Клад - Лэйтон Эдит - Страница 5
- Предыдущая
- 5/17
- Следующая
— Да что тебя так мучит, моя дорогая? — удивился Джереми, пальцем зажав то место в Библии, на котором он остановился, и поднимая глаза на жену. — Признайся же наконец.
— Вы читаете меня, словно раскрытую книгу, мистер Дженкинс, — вздохнула она. — Так вот. В заливе недавно видели каперское судно. Наш гость был на этом корабле и не отрицает этого. Мне, конечно, понравился его рассказ, но мальчик может оказаться пиратом. Вот что меня волнует!
— Ну да. Может оказаться. Как и многие из наших друзей и соседей. Или ты веришь, что старик Беллами заработал все свое золото, ловя треску в море? Или мистер Уикем основал магазин тканей на деньги от собирания устриц? Ну нет. Все мы кормимся с моря, кто как может, и вокруг полно людей, которые промышляли в свое время пиратством. Разве мы виним их за это? Нет, мы отворачиваемся и делаем вид, что все они — простые моряки или китобои. Едва ли наши лучшие граждане сумели бы заработать хорошие деньги честным путем. И вам это прекрасно известно, миссис Дженкинс. Море — суровый учитель, особенно для тех ребят, что избрали военную службу, а уж тем более для тех, кого взяли силой. Сама знаешь, как бывает, если капитану нужно набрать команду к следующему же приливу. В таких случаях матросов просто похищают или «принудительно вербуют» — называй как хочешь, все едино. Людей просто забирают на улицах и тащат на корабль, и все это во имя королевского флота. Мужчин и мальчиков, всех без разбору, хватают и отправляют в море на долгие годы, хотя, быть может, эти люди мечтают только об одном — жить дома со своими родными. Порой не лучше бывает и тем, кто сам идет на пиратское судно в надежде, что его ожидает красивая, свободная жизнь, а потом обнаруживает, что это не многим лучше рабства. Джереми вздохнул:
— Некоторым кажется, что поступить в команду капера — все равно что обрести свободу. Но самые разумные стремятся как можно скорее сойти на берег. Я не люблю пиратов. Некоторые — настоящие подонки. Но есть среди них и люди, которые просто стремятся к свободной жизни, есть и такие ребята, которые ошиблись в выборе пути. И немало парней, которые воображают, что на море их ждет жизнь, полная приключений. Вот и мы с тобой ежедневно на коленях благодарим Создателя за то, что наш Джефф не клюнул на наживку Веселого Роджера, не так ли?
Жена кивнула:
— Ты совершенно прав, мистер Дженкинс. Но как все-таки насчет Ханны?
— А что Ханна? Кажется, у парня еще слишком мало сил, чтобы набедокурить у нас в доме.
— Я не об этом подумала, — сказала миссис Дженкинс, убирая гребешок. — Просто мне еще не доводилось видеть та-, кого красавчика.
— Красавчика? — переспросил пораженный супруг. — Да у этого парня настоящая акулья морда!
— Вы, мужчины, ничего в этом не смыслите, — посетовала Рейчел, натягивая чепец.
— Смыслим больше, чем вы полагаете, миссис Дженкинс, — с усмешкой промолвил Джереми, подходя к жене и снимая с ее головы кружева, чтобы без помех насладиться ее густыми волосами!
С улыбкой глядя на нее сверху вниз, он добавил:
— Намного больше, чем вы полагаете.
Прошло немало времени, прежде чем Рейчел свернулась калачиком под боком у мужа на широкой и мягкой постели и снова беспокойно заговорила:
— Я боюсь не того, что может натворить он. Я думаю о том, на что ради такого парня может решиться она.
— Только не наша Ханна, — сонно пробормотал муж.
— Что ж, надеюсь, ты прав, — с сомнением согласилась Рейчел, прежде чем закрыть глаза. — Она действительно очень разумная девочка.
— И потом, — спустя еще полчаса сказала себе миссис Дженкинс, — они ведь не наедине в этом доме, не так ли? — И, окончательно успокоившись, все-таки уснула.
Ханна остановилась возле двери в комнату раненого и, услышав хохот, хмуро свела брови. Ей было отнюдь не смешно, ведь она сразу узнала голоса: Молли заливалась, как девчонка, а Сэл, как всегда, прикрывала рот рукой, отчего смех получался приглушенным. Но обеим служанкам следовало работать, а не развлекаться! Молли вообще обязана находиться в кухне и готовить обед. А Сэл позвали только для того, чтобы поправить больному простыни. Может, и наоборот, но, как бы там ни было, ни одной из них не полагалось захлебываться тут от смеха.
Все стихло, едва молодая хозяйка вошла в комнату.
— О! — воскликнула Сэл и сразу прижала ладошку ко рту, как бы останавливая новый взрыв хохота. — Извиняюсь, мисс Ханна, я уж хотела идти.
— Вижу, — ответила Ханна. — Но чем ты тут занималась?
— О, я только помогала бедняжке Молли с бельем, — ответила Сэл и, быстро присев в реверансе, упорхнула.
— А я уже заканчивала, — добавила Молли, убегая следом за подружкой.
Ханна повернулась к больному.
Отец сказал, что, даже если этот человек пират, он никому не сможет причинить вреда, пока не встанет с постели. Мама согласилась, хотя и выглядела при этом несколько обеспокоенной. Теперь Ханна знала, почему. Может, мужчине и трудно разглядеть в этом парне опасность, но стоило на него глянуть девушке, чтобы сразу же оценить угрозу. Особенно теперь, когда, полулежа в кровати на высоких подушках, он выглядел таким загорелым, мускулистым и соблазнительно беззащитным… Ханна выросла в поселке, где почти половина мужчин трудилась на море, и вид обнаженной мужской груди был для нее столь же привычным, как и вид штормовой тучи. Но таких, как он, ей еще не приходилось видеть.
С широкой поперечной повязкой Дэн должен был казаться совершенным инвалидом, однако он вальяжно полулежал на подушках, рубаха была распахнута на груди, и взгляд девушки невольно устремился на загорелое тело, туда, где не было бинтов. Тугие мускулы под смуглой кожей зашевелились, когда молодой человек поменял позу. А уж когда он улыбнулся, глаза ее помимо воли обратились к белой полоске зубов, особенно ярко блестевшей на фоне смуглого лица. Когда Дэн улыбался, на его щеках появлялись ямочки. Ханна ничего не могла с собой поделать, несмотря на все усилия отвести взор от этих искрящихся все понимающей улыбкой удивительных глаз. В эту минуту новый знакомец казался ей не опаснее морского ската…
У Ханны был молодой еще отец, младший брат, четверо дядюшек и трое двоюродных братьев. На острове у нее было полно кавалеров, и еще один жил на Манхэттене. Ей не приходилось скучать на танцевальных вечеринках, и родители предупреждали, чтобы дочка хорошенько думала, выбирая себе мужа, ибо муж — это на всю жизнь. Ей не нужны были их предостережения. Ханна любила лесть и внимание и получала их в избытке, но частенько задумывалась, много ли этих маленьких удовольствий приходится на долю замужней женщины? Так что пока еще никто из знакомых парней всерьез не завладел ее мыслями и сердцем. По правде говоря, дожив почти до двадцати одного года, она начала беспокоиться, не кроется ли причина в ней самой. Все ее подруги были уже замужем или хотя бы обручены, а Ханна никак не могла никем увлечься. Ей все время казалось, что она знает каждого из окружавших ее мужчин уже целую вечность.
Дэн Силвер был загадкой, вот отчего под ложечкой что-то затрепетало, как только он улыбнулся ей своей опасной улыбкой.
— Как вы себя чувствуете сегодня? — отрывисто произнесла она.
— Лучше… теперь лучше, — сказал он, обнажая в улыбке зубы.
Она пропустила намек мимо ушей и приблизилась к постели. Но ее помощь ему уже не требовалась: простыни были чистыми, повязка сияла белизной, подле кровати на столике стояли графин воды и стакан, а также блюдо с фруктами.
— Могу я вам чем-нибудь помочь? — все же спросила Ханна, подвинув фрукты, чтобы сделать хоть что-нибудь, а заодно не видеть проницательного взгляда, от которого не ускользало ни одно ее движение.
Улыбка его была такой ослепительной, что граничила с бесстыдством. Как раз в тот миг, когда она собиралась покинуть комнату, Дэн вдруг серьезно проговорил:
— Да, вот что. Есть одна вещь, которую вы можете для меня сделать, мисс Ханна. Я тут уже три дня лежу в полном сознании и, говорят, еще неделю провалялся без памяти. Не могу пожаловаться на отношение к себе, — искренне произнес он, — это истинная правда. Как можно? Ведь ваша семья спасла меня, вы вытащили меня из моря, ухаживали за мной и кормили. Нет, я действительно везучий парень, и прекрасно понимаю это. Даже если бы я прожил до ста лет, то не успел бы как следует отблагодарить вас всех. Но у меня есть одна просьба. Только не подумайте, что я неблагодарный. Просто я не привык сидеть взаперти в одном и том же помещении, в четырех стенах… Так не могли бы вы немного побыть со мной, мисс Ханна, и рассказать мне, как там, на воле? Конечно, у меня есть окно. Но ваша матушка боится, как бы я не простудился, поэтому оно заперто плотнее, чем кошелек морской русалки. А с кровати я вообще ничего не вижу. Не могли бы вы рассказать мне что-нибудь о погоде, о море? Или о городских новостях, или о том, что творится в стране? Я чувствую, насколько я оторван от всего этого.
- Предыдущая
- 5/17
- Следующая
