Это моя собака - Лукницкий Сергей Павлович - Страница 26

• Предыдущая
• 26/57
• Следующая

— Смотрите, у него что-то в лапах! — закричал вдруг Витя.

Ребята стали вглядываться в облака. Я тоже кое-как приспособился.

В лапах Дракон держал переливающуюся всеми цветами радугу. А приглядевшись мы увидели, что не радугу он несёт, а какое-то деревце, ветви которого излучали сияние. Красиво, черт побери! Я радугу видел прошлым летом на даче, поэтому сразу узнал. А вот чтобы драконы носили по небу деревья, видеть не приходилось.

— Что это у него? — спросила Три Лепестка Чёрной Розы, которая тоже, наверное, такого нигде не видела. Вопрос её снова повис в воздухе.

Дракон пролетал как раз над нами, и волна, поднятая ветром от его крыльев, окаменела. И лодка уже не могла двигаться, как не могла бы она двигаться на песке. Недоумевая, мы все выбрались прямо на море. Вот тебе и выкупались! Не вода, а каток какой-то!

— Как лёд, — сказала Хайди, забыв про вопрос подруги.

— Да, — подтвердил Витя.

— Что это «лёд»? — спросила Три Лепестка Чёрной Розы.

— Это такая твёрдая вода, — ответил Ате, который видел лёд в стакане содовой воды.

— Так это и есть твёрдая вода, значит это лёд, — заключила Три Лепестка Чёрной Роды.

— А почему тут лёд, — спросила Лайце, — ведь была вода?

— Может быть, этот дракон летит из Антарктиды, — предположил Витя, — он холодный и заморозил воду.

Настала моя очередь высказаться. Я предостерегающе и озабоченно тявкнул: пока мы отвлекались на замёрзшую воду, Дракон с неба исчез.

И тут с берега, из-за камня, за которым мы все только что прятались, разглядывая девочек, раздался страшный визг. Прекрасная половина нашей экспедиции вздрогнула, а я — сторожевая охрана, обмирая от страха, помчался на этот визг. Что же я увидел, выскочив на берег и обежав камень вокруг?..

Огромную нору, которой только что, когда мы вчетвером стояли у камня, не было. И в эту пору — о, ужас! — прижав к бокам кожаные крылья, втискивался только что виденный нами в виде облака на небе Дракон. А около норы, куда он лез, сидела большущая толстенная Крыса и издавала так напугавший меня сперва визг.

— Помогите же! — кричала Крыса, увидев меня.

— Кому? — удивился я, потому что был всё-таки фоксом-крысоловом, а не драконоловом.

— Ну не ему же, — презрительно зашипела Крыса, показывая толстой лапой на невиданное пресмыкающееся.

— А чем я могу быть полезен вам? — стараясь быть галантным, спросил я.

Крыса ответила не сразу, насмешливо оглядев меня с головы до ног.

— Уже ничем, — с сарказмом сказала Крыса, глядя как Дракон провалился под землю, а нора словно задёрнулась красной занавесью.

— Это что, Дракон подземного базирования? Вроде бомбардировщика? — спросил я нелюбезную Крысу.

— Это Дракон войны, — спокойно сказала Крыса. — Вы что, драконов не знаете? Между прочим вы глупость сделали, милый пёсик, что разрешили ему исчезнуть. Он приносит людям несчастье, а ведь я вам говорила, — укоризненно и назидательно добавила она.

— Но вы мне ровно ничего не сказали, — пытался я восстановить истину.

— Ну так я скажу вам сейчас: Дракон похитил у жителей Земли Мир. И теперь, чтобы не разразилась Большая война, его надо найти, отнять у него Мир и вернуть его Земле.

— Вот тебе на! А где ж его теперь искать?

— Сами вы ничего не сделаете, любезный мсье…

— Пират, — подсказал я печально.

— Пират, — согласилась Крыса. — Все вы собаки — пираты… Сама я, к сожалению, слишком толста и ленива, чтобы помочь вам, но совет дам. У вас есть друзья?

— Странный вопрос. Конечно!

— Так бегите за ними. И отправляйтесь на поиски Мира.

И я уже без лая и восторгов, насторожённо оглядываясь и принюхиваясь к земле, где прятался Дракон, побежал к берегу, где стояли ребята в ожидании моего появления.

Они были печальны и меня даже не окликали.

«Но ведь все это сказка, — вдруг воскликнул я сам себе, — такого на самом деле не бывает».

Это придало мне сил, но я не стал раздумывать и расслабляться — сказка это или не сказка — а вдруг Мир действительно в опасности?

— Пират что-то знает, — услышал я голос своего хозяина Вити.

«Ха, знал бы он, что я знаю!»

Всем своим видом я призывал к действию и давал понять, что время не терпит. Наконец ребята меня поняли, выбрались на песок, и я потянул их к большому камню.

Вы не думайте, дар речи у меня не потерялся. Я хотя и не сказочная собака, а реальный, избалованный городской жизнью пёс (к тому же ещё и дисквалифицировавшийся в ловле крыс), но я не был до конца уверен, что могу в этой тревожной ситуации заговорить. Это было бы уж слишком. А вдруг мы не в сказке, а всё-таки наяву? Говорящая собака — это ещё хуже, чем Дракон. Все перепугаются…

Впрочем, и без слов мы отлично понимали друг друга.

По всему прибрежному песку, как камешки из серёжек, были разбросаны большие брызги твёрдой воды. Я ещё хотел их собрать, чтобы подарить маме Маше, но вовремя вспомнил, что у нас всех сегодня есть более серьёзное дело.

— Так куда и зачем он летел? — спросила Три Лепестка Чёрной Розы, еле поспевая за нами.

— Под землю. Наверное, он там живёт, — сказал Гурбахш.

Я залился подтверждающим лаем, что должно было означать: «Ты прав, Гурбахш».

— Ну, во-первых, под землю не летают, — снова подал голос мой хозяин Витя, — а, во-вторых, как же мы смогли увидеть сказочного Дракона в реальном мире? Может быть, это всё-таки была туча?

Удивительно непонятливы эти люди, даже мой хозяин. Какая разница, сказка это или нет, важно, что началось приключение.

— Я полагаю, Драконы всегда прикидываются тучкой, когда летят по нашему небу, не сказочному, — сообразил Гурбахш.

— А зачем он здесь летел? — спросила Три Лепестка Чёрной Розы.

Ответ на этот вопрос я уже знал, для того и вёл ребят к большому камню, за которым была огненная нора, затянутая словно красной кисеёй. Возле неё все ещё сидела толстая неинтеллигентная Крыса.

Мы подошли, и я раскланялся с этой толстой Крысой как со старой знакомой.

— А, — сказала она, поглядывая на моих друзей рубиновыми бусинками-глазками, — представители человечества…

Говорила она это, конечно, по-своему, по крысиному, и ребята её не понимали, но общее настроение передалось всем, и когда крыса заговорила, мои друзья активно включились в дискуссию. Кстати, я давно замечал, что со всеми существами — зверями, даже предметами — можно разговаривать, было бы настроение.

— Что же утащил Дракон? — с недоумением проговорила Хайди. — Наверняка это было что-то очень дорогое… Может, самое дорогое на свете?

— Самое дорогое у меня — мама, — сказала Три Лепестка Чёрной Розы.

— А у меня деревня, где я живу: горы, река… Ещё друзья… — сказала Лайце, подумав.

— А у меня — время, — вдруг сказал негритёнок и заплакал.

— Ну, плакса, что случилось? — по-матерински спросила Три Лепестка Чёрной Розы, доставая платок и вытирая Ате слезы.

— Мой папа поднял восстание против колонизаторов и поработителей, — сквозь слезы, по-взрослому проговорил Ате, — и сказал, что если выиграет время, то ему на помощь придёт вся Африка. Но он не успел. Его убили. — И Ате снова заплакал. Хайди стала вытирать его глаза своим платком. Ате успокоился.

— Ате нужна свобода для родины и Мир, — сказал Гурбахш. — И мне. Я ведь хочу стать философом, а на это тоже нужен Мир.

— Послушай, Гурбахш, — сказала Хайди, — ты хочешь быть философом? Ты мудрый, может быть ты нам объяснишь, что произошло?

— А сколько сейчас времени? Уже, наверное, давно был подъем? — спросил Витя, — горна что-то не слышно…

Хайди не ответила. Она трясла часами и возмущалась.

— Лучшая фирма, лучшая фирма, а часы стоят…

Часы Хайди действительно стояли. И не только её. Витины тоже. Не двигались тени деревьев. Судя по всему, вместе с часами стояло время.

— Я думаю, — сказал Гурбахш, — что Дракон похитил у нас дерево Мира, и поскольку мы были этому свидетелями, значит сама судьба даёт нам шанс найти этот Мир и вернуть людям. Надо отправиться немедленно, пока Дракон не распорядился им по-своему. Не уничтожил его.

• Предыдущая
• 26/57
• Следующая