Даю уроки волшебства - Акопян Амаяк Арутюнович - Страница 17

Если, о бальзам моего сердца, твои еще не устали и глаза различают буквы, я предлагаю все же заняться фокусом.

— А костюм?

— А костюмчик не беда, потом подберем.

На иллюзионном столике у волшебника находятся три бутылочки. Одна с лимонадом, вторая с кока-колочкой или квасом, а третья с птичьим молоком. Сначала надо убедить всех зрителей в том, что бутылочки настоящие, поэтому по каждой из них постучи волшебной палочкой. И бутылочки издадут — дзынь — характерный мелодичный звон. Затем веселый маг обращается к зрителям и рассказывает им анекдот.

— Друзья мои, — продолжает волшебник, — хочу вас в этом убедить. Вот наисвежайшее птичье молоко, «Милки вей» («млечный путь») по сравнению с ним просто горчица с хреном.

С этими ироничными словами чародейщик берет бутылочку с молоком и наливает божественный напиток в прозрачный бокал. Не торопясь, предлагает выпить его друзьям. Пока добровольцы с наслаждением пьют и облизываются, исполнитель на глазах у всех помещает бутылку в обычный бумажный пакетик. Затем, собрав края пакета в кулачок, подносит его к губам и начинает надувать. А когда пакет достаточно надулся, маг с силой ударяет по дну пакета! Хло-оп! Раздается оглушительный хлопок на весь зал. А маг подмигивая всем, быстро комкает пакет и с точностью баскетболиста бросает его в корзину, которую вынес ассистент. Бутылка исчезла! Ассистент удалился с корзинкой за кулисы. 1:0 в пользу волшебника! Ну, как тебе, о сладчайший из порошково-молочных? Как тебе этот фокус-покус? Удивил? То-то же. То ли еще будет. Еще долго этот фокус будет будоражить воображение всех девчонок в школе, еще долго это магическое; представление заставит «колбаситься» мальчишек, друзей, фанатично верующих в твои чудеса.

Секрет в одной из бутылочек. В бутылочке с «птичьим молоком». Она сделана из бумаги по типу настоящей бутылки из-под молока. На рисунке показано ее внутреннее устройство, состоящее из резиновой трубочки, к нижнему концу которой привязан небольшой целлофановый мешочек. В этот мешочек вливают бокал (стакан) молока. Благодаря диску-держателю мешочек не падает на дно бутылки. Такой диск надо вырезать из картона, в центре его сделай отверстие, диаметр в которого равен диаметру резиновой трубочки. Края диска плотно упираются в стенкам бутылки, благодаря чему диск выполняет функции держателя внутреннего устройства. Атланты могут позавидовать ему. Верхняя часть бутылки — из пластмассы. Ее не следует делать самому. Эту детальку проще отрезать от любой пластиковой бутылки (см. рис.).

Потрудись, о симсалабимистый из всех, ахалай-махалаистых, потрудись, и твой ударный труд принесет тебе сладчайшие плоды. Пусть солнечным светом, радостью и птичьим молоком со сгущенкой будет наполнен твой дом!

Да, про костюмчик вспомнил. Будет лучше, если ты наденешь непромокаемый фартук.

Ныряя в таинственную пучину своего босоногого детства, я все чаще вспоминаю беззаботные школьные годы. Ах. «Школьные годы чудесные... Как они быстро летят! Их не воротишь назад». И куда уходит несмышленое детство, в какие волшебные сферы попадает бесшабашная юность? Вот вопрос — всем вопросам вопрос! В дымке забвения и грусти... Да, на него сразу ответить нелегко, а вот о гипнозе и о паранормальных явлениях поговорить со мной можно, меня хлебом не корми дай только загадочный фокус показать. У-ух! В школе все эти чудеса просто изумляли моих одноклассников и учителей, которых я обращал в своих «пациентов». Да, да! Именно так. Они все были моими заложниками, заложниками моего таланта. Ах, какой талант афериста, мошенника процветал во мне. Уже тогда, как мексиканский кактус. Кстати, это вовсе не ругательные слова, скорее, наоборот. Так вот, моими пациентами в моих, магических сеансах-экспериментах были преподаватели, включая директоров и завучей, ну и ребят конечно же.

Несмотря на простоту этих фокусов-экспериментов, мне всегда удавалось придавать им приятный флер таинственности, дабы произвести нужное впечатление на большеухую аудиторию и на объекты моего обожания. Я имею в виду лучшую половину человечества — дамскую аудиторию. Ах, ради них я скрывал контрольные по алгебре, лазал по пожарным лестницам, чтобы вручить 31 декабря ровно в 12 часов ночи, предварительно постучав в окно, букетик роз и полевых ромашек (последнее конечно же вранье, потому что зимой ромашки — это только в сказках).

Да, действительно сказки, а я уже тогда мечтал и был рожден, чтоб сказку сделать былью. Да не пылью, а былью! И очень хотел быть героем нашего — твоего и их — времени. И я им стал. Глядя прямо — бескомпромиссно — в глаза своей жертве-объекту, делая непонятные пассы руками и говоря повелительным наклонительным, но очень приятным тоном! Я, начинающий иллюзионист-фокусник и уже тогда «законченный» мистификатор-колдунище, убеждал всех, что они являются свидетелями рождения звезды, название которой произношу со слезами и трепетом — Акопяшка-Зазнавашка.

Кстати, а ты знаешь, что ответило армянское радио, когда его спросили:

Согласен с этими остряками: ребята, не зазнавайтесь! Скромнее быть надо! Давайте жить дружно, а главное — весело! Вперед, за цыганской звездой веселья!

Так как же Амаяк Акопян с огромным успехом дурачил учителей? С нескрываемым удовольствием я демонстрировал в школе «передачу своих уникальных мыслей», «одурманивающий, но приятный гипноз» и конечно же «магнитирующий магнетизм!». Попытаюсь воспроизвести эту историю.

Однажды в школе мы устроили праздничный концерт, посвященный Дню солидарности всех трудящихся без исключения. Да здравствует 1 Мая! Наш директор, Вениамин Львович, систематически разоблачал перед нами шарлатанов-телепатов. Ох, как он их не любил! У него даже носки чернели, когда кто-то упоминал о них. Так вот, появляюсь я на сцене в разгар праздника и заявляю ему:

— У меня есть прекрасный медиум, при помощи которого я сейчас обязуюсь осуществить передачу своих мыслей на расстоянии

в условиях, исключающих возможность обмана. Я останусь с вами, в вашем кабинете, вы запрете моего медиума-посредника в подвале или на чердаке школы, там, где пожелает ваша душенька. Затем вы назовете мне любое слово, которое я ему телепатически передам. А вам останется только пойти к моему медиуму, который немедленно скажет это самое словечко.

— Ну, Акопян! Ну, Акопян! Если ты сможешь это сделать, я тебя... Я тебя... Переведу из восьмого класса сразу в десятый! — говорит мне, ухмыляясь, директор.

— Согласен! — отвечаю я скромно.

Зал замер. В атмосфере витал дух физиологической доброты. Ну, понятное дело, все ребята были за меня и с нетерпением ждали чуда. Я не заставил их долго ждать.

Директор решил запереть «медиума» в физкультурном зале на первом этаже. Так и сделали. В роли медиума выступил Лешка Стромов из соседней школы. Директор повел его в зал под конвоем всей ребятни — с гиканьем. Заперли, трижды повернув «золотой» ключик. Затем вернулись к «гипнотизеру» — твоему покорному слуге. Здесь, в актовом зале, у бюста Карла Маркса, мы и уговорились относительно слова, которое должен был «телепатически» передать я. Было выбрано слово «врун».