнесменами, на которой все без исключения участники надирались и строили грандиозные планы, большинству из которых не суждено было осуществиться.

На этот раз организатором решил выступить Терри Таннер из «Уорлдвайд промоушн». Эта компания спонсировала снукер[17], бокс, акробатику и прочие развлекательные виды спорта, на которых можно было сделать большие деньги. Таннер уже целый месяц кочевал по английским яхт-клубам на моторной яхте с грузом шампанского на борту и компанией веселых, широко улыбающихся мужчин в смокингах и с бумажниками такой толщины, что ими можно оглушить акулу.

— Ходят слухи, что это будет не совсем обычная пьянка, — продолжал Чарли. — Полагают, что здесь замешаны серьезные деньги. Я тоже слышал об этом.

— В таком случае имеет смысл устроить им необычное шоу, — сказал я.

— Ух ты! — вдруг выдохнул Чарли.

Я повернул голову туда, куда смотрел он. За кормой на нас надвигалась яхта. Да, в портах южного побережья Англии такой не встретишь! Она словно выплыла из озера Порто-Серво на Сардинии, где некий мультимиллионер Агахан держит свой личный флот. Приближаясь, она все увеличивалась в размерах, напоминая гигантский свадебный торт, такой же белоснежный. Она была опоясана сияющими гирляндами огней, отражение которых в тихой воде напоминало бриллиантовые ожерелья. От шести мощных прожекторов, расположенных на носу и корме, в ночное небо поднимались световые столбы. Звезды померкли от этой невероятной иллюминации.

— Чтоб мне провалиться, — воскликнул Чарли, — но она идет в Пултни! Черт побери, что это такое?

Да, яхта явно направлялась к гранитной набережной морского порта, до которой оставалось не больше мили. Я навел бинокль на его освещенный нос и прочитал вслух:

— "Гекла"!

— Кто-то сейчас заработает пару миллионов, — задумчиво произнес Чарли.

• Предыдущая
• 7/57
• Следующая