В направлении Окна - Лях Андрей Георгиевич - Страница 17
- Предыдущая
- 17/43
- Следующая
Где-то там, среди богом забытых гор и лесов стояла и стоит, несомненно, по сию пору вода того озера, сжатого мысами, разрезанного отмелями. Действительно, долго рассуждать не пришлось, они как-то умудрились выйти прямо в центр лагеря, без всякого предисловия началась пальба, Фридрих заорал: «Направо по берегу!» — и Холл побежал — да, он бегал двадцать лет назад, теперь так не пробежишь, ломился как лось; берег был низкий, подтопленный, заросший ивняком или еще чем-то поэтическим, корни уходили прямо в воду, ноги срывались; весь в грязи, он продрался сквозь заросли и остановился.
Они только что оттолкнулись, и от Холла их отделяло метров десять, не больше. Обычное берестяное каноэ, в нем три человека, один держал весло.
Лодку медленно сносило, они, не двигаясь, смотрели на Холла, Холл смотрел на них и сжимал автоматическую винтовку, с энтузиазмом воскресшую из мертвых старушку М-16А2, калибр пять пятьдесят шесть, подствольник, тридцать патронов в шахматной компоновке. Пауза тянулась и тянулась, и вдруг один из тех опустил руку вниз, к укладке на дне, стандарт мышления, вбитый в голову Мак-Говерном, сработал как капкан — тот человек еще не успел ни к чему прикоснуться, а Холл уже стрелял. В три короткие очереди он разнес каноэ со всем содержимым, и свинцовоголовые энтузиасты со стальными сердцами, пронизав столь хлипкие преграды, кувыркаясь, с воем умчались прочь — срезать и увечить лозняк на противоположной стороне.
Холл в растерянности еще посмотрел на круги и пузыри, потом пошел назад. Вот об этом эпизоде напоминала ему Анна. А возвратившись на поляну, он подошел к кострищу и здесь встретил первый из кошмаров, который война заслала ему в подсознание.
Носилки — два деревца и прихваченная жилами пестрая телячья шкура; на них, лицом к лицу, лежали два трупа — женщина с пышными черными волосами и ребенок, оба уже сильно затронутые тлением. Кто это, куда несли их кочевники, почему не хоронили — ответить некому. Запах. Обонятельные галлюцинации преследовали Холла еще годы спустя.
Их захватила горная зима, Фридрих дал ему группу, и Холл вывел ее — у него открылось редкостное чувство леса; теперь он мог идти сбоку от колонны, а также получил возможность самостоятельно выходить в эфир, размотав гофрированную антенну полевой рации. Благодаря этому его заново окрестили — это уже в третий раз. Весной шестьдесят второго на Водораздел прилетел самолично Аксель Рудель, тогдашний губернатор Территории, любимец Кромвеля, командир знаменитого «бронекопытного дивизиона», прославившегося неколебимой верностью во время овчинниковской ереси. Рукой в меховой перчатке он указывал по схеме направления и, помня, что позывные группы Холла были Тигр-16, говорил так: «... не более двух дней. Теперь вы, Тигр. Ваши люди...»
Ты быстро обнаглел, сказала бы Анна. Через полгода тебе уже дали старшего инструктора, предоставили право корректировать приказы, ты мгновенно откинул численный индекс и, прижимая к уху элмовский наушник, заявлял на весь Водораздел: «Панда-10, говорит Тигр, как слышите?» — уверенный, что никто не усомнится, о каком Тигре идет речь. А осенью шестьдесят второго года группы отозвали обратно в Монтерей, и Холлу вручили офицерскую фуражку с козырьком-желобом и все тем же троянским конем, только уже серебряным, начальственный «Кольт-44» и наградили десятью днями отпуска, полными невообразимой канцелярщины, после чего транспортный «Геркулес» перебросил его на восточную границу Колонии, в Озерный Край.
Где ты расстрелял Гию Хидашели, сказала бы Анна, убил человека, который тебе ничего дурного не сделал.
Да, убил, согласился Холл, выключил автопилот, сам взялся за руль и стал следить за белыми стрелами на бетоне. И не сделал он мне ничего плохого именно потому, что я его убил.
Откуда ты знаешь? Ты дал ему сказать хоть слово?
Не дал. И прекрати, это было на Территории, все равно что на том свете, и там была война, а война — это мясорубка, у которой ручку крутит случай. История действительно идиотская, потому что из нее сделали детектив, а из меня — героя этого детектива, и я не хочу об этом вспоминать.
Вспомнишь, сказала бы Анна. Ты не захочешь со мной спорить. Убивать ты научился, а вот спорить — нет.
Господи. Ладно. Граница... Границей называлась неопределенная и территориально пульсирующая область, до которой доходили поселения и охотничьи маршруты, за которой начиналось в полном смысле слова неизвестно что. Эта кольцевая зона охватывала всю Территорию — как стимфальскую, так и дарханскую, — и на Востоке, в Колонии, проходила через местность, именуемую Озерный Край.
Здесь Пудож, одна из самых крупных рек Территории, встречал на своем пути какие-то гранитные выходы, то ли поднявшиеся, то ли, наоборот, опустившиеся — Холл в этом не разбирался, — но могучий поток по такому случаю дробился на множество рукавов, захватывая громадные пространства тайги и отклоняясь все более на неизведанный восток, на западе оставлял страну тысячи, а может, и ста тысяч озер — край валунов, мхов, сосен и можжевельника.
Тут, в деревушке Ниндома — даже и не в деревушке, а многодворном ските на лесистом острове — разместился бревенчатый форт, где и обосновался Холл со всем своим немногочисленным воинством, и где он неожиданно встретил Кантора, как и следовало ожидать, в самом плачевном состоянии. Называлось это одним словом — Гарнизон.
В обязанности пограничников входило многое. Карты никакой нет, рядом — дарханские земли, а с Дарханом — ни мира, ни войны, так что гляди в оба. Начальник Гарнизона должен, во-первых, еженедельно докладывать в Монтерей обстановку, а значит, бдить и совершать рейды, во-вторых, быть готовым к принятию резервных подразделений, и в третьих, что самое главное, содействовать геодезической съемке. Зато ему предоставлялось право самостоятельно обменивать и закупать, а также, для успешного контроля обстановки в районе, затребовать группу огневой поддержки как с воздуха, так и с земли.
Геодезическая экспедиция была единственной государственной организацией в Колонии. Аэрофотосъемка на Территории была затруднена, господствовал теодолит и прочий ветхозаветный инструментарий.
Это все присказка, сказка же заключалась в том, что подлинными хозяевами Озерного Края считались отнюдь не монтерейские пограничники, каких бы тигров они ни присылали, а общины переселенцев с Валентины, бывшие пассажиры «грузинской баржи», которую когда-то, в начале Криптонской войны, привел на Валентину Гуго Звонарь. После победы, после отъезда Звонаря, не получив автономии, горские вожди герильи не поладили с Кромвелем, и тот, ничтоже сумняшеся, выставил их на Территорию, где они и поселились на границе Колонии. Дархан незамедлительно предложил им гражданство со всеми вытекающими отсюда последствиями, Стимфал в ответ предал анафеме, и хотя эта дипломатия ничего, по сути, не изменила в пограничных чащобах, многие с интересом ожидали, как поведет себя такая новая метла, как Тигр с Водораздела.
Холл быстро развеял все сомнения. В осеннее половодье, рассадив в моторки тридцать человек, он нагрянул в переселенческие деревни, устроил пальбу, беготню и тарарам на всю Границу, затем, вернувшись в Ниндому, принялся строить учебный полигон.
В Шамплейне — то есть на севере Озерного Края — видали разных нахалов, но Тигр, несомненно, потряс воображение старожилов. Здесь правили бал два брата — Ража и Гурам Сарчемелия, авторитеты более самобытные, нежели серьезные, и то, что в Ниндоме объявился какой-то бесноватый, поначалу взволновало их мало. Они не были провидцами. В низовьях Пудожа от их имени вел дела Гия Хидашели — красавец, силач и даже, по слухам, поэт, кумир и легенда. Ему и приказали — среди прочего разобраться в вопросе с Тигром.
Речушка называлась Шомокша, а старичка этого, главу ниндомского скита, Холлу все хотелось назвать Щуром. Неважно, путь будет Щур. За долгую жизнь в этом не ведающем законов краю старый хитрец выучился ладить со всеми — с сарчемелиевскими скорыми на руку лейтенантами, с сопредельными дарханскими воеводами и со стимфальскими пограничными рейнджерами. Он регулярно бывал на подвластных Дархану землях и на это, по причине множественности его связей, приходилось смотреть сквозь пальцы — тем более что Щур наладил снабжение Гарнизона тамошними газетами и журналами, подписавшись совершенно официально — и Холлу пришлось овладевать дарханским. Но тогда они ехали на Шомокшу.
- Предыдущая
- 17/43
- Следующая
