Чудо для тебя - Полянская (Фиалкина) Катерина - Страница 18

• Предыдущая
• 18/70
• Следующая

Стася еще раз улыбнулась и побрела в ванную.

В этом весь Ваня: вспылит, покается, расстроится и улыбнется. И ее может заставить улыбнуться. Все еще может. Стася автоматически совершала утренний ритуал и не переставала думать о вчерашнем вечере — или о сегодняшнем пробуждении. Сегодня она уже не понимала, почему так расстроилась вчера, почему так вспылила, почему все казалось таким непоправимо испорченным. И почему она так откровенничала с незнакомым человеком? С абсолютным незнакомцем. И вчерашний разговор казался таким важным, таким знаковым, таким откровенным. Ведь обычные общие фразы, философия и рассуждения. Как может посторонний человек что-либо понимать в ее семейной жизни. Вот и Ваня сегодня мил, как никогда: завтрака в постель — или почти в постель — он ей еще никогда не подавал. Видимо, все неприятности — это просто следствие зимы и холода.

Пока Настя одевалась в комнате, Иван что-то напевал на кухне, фальшивил, забывал слова, но пел. Она прислушалась и легко распознала искаженную, но вполне узнаваемую «Бесаме мучо». Может, не стоило так легко прощать мужа? Глупо, но обида испарилась, казалось, что все наладится, все будет хорошо. Что муж ее по-прежнему любит, а она… она сможет опять полюбить его. По крайней мере, очень постарается. Он ведь хороший, пусть не лучший, но хороший. И ей уже не пристало ждать принца на белом коне. Тем более коней сейчас днем с огнем не сыщешь. Стася закончила макияж и вышла на кухню.

Ваня уже сервировал завтрак в лучших традициях: кофе, горячие бутерброды, масло, джем, тоненькие ломтики батона. Сам он успел сменить фартук на джинсы и рубашку, но причесаться так и не удосужился.

— Ванечка, ты просто подвиг совершил!

— Я теперь каждое утро буду совершать подвиги в честь моей принцессы.

— С чего бы это? — Настя отпила кофе и потянулась за бутербродом.

Ваня посерьезнел:

— Понимаешь, я в последнее время был просто невыносим, так дальше нельзя.

— И когда тебя осенило? — Настя слегка пожалела, что ответила так резко, но извиняться не стала.

— Сегодня утром, — смиренно ответил муж. — Я проснулся — а тебя нет. Я так испугался, просто чуть не умер. Я подумал, что… ты ушла. И сразу все понял.

Настя потрясенно молчала: она совсем не ожидала от обычно спокойного Ванечки такой бури чувств.

— Понимаешь, меня как током ударило: я ведь без тебя просто помру. Лягу — и окочурюсь. Медленно, но верно.

— Ваня…

— И еще я понял, что очень-очень тебя люблю, а веду себя безобразно. Больше этого не повторится, обещаю.

— Ваня…

— Ну скажи, что ты меня прощаешь, что ты никогда от меня не уйдешь, ну пожалуйста… — Иван говорил так быстро, что слова сливались в сплошную неразборчивую мольбу, страстную и жалобную.

Настя на секунду зажмурилась, пытаясь разобраться в себе, осознать такой неожиданный поворот. Странно. Может, ей стоило раньше пригрозить уходом — и тогда Ванечка проникся бы гораздо быстрей, не доводя отношения до кризиса? Чего уж тут скрывать — то, что происходит в последние месяцы, — это кризис. Что-то внутри оборвалось: ведь она не может точно сказать, что совсем не любит своего мужа, как не может с уверенностью сказать, что любит. Может, достаточно того, что он будет ее любить и носить на руках, если, конечно, все, что он сейчас наговорил, — правда. Всегда так. Достаточно ли просто подставлять щеку, достаточно ли позволять себя любить? Господи, пусть это будет именно так.

— Ванечка, я никуда не уйду, — почти прошептала она. — Никуда и никогда.

— Спасибо, спасибо, спасибо! — Муж сорвался со своего места и опять бухнулся на колени. — Спасибо, Настька! Как же я тебя люблю!

Ваня встал, подхватил ее на руки и закружил по кухне:

— Аська, я тебя люблю!

— Ай! Поставь меня на землю, я опоздаю на работу! Ты помнешь мне костюм! — Настя продолжала вскрикивать и протестовать всю дорогу до супружеской кровати, пытаясь уворачиваться от поцелуев.

Иван уронил ее на все еще незаправленную кровать, Настя вздохнула и сдалась, ответив на поцелуй.

На работу она опаздывала так катастрофически, что пришлось поймать бомбилу, пообещать дикие деньги, лишь бы он домчал ее вовремя. Успела она просто чудом, но ни капельки не сожалела: минуты в постели, украденные у этого делового утра, были просто чудесными. Настя улыбалась, как девчонка, поднимаясь в бухгалтерию. «Может, в этот раз у нас получится с ребенком». — Эта мысль грела и заставляла глупо улыбаться. Пусть, пусть получится!

Софья уже ожидала свою заместительницу в Настином кабинете, нетерпеливо поглядывая на часы.

— Почти опоздала, — строго объявила Хозяйка. Настя поставила портфель и сняла пальто:

— Почти не считается, Софья Николаевна, не так ли? — Заявление было рискованным, но настроение у Стаси было великолепным, поэтому риск не казался чрезмерным.

— Естественно, это я так, просто бурчу по-стариковски.

— Что вы, вы еще очень молодая.

— Чуть моложе дедушки Ленина.

— Ах, оставьте…

Манерность разговора просто зашкалила, и Софья рассмеялась:

— Оставим эти китайские церемонии, перейдем к делу.

— К делу?

— Кравцов из «Тайлера» убедил Кузьмича в своей кристальной чистоте. Меня он, впрочем, тоже убедил, так что мы с ними сотрудничаем. Скоро договор спустят на согласование. Но это не главное. — Начальница помедлила и внезапно предложила: — Пошли в мой кабинет.

Настя удивленно пожала плечами и последовала за Хозяйкой. В начальственном кабинете было накурено: Софья смолила, как паровоз, даже современная вытяжка не справлялась.

— Садись, милочка. — Хозяйка повелительно кивнула на диванчик для особо важных посетителей.

Стася послушно уселась, недоумевая, отчего такая благосклонность.

— Как ты знаешь, я ухожу на повышение. И не делай невинного личика, это знают все.

— Да, конечно, Софья Николаевна, поздравляю вас. — Настя удивилась еще больше — странно, что Софья докладывает ей о своем карьерном росте персонально.

— Об этом будет официально объявлено в конце недели, а еще через неделю я уйду. Акционеры торопят, да и дела холдинга зовут.

— Вы так скоро уходите? — Настя пыталась представить, как можно сдать дела новому человеку всего за десять дней. — Но это невозможно!

— Что невозможно?

— Невозможно передать все дела новому финансовому директору за такой короткий срок, просто не успеть. Он не сможет нормально работать, ведь он не знает всех тонкостей.

— Кое в чем ты права, но абсолютно не права по сути.

— По сути?

Настя совсем уже запуталась и решила просто выслушать, что ей хочет сказать Хозяйка. Наверное, попросит помочь новому начальнику вникнуть в дела, попросит быть ему такой же надежной помощницей, какой Стася была для нее.

— Еще до Нового года я объявила Кузьмичу, кого я хотела бы видеть на своем месте, кто справится лучше всех. Анализ по «Тайлеру» убедил его в этом. Моей наследницей станешь ты.

Стася почувствовала, что для одного утра слишком много хороших новостей. То, что сказала Софья, было просто чудесным, но просто невероятным. Она на месте Хозяйки. Абсурд.

— Ты что, язык проглотила, Анастасия Павловна?

— Н-нет, да, не знаю…

— Ох, кисейная барышня. — Софья закурила и покачала головой. — Плясать надо, а она застыла соляным столбом.

— Ой, Софья Николаевна, спасибо вам неземное! Оправдаю, не посрамлю и все такое…

— «И все такое», — передразнила ее Хозяйка. — Естественно, я абы кого не предлагаю на свое место. И не держу дурочек заместительницами. Заслужила. Вот и получай.

— Господи, и что мне теперь делать? — Настя все еще не могла прийти в себя.

— Работать, солнце еще высоко! Приказ будет готов в конце недели, тогда же я объявлю об этом. Принимай дела, Анастасия, избавь старушку от всей этой чепухи. — Софья потушила окурок и посерьезнела. — Кого поставить на твое место? Из наших теток вроде не выберешь, клуши.

— Не все. Я бы посоветовала Ульяну с основных средств. Она недавно вышла из декрета, ребенок в садик пошел.

• Предыдущая
• 18/70
• Следующая