Каприз - Кристи Агата - Страница 29
- Предыдущая
- 29/39
- Следующая
— Леди и джентльмены, сейчас мы приближаемся к известной деревне Гитчэм, где мы пробудем три четверти часа и где вы сможете закусить крабами и омарами, равно как и отведать чудесных девонширских сливок. Справа от вас поместье Нэсс-Хауз. Через две-три минуты мы будем проходить мимо самого здания: его уже сейчас видно сквозь деревья. Поместье основал сэр Джервис Фоллиат, современник сэра Фрэнсиса Дрейка, с которым он совершил знаменитое плавание в Новый Свет. Сейчас поместье принадлежит сэру Джорджу Стаббсу. Слева от вас не менее знаменитая Скала Гусынь. К ней, леди и джентльмены, в былые времена в часы отлива привязывали сварливых жен и оставляли их там до тех пор, пока вода не доходила им до подбородков.
Слова гида были покрыты веселым хохотом, и все пассажиры «Девонширской красавицы» прильнули к левому борту, чтобы получше рассмотреть прославленное место.
Тем временем мужчине в моторной лодке удалось столкнуть свою подругу за борт. Перегнувшись с лодки, он держал ее в воде.
— Нет, я не вытащу тебя до тех пор, — говорил он, смеясь, — пока ты не дашь обещание вести себя, как следует.
Кроме инспектора Блэнда, никто из пассажиров теплохода этого не заметил. Все слушали гида, любуясь видневшимся в просветах между деревьями белым зданием Нэсс-Хауз, а затем с шутками и смехом разглядывали Скалу Гусынь.
Мужчина отпустил девушку, она исчезла под водой и через некоторое время вынырнула по другую сторону лодки. Она подплыла к лодке и с большой ловкостью забралась в нее снова. Девушка-полицейский Элис Джоунс была превосходной спортсменкой.
Вместе с остальными двумястами тридцатью пассажирами инспектор Блэнд сошел на берег в Гитчэме. Съев своих омаров и запивая их девонширскими сливками с ячменной лепешкой, он подумал: «Значит, так могло быть… и могло остаться незамеченным!»
Пока инспектор Блэнд был занят своим экспериментом на реке, Эркголь Пуаро экспериментировал с палаткой на лужайке Нэсс-Хауз. Это был тот самый шатер, в котором мадам Зулейка предсказывала судьбы. Остальные палатки и ларьки были уже разобраны. Эту по просьбе Пуаро пока оставили.
Войдя в нее, он закрыл ее полы, подошел к задней стенке, приподнял ее край и ловко выскользнул наружу. Он очутился среди кустов рододендрона, вплотную примыкавших к задней стенке шатра. Лавируя между ними, он вскоре достиг старого деревянного строения, походившего на небольшой садовый домик. Дверь была закрыта. Пуаро открыл ее и вошел. Внутри было почти темно: домик построили давно, и сквозь выросшие рододендроны в него проникало очень мало света. В стороне лежали запыленная коробка с крокетными шарами, старые крокетные ворота и несколько сломанных хоккейных клюшек. По углам ползали уховертки и гнездились пауки. Ровный слой пыли на полу в одном месте был смят, и выделялось круглое, неправильных очертаний пятно. Некоторое время Пуаро рассматривал его, а затем, вытащив из кармана миниатюрную рулетку, присел и измерил его размеры. Он удовлетворенно покачал головой.
Закрыв за собой дверь, он спокойно направился прямо через кустарник вверх по склону холма, достиг его вершины и вскоре вышел на дорожку, которая вела к «капризу» и дальше вниз, к лодочному домику.
На этот раз он не зашел в «каприз», а спустился по зигзагообразной дорожке прямо к лодочному домику. Ключ у него был, он открыл дверь и вошел.
Здесь все было по-прежнему. Унесли лишь труп и чайный поднос. Первоначальная картина была сфотографирована и описана в полицейском протоколе. Пуаро подошел к столу с комиксами. Выражение его лица было совсем другим, чем у инспектора Блэнда, когда он увидел записи, сделанные Марлен на полях журналов перед своей смертью. «Джекки Блэйк ходит с Сусанной Браун». «Питер щупает девчонок в кино». «Джорджи целуется в лесу с туристками». «Бидди Факт нравятся мальчики». «Альберт ходит с Дориан». Заметки трогали своей детской непосредственностью и незрелостью. Он вспомнил простое пятнистое лицо Марлен. Он сомневался, что парни могли щупать Марлен в кино. С неоправдывающимися надеждами она подсматривала и шпионила за своими сверстниками и испытывала глубокое волнение в связи с тем, что видела. Она шпионила за другими, совала нос в чужие дела и многое видела. Видела и знала то, что ей знать не следовало. Это были пустые, незначительные факты, но как знать, может быть, для других эти факты значили многое? Может быть, она знала такие факты, о важности которых и не догадывалась? Все это были предположения, и Пуаро с сомнением покачивал головой. Он снова сложил комиксы в аккуратную стопку — он никогда не изменял своей привычке к аккуратности. Вдруг им овладело смутное чувство, что здесь чего-то не хватает. Но чего? Чего-то, что непременно должно бы находиться здесь… И по мере того, как исчезало это неуловимое впечатление, он задумчиво покачал головой.
Он медленно вышел из домика, несчастный и недовольный собою. Его, Эркюля Пуаро, позвали сюда, чтобы предотвратить убийство, — а он его не предотвратил. Оно совершилось. И что больше всего унижало его, так это то, что даже сейчас у него не было ясного представления о том, что же произошло в действительности. Это был позор. Завтра он вернется в Лондон с поражением. Его «я» был нанесен серьезный удар. Даже роскошные усы его повисли.
Через две недели у инспектора Блэнда был долгий и безрезультатный разговор с начальником полиции графства.
Торчащие пучки бровей придавали майору Мероллу сходство с разозлившимся терьером. Но подчиненные любили его и уважали его суждения.
— Хорошо, хорошо, чем мы располагаем? — прервал он Блэнда. — Ничем, чтобы действовать. Этот де Суза? Ничто не дает нам оснований связывать смерть девушки с его именем. Было бы совсем иначе, если бы мы обнаружили труп леди Стаббс. — Он сдвинул брови к носу и в упор посмотрел на Блэнда. — Вы ведь уверены, что он где-то есть, не так ли?
— Что вы хотите этим сказать, сэр?
— О, я с вами согласен. В противном случае к этому времени мы бы ее уже выследили. Если, конечно, она не перехитрила нас. Но я не вижу тому ни малейших признаков. Вы же знаете, у нее не было денег. С финансовой стороной у нас полная ясность. У сэра Джорджа большие деньги. Он выделил ей щедрую сумму на личные расходы, но она не взяла ни гроша. И на существование любовника нет никаких намеков. Ни слухов, ни сплетен. А заметьте, в наших местах они непременно были бы. — Он посмотрел на потолок и вновь уставился в пол. — Факт очень прост, — сказал он, — мы ничего не знаем. Мы лишь предполагаем, что де Суза по неизвестной причине убил свою кузину. Наиболее приемлемой версией мы считаем, что он встретился с ней у лодочного домика, посадил в моторную лодку, а затем выбросил ее за борт. Вы проводили эксперимент и допускаете такую возможность, не так ли?
— Боже мой, сэр, во время праздников можно было бы утопить целый пароход людей, и никто бы не заметил. По всему побережью и на реке только и слышно было, что женский визг да веселый смех. Но де Суза не мог знать, что в лодочном домике была девушка, и, ставлю десять против одного, ей надоело в помещении, и она выглядывала из окна.
— Хоскинс смотрел из окна на ваш спектакль, вы его не видели?
— Нет, сэр. Заметить невозможно. Нужно непременно выйти на балкон, чтобы вас заметили…
— Может быть, девушка и вышла. Де Суза допускает, что она все видела. Выходит на берег, расспрашивает о цели ее пребывания в домике. Девушка польщена, приглашает его в домик, рассказывает с гордостью об игре и о своей роли, он как бы шутя надевает ей на шею петлю и — фьюить… — майор Меролл сопроводил свои слова выразительным жестом, — ничего не поделаешь! О’кей, Блэнд, о’кей. Допустим, было именно так. Но ведь это чистая догадка. У нас нет ни свидетелей, ни трупа. И если мы попытаемся задержать де Суза в стране, мы потревожим осиное гнездо. И все равно вынуждены будем отпустить его.
— Он уже уходит, сэр?
— Готовит яхту. Собирается в обратный путь на свой проклятый остров.
— Значит, у нас совсем мало времени, — мрачно заметил Блэнд.
- Предыдущая
- 29/39
- Следующая
