Заколдованный замок - Несбит Эдит - Страница 39

• Предыдущая
• 39/53
• Следующая

Идея, осенившая Кэтлин, была не только хороша, но и проста. Наверное, кольцо и вправду изменяет свои чары, если кто-нибудь дает ему новое название — кто-нибудь из тех, кто сам в эту минуту не зачарован им. Поэтому как только кольцо соскользнуло с бледной, длинной ладони Мейбл во влажную, теплую и розовую ладошку Кэтлин, она вскочила на ноги и с криком «Пошли скорее, почистим брюхо динно-завру!» побежала впереди всех к каменному доисторическому чудовищу. Она так далеко оторвалась от остальных, потому что хотела сказать свое желание вслух, но так, чтобы другие не услышали.

— Это кольцо желаний. Оно выполнит любое желание, какое ты ни задумаешь, — Когда произнесла эти слова, ее услышали только птицы да пара белок плюс каменный фавн, повернувший к ней свою ухмыляющуюся физиономию в тот момент, когда она пробегала мимо.

Бежать пришлось в горку, день был жаркий, а Кэтлин очень торопилась — и все же братьям удалось нагнать ее еще прежде, чем она вошла в большую черную тень чудовища. Когда же она добралась до огромного каменного брюха, ей было уже так жарко, что она не могла придумать хоть сколько-нибудь разумное желание.

— Я поднимусь и достану оттуда вещи. Я помню, где их сложила, — крикнула она братьям.

Джеральд подставил спину, Джимми помог ей вскарабкаться наверх, и она пролезла сквозь круглое отверстие в темное нутро чудовища. Вскоре из отверстия на мальчиков обрушился град жилеток, брюк с нелепо развевающимися штанинами, плащей, вольготно размахивающих пустыми — слава Богу! — рукавами.

— Берегите голову! — крикнула Кэт, и из недр динозавра посыпались трости, клюшки, зонтики и ручки от метел, грохотавшие и подпрыгивавшие, когда им случалось сталкиваться друг с другом.

— Давай, давай! — поощрил ее Джимми.

— Погоди минутку, — попросил Джеральд. — Я поднимусь к тебе. Он ухватился за края отверстия и подпрыгнул. Едва он успел протиснуть в большую дыру колени и плечи, как над ним раздались шаги Кэтлин, разгуливавшей в чреве динозавра, и послышался ее ясный голосок:

— Как тут приятно и прохладно! Наверно, статуям не бывает жарко. Как бы я сейчас хотела быть статуей!

Затем раздался короткий вскрик, в котором смешались ужас и мука. Крик оборвался молчанием — каменным молчанием.

— Что случилось? — спросил Джеральд. Но он уже знал, что случилось. Он поспешно пролез в каменную пещеру. В тесное отверстие проникало достаточно света, чтобы разглядеть какую-то белую фигурку, прислонившуюся к серому камню. Все еще стоя на коленях, Джеральд нащупал в кармане спички, и когда яркая вспышка превратилась в устойчивое пламя, поднял голову и увидел то, что и должен был увидеть — застывшее, белое, каменное, безжизненное личико Кэт. Волосы ее тоже стали белыми. Руки, одежда и башмаки сияли безразличной, неживой белизной мрамора. Желание Кэтлин исполнилось: она стала статуей. На миг — очень долгий миг! — внутри динозавра воцарилось полное молчание. Джеральд словно лишился дара речи — слишком внезапно, слишком страшно все произошло. То, что случилось с Кэтлин, показалось ему хуже всего того, что было с ними до сих пор. Очнувшись наконец от транса, он высунул голову из немого каменного мира в залитый солнечным светом зеленый простор и обратился к Джимми.

— Джимми, — сказал он размеренно, спокойно и обыденно, — Кэтлин решила, что это кольцо исполняет желания. Она заказала желание, и оно исполнилось. Теперь я понимаю, зачем она удрала от нас. И надо же, эта идиотка не нашла ничего лучше, как пожелать превратиться в статую.

— И что, превратилась? — спросил снизу Джимми.

— Поднимись и посмотри сам, — И Джимми, отчасти карабкаясь сам, отчасти с помощью Джеральда, забрался внутрь динозавра.

— Действительно, статуя, — молвил он с изумлением и страхом. — Какой ужас!

— Никакого ужаса! — отрезал Джеральд. — Пошли! Надо все рассказать Мейбл.

Они вернулись к Мейбл, изо всех сил старавшейся лежать без движения, чтобы не потревожить траву и кусты, скрывавшие ее немыслимый рост. Они враз объявили ей новости, словно откупорили бутылку новогоднего шампанского.

— Ой-ей-ей! — завопила Мейбл и принялась извиваться так, что покрывавшие ее листья и хворост в один миг рассыпались, так что она почувствовала, как солнце пригревает ей ноги. — Ой-ей-ей! Как же теперь быть?

— С ней все обойдется, — попытался успокоить ее и себя Джеральд.

— Конечно, а как же я? — не унималась Мейбл. — Кольца-то у меня теперь нет. А мое время кончится раньше, чем ее. Неужели вы не можете принести мне кольцо? Вы должны снять его у нее с пальца. Как только я стану нормального роста, я тут же надену кольцо ей на палец — вот честное слово!

— Нечего булькать, — заворчал Джимми (всхлипывания заменяли Мейбл в этом монологе запятые и точки). — С тобой-то ничего страшного не произошло.

— Ты не знаешь, ты просто не представляешь, каково быть такого вот роста! — жаловалась Мейбл. — Ну, пожалуйста, постарайтесь добыть мне кольцо. В конце концов, это мое кольцо — больше мое, чем кого-нибудь из вас, потому что это я нашла его и я сказала, что оно волшебное.

Джеральд не мог остаться равнодушным, когда взывали к справедливости и закону.

— Боюсь, что кольцо превратилось в камень, — заметил он. — Во всяком случае, обувь у нее стала каменной и вся одежда тоже. Но я пойду, посмотрю. Может быть, что-нибудь и получится… Ну, а если это невозможно — значит, невозможно, и не нечего понапрасну разводить панику.

Забравшись внутрь динозавра и снова чиркнув спичкой, Джеральд разглядел темный ободок кольца на белой руке статуи Кэтлин.

Пальцы ее были вытянуты вперед. Джеральд ухватился за кольцо. Неожиданно для него оно легко соскользнуло с холодного и гладкого мраморного пальца.

— Извини, старушка! — ласково сказал он, пожимая каменные пальцы. Тут ему пришло в голову, что Кэтлин, пожалуй, может его слышать. Поэтому он рассказал статуе, что собирается теперь делать, — рассказал во всех подробностях, так что, когда, похлопав мраморную сестренку по плечу он вернулся в заросли рододендронов, он смог уже отдавать приказы с решимостью прирожденного вождя (так он назвался в этот раз). И поскольку другим пока еще не удалось сочинить никакого плана, то они приняли план Джеральда (попробовали бы они не согласиться с идеями прирожденного вождя!).

— Держи свое ненаглядное колечко, — сунул он талисман Мейбл. — Теперь ты уже ничего не будешь бояться, верно?

— Ага, — с удивлением подтвердила Мейбл. — Я уже и забыла, чего я боялась. Послушай-ка, я могу остаться здесь или забраться подальше в лес, только вы укройте меня всеми этими плащами, чтобы я ночью не замерзла. И тогда я буду дежурить на случай, если Кэтлин вдруг перестанет быть статуей.

— Вот именно, — подтвердил Джеральд. — Таков и был план прирожденного вождя.

— А вы оба отправляйтесь домой и скажите мадемуазель, что Кэтлин осталась на ночь в Ядлинг-Тауэрсе. Тут уж никакого вранья нет.

— Никакого вранья! — усмехнулся Джимми.

— Колдовство действует семь часов или несколько раз по семь часов, — напомнил Джеральд. — Ты была невидимкой двадцать один час, я — четырнадцать, Лиз — семь. Когда оно стало кольцом желаний, оно начало с семи, но сколько часов оно будет работать сейчас, совершенно непонятно. Так что еще неизвестно, кто из вас придет в норму раньше. Во всяком случае, после того как мы пожелаем мадемуазель спокойной ночи, мы вылезем в окно и проберемся сюда, чтобы еще разок на вас глянуть. По-моему, тебе лучше устроиться поблизости от динно-завра, а мы укроем тебя плащами.

Мейбл переползла под прикрытие высоких деревьев и там поднялась на ноги. Она была высокая, словно тополь, и нелепая, как неправильный ответ, выданный после того, как лучший ученик сорок минут ломал себе голову над зануднейшим уравнением. Усевшись на корточки возле динозавра, она без труда просунула слишком длинное, но по-прежнему худое лицо в расщелину, чтобы посмотреть на белую фигурку Кэт.

— Все будет в порядке, милочка! — заверила она каменную статую. — Я буду совсем близко. Если ты почувствуешь, что оживаешь, сразу позови меня.

• Предыдущая
• 39/53
• Следующая