Вскрытие покажет - Градова Ирина - Страница 47

• Предыдущая
• 47/56
• Следующая

– Зря вы так: советская власть многое изменила! – хмыкнул Денис. – В поселках, между прочим, не только охотники да рыбаки проживают, здесь есть и те, кто работает в Хабаровске, учится… Надо брать Ожегова с поличным, пока он за кордон не убег!

– Что значит – брать с поличным?

– Разве вы не понимаете, что, раз Ожегов достал со дна контейнер с наркотой, он должен как-то ее переправить? Ведь китайцы ему, видимо, уже заплатили, но так ничего и не получили! Значит, он обязательно попробует передать им «товар».

– Если уже не передал, – поумерила я энтузиазм Дениса.

– Это вряд ли: на заставе ведь тревога была, она пару дней закрытая стояла, да и Синица глаз с Ожегова не сводил – не отлучался он никуда. Так что…

– Погоди, Денис! – прервала я парня, видя, что он уже спит и видит, как задерживает опасного преступника и получает орден «За заслуги перед Отечеством» – или что там за такие дела полагается? – Во-первых, как бы там ни было, Ожегов – исполнитель, а нам нужен тот, кто производит эту дрянь. Во-вторых, не нам его, как ты выразился, брать: для этого есть профессионалы.

– Это вы о ком? – спросил Денис. – О заставских, что ли?

– Нет, дорогой мой, не о них, – покачала я головой. – Ты иди пока. И выбрось из головы мысли о геройствах: не время сейчас ерундой маяться! Синице скажи, раз уж у него так здорово получается за Ожеговым следить и оставаться незамеченным, пусть продолжает в том же духе. Как только заметит, что тот куда-то намыливается, пускай немедленно скажет тебе, усек?

– Усек… – нехотя ответил Денис.

– Ну, до завтра. А мне позвонить надо.

Едва Денис ушел, я набрала Фэя.

– Где Губанов?!

Рев Изюбря заставил меня вздрогнуть и вскинуть голову.

– Что вы кричите-то, Михаил Богданович?! – воскликнула я. – Нет майора – с утра. А что случилось?

Я и сама недоумевала, куда делся начальник медсанчасти: судя по тому, что мне удалось выяснить за последние несколько дней, это вызывало нешуточные подозрения.

– У двоих солдат открылась рвота – купили пироги у местных бабок, непонятно из чего сделанные… Так их можно к вам доставить или как?

– Ну, разумеется, ведите! – сказала я.

Руденчик еще немного потоптался.

– Вы, Агния Кирилловна, простите меня, – сказал он тихо. – За тот случай в лесу…

– Я уже забыла обо всем, – быстро ответила я. – Не берите в голову!

– Забыли?

Он посмотрел на меня, и я почувствовала, как по позвоночнику пробежали электрические импульсы. Что же такое со мной творится, а? Шестое чувство подсказывало, что Руденчик опасен – да не только оно, все говорило в пользу этого факта! И все же я ничего не могла с собой поделать, и Изюбрь, по-моему, это кожей чувствовал.

– Агния Кирилловна! – вбежала в кабинет Оля. – Там солдатиков привели – блюют ведрами!

– Веди их сюда скорей! – обрадовалась я тому, что нас с Руденчиком прервали – неизвестно, до чего мог довести наш разговор, продолжайся он еще какое-то время.

У солдат и в самом деле оказалось банальное пищевое отравление. Скорее всего, дело было в прогорклом масле: старушки частенько носили на заставу пирожки собственной выпечки. В поселки раз в неделю приезжала автолавка, и они закупали масло оптом. Видно, оно стояло слишком долго. Едва мы с медсестрами закончили уборку в кабинете после «напольных художеств» пациентов, вошел солдат. Я его узнала – кажется, Павел Дьяченко, из кинологического подразделения Руденчика.

– Агния Кирилловна, вас просит зайти полковник Акиньшин.

– Меня? – удивилась я.

За все время пребывания на заставе я видела ее начальника раз пять, не больше, и вызов к нему ничего хорошего не означал!

– Где майор Губанов, Агния Кирилловна? – без обиняков начал полковник требовательным голосом, едва я вошла в его кабинет.

– Я ему не нянька, Илья Зосимович, – ответила я, не слишком заботясь о пиетете: в конце концов, он мне не командир и не имеет права разговаривать приказным тоном. – С утра мы не виделись – я полагала, у него дела в поселке или в городе.

– Да нет у него никаких дел! – хлопнул ладонью по столу Акиньшин. – Во всяком случае, таких, о которых мне известно… А я думаю, что мне известно обо всем, что происходит на моей заставе!

«Если это так, – ехидно подумала я, – то, возможно, на этот раз тебе не удастся легко отделаться!» Но вслух спросила:

– А что случилось? Может, я могу помочь в отсутствие майора?

– А ведь и правда! – воскликнул полковник, словно до этого момента такое ему даже в голову не приходило. – Это все проверка: комиссия приезжает со дня на день. Я уже отдал необходимые распоряжения всем подразделениям, неохваченной осталась только медсанчасть. Нужно все устроить так, чтобы комар носа не подточил, понимаете, Агния Кирилловна?

– Честно говоря, не вполне…

– Ну, не прикидывайтесь, – раздраженно повел плечом Акиньшин. – У вас там, в медсанчасти, наверняка имеются определенные, скажем так, недочеты, верно? Допустим, лекарств кое-каких недостает, а отчетов о том, как они были использованы, нет. Или, может, в отчеты вписаны кое-какие фамилии солдат, якобы лечившихся в медсанчасти…

– Или в лаборатории были проведены анализы, которые не входят в обязательный перечень, – добавила я с расчетом, что смогу увидеть какие-то изменения в лице полковника, но он и глазом не моргнул. Напротив, обрадовался и воскликнул:

– Вот видите, Агния Кирилловна, оказывается, мы отлично друг друга понимаем! Значит, вам придется быстренько подчистить все «хвосты», ладненько? Конечно, я предпочел бы, чтобы этим занимался лично майор Губанов… Странно, что его не могут найти, ведь мы только вчера вечером разговаривали, и он не упоминал о том, что собирается отлучиться!

– Вы хотите сказать, что Игорь Сергеевич уже получил от вас соответствующие распоряжения?

– Ну, более или менее… На самом деле мы договорились, что он придет сегодня и мы все подробно обсудим. Потому-то мне и непонятно, какие такие дела могли внезапно возникнуть, чтобы майору срочно понадобилось уехать!

Действительно, какие? А Акиньшин между тем продолжал рассуждать вслух:

– Если уж начистоту, мне показалось, что Губанов был расстроен известием о приезде комиссии, что, по сути, странно, так как все мы знали, что избежать визита не удастся!

– И все же Игорь Сергеевич…

– Он выглядел… Как-то не так он выглядел, вот и все! – махнул рукой полковник.

– И вы не представляете, чем это могло быть вызвано? – не отставала я.

– Даже не знаю… Ну, я показал ему список фамилий приезжающих – просто чтобы выяснить, не знаком ли он с кем-то лично и не могли бы его связи нам как-то помочь.

«А как же иначе? Ты используешь любую возможность, чтобы отмазаться, но Губанов по какой-то причине отказался тебе помогать – почему?»

Выйдя от полковника, я проверила свой телефон на предмет пропущенных звонков. Как и ожидалось, звонил Карпухин, причем дважды.

– Ну, Агния, с вами поговорить – как с президентом: надо искать, ждать и ловить! – воскликнул Карпухин, услышав мой голос. – У вас все в порядке?

– Вы звонили, чтобы узнать, все ли у меня хорошо?

– И за этим тоже. Но главным образом… Вы там одна?

– Абсолютно.

В момент разговора я как раз шла к медсанчасти, а вокруг не было ни души.

– Значит, так, – успокоившись на этот счет, продолжил майор. – В отношении Губанова. Начнем с того, что меня удивили ваши откровения по поводу отсутствия в его внешности столь очевидных отличительных признаков, как шрамы, и я решил разыскать кого-нибудь из его бывших сослуживцев. Мне подфартило, и я надыбал сразу двоих.

– И?

– С одним, к сожалению, удалось только по телефону поговорить – в рейсе он, но, как и ожидалось, он в точности описал фото, которое находится в деле Губанова. А вот с другим, Константином Ефремовичем Сидельниковым, я встретился лично. Он рассказал, что действительно служил с Губановым. Отзывается о нем как о человеке кристально честном и отличном враче.

• Предыдущая
• 47/56
• Следующая