Паладин. (Трилогия) - Шелонин Олег Александрович - Страница 42

• Предыдущая
• 42/199
• Следующая

– Что и требовалось доказать, – удрученно вздохнул Люка. – Абзац, вляпались по самые не балуйся. Я говорил тебе, дубине! Пешком надо было, пешком! Или на лошадях. Пережил бы эту утрату Руфик, тем более что кони не его, а разбойников. Вот что теперь делать?

– Для начала прекратить истерику, – строго сказал юноша, поднимаясь на ноги. Его качнуло, но он удержался. – Где Офелия?

– На женской половине, где ей еще быть? – сердито буркнул Бессони. – Со служанками ругается.

– А чего ругается?

– Они пытаются ее одеть.

– И в чем проблема?

– Очень ей твоя рубашка понравилась, – загоготал тролль. – Ни в какую с ней расставаться не желает.

Тут за стеной послышался шум. Под испуганные возгласы служанок, внушавших кому-то, что без разрешения на мужскую половину нельзя, в комнату ворвалась разъяренная Офелия.

– Я эту страсть не надену! – шмякнула она на пол что-то отдаленно напоминающее черную половую тряпку.

– Герцогиня, – простонал Бессони, – ну, хоть вы-то не создавайте нам проблем.

– Не на-де-ну! – отчеканила упрямая девица.

Она до сих пор была облачена в рубаху Кевина. Правда, один элемент восточного туалета она все же на себя натянула, прежде чем предстать перед своими спасителями.

– Так, с Офелией все в порядке, – с облегчением выдохнул Кевин и плюхнулся обратно на подушки. Голова кружилась. – А Синдбад где?

– Какая разница? – занервничал Люка. – Мы свое дело сделали. Доставили его прямиком в Оль-Мансор со всем товаром, да еще и с разбойниками в придачу. Пусть теперь их всех загоняет хоть оптом, хоть в розницу, а нам валить отсюда надо!

– Надо, – согласился юноша. – Он там что-то про корабль говорил…

– Забудь, – отрезал Люка. – Корабль мы добудем сами.

– Скрадем? – усмехнулся юноша.

– Купим.

– На что?

– Вот на это.

Бесенок кинулся в соседнюю комнату и выволок оттуда странное существо. На существо были напялены шаровары в количестве двух штук, на каждую пару ног, тело прикрывала паранджа, которая странно топорщилась на голове.

– Бе-е-е, – сказало существо и топнуло копытцем.

– Чего это ты нашу бяшку так укутал?

– А как ты собираешься золоторунного барана из отары самого царя до базара довести? Сразу загремим под фанфары! Тайно доставим, барыге скинем, и все дела! Давай, поднимайся. Только тебя ждем.

– Пока не разберусь, в чем тут дело, с места не тронусь! – уперся юноша.

– Уй, дура-а-ак… – простонал бывший бес.

И тут произошло то, чего он и боялся. В комнату робко вошла женщина, закутанная по восточному обычаю в паранджу с головы до пят. Судорожно вздохнув, она попыталась что-то сказать, но вместо слов ее уста извергли лишь рыдания. Она упала на колени перед Кевином и начала биться головой об пол.

– Спаси моего сына, о благородный чужеземец, – донесся до юноши сквозь рыдания голос женщины. – Продли свои благодеяния и спаси Синдбада еще раз, как спас от головорезов Абдуллы.

– Что вы, мамаша, встаньте, – засуетился юноша, пытаясь вместе с Офелией поднять убитую горем мать. – Да помогу, конечно, о чем речь, что с ним опять случилось?

– Тьфу! – с чувством сплюнул Люка. – Вот теперь точно всем абзац. – Уж кто-кто, а он-то знал, что если этот недоделанный рыцарь дал слово, то обратной дороги нет.

Сбивчивый рассказ матери Синдбада прояснил Кевину и Офелии ситуацию. Они единственные, кто был не в курсе происшедших после переноса из знойной пустыни в Оль-Мансор событий, так как были без сознания. Слишком много сил физических и магических было отдано на колдовство.

Синдбад приказал слугам определить гостям лучшие покои, накормить, напоить, а кого надо подлечить, очень радуясь при этом, что на озеленение дворика теперь тратиться не надо. Плодоносящие кокосовые пальмы смотрелись прекрасно на зависть соседям, и купец уже прикидывал, сколько золотых стоит за это сорвать с папаши. Будущих наложниц определили на женскую половину, разбойников кинули в подвал, и лишь когда покончили с этой суетой, он поинтересовался у матери, почему его не встречает с распростертыми объятиями отец, почтенный Саид Алибабаевич?

Ответ матери удивил и насторожил. Как оказалось, три дня назад по велению нового царя главному визирю Ахмету ибн Гасану и его другу купцу Саиду ибн Алибабе было предписано отправиться в район Духары, где бесчинствует банда Абдуллы и либо уничтожить ее, либо взять в плен.

– Вах, шайтан! – вскричал тогда Синдбад. – Мой почтенный отец не воин, он благочестивый купец! Пойду к Гюзель, узнаю, зачем так нехорошо с ним поступили? Отец наверняка ей сказал!

Однако и тут его ждало разочарование. Из дома великого визиря он примчался как сумасшедший, с горящими глазами и с пеной на устах. Гюзель дома не оказалось. Как только ее отец с купцом отплыл на корабле выполнять царское поручение, в ее доме появился младший визирь Джавдет и сказал, что великий и могучий царь Гусейн ибн Арафат приказал ей явиться во дворец. С тех пор она домой не возвращалась, сообщили Синдбаду испуганные слуги.

– Так, – нахмурился Кевин, – ну, и где он теперь?

– Где, где, – ворчливо пробурчал Люкаа. – Обвешался саблями да кинжалами и побежал во дворец.

– Зачем? – Все-таки юноша до конца еще не пришел в себя, раз задал такой дурацкий вопрос.

– Джавдета резать, – пояснил Зырг, допивая «компот».

– А заодно царя и Гюзель, до кучи, – хмыкнул Бессони.

– Болван! – невольно вырвалось у Кевина. Юноша кинул виноватый взгляд в сторону хозяйки дома. – И давно он убежал?

– Нет. Как раз, перед тем как ты очухался, – проинформировал его Люка.

– Ясно. Пошли выручать.

– Я с вами, – категорично заявила Офелия.

Кевин задумался. Безопасней всего было бы оставить ее дома, на попечение матери Синдбада, но дела в Оль-Мансоре творились странные. Кажется, семейство Саида ибн Алибабы и главного визиря в опале, и еще неизвестно, где сейчас спокойнее – в доме почтенного купца или на шумных улицах восточного города.

– Ладно. Но ты наденешь эту тряпку, – строго сказал он, указывая на паранджу, – чтобы не выделяться из толпы.

Девушка покорно натянула на себя восточную одежду.

– А можно я без этой сеточки? В глаза лезет.

– Что ты, дочка! – всполошилась мать Синдбада. – Порядочной девушке нельзя открывать перед посторонними свое лицо! Правоверные камнями забьют! Без чачвана на улицу не вздумай выходить!

– Какая дикость! – Девушка с отвращением надела на голову сеточку, сплетенную из конского волоса. – Ну, чего уставились? Не смотрите на меня. Я в этом саване такая уродина!

– Герцогиня, – встал перед ней на колено Люка, – вы прекрасны в любом наряде…

– Можешь ведь говорить иногда приятное, – зарделась под паранджой герцогиня.

– …а без него просто сногсшибательны, – закончил прохвост, и тут же схлопотал подзатыльники сразу с двух сторон.

– Одно радует, – балагурил неугомонный Бессони, когда спасательная экспедиция покинула дом почтенного купца Саида Алибабаевича, – не заблудимся.

– На чем основана твоя уверенность? – спросила Офелия. – Я в незнакомой местности всегда плохо ориентировалась.

– Держи курс на эти пальмы, и все дела!

Дворик почтенного купца они озеленили на славу. Пальмы возвышались над низеньким заборчиком и действительно служили прекрасным ориентиром.

– Ну, и где мы будем его искать? – прогудел Зырг, вскидывая кочергу на плечо.

– Разумеется, во дворце эмира… тьфу! Царя, – поправился Люка. – дикое измерение. Эй, почтенный, – окликнул бесенок спешащего куда-то правоверного в полосатом халате с мешком на спине, – не подскажешь, где находится дворец калифа дагбадского, который милостью Всеведущего перепрыгнул через один уровень и стал царем всей Агабии в благословенном городе Оль-Мансоре?

– Ты можешь говорить нормально? – одернул приятеля Кевин. – Даже я порой не понимаю, хоть уже не первый день с тобой мучаюсь.

К его удивлению, правоверный понял прекрасно.

• Предыдущая
• 42/199
• Следующая