Танкист на «иномарке». Победили Германию, разбили Японию - Лоза Дмитрий Федорович - Страница 33

• Предыдущая
• 33/60
• Следующая

Обход «гиблого» места тоже исключался, поскольку протекающая рядом с шоссе река Ташль имела заболоченные берега, а мост через нее находился в зоне прямого выстрела вражеского танка, который мог без особых усилий воспретить любой наш маневр. К тому же западный берег водной преграды господствовал над восточным – окажись батальон за рекой, его танки были бы как на ладони. Я решил поставить на прогалине дымовую завесу и под ее прикрытием на максимальной скорости проскочить опасный участок шоссе. Взяв в расчет небольшой ветерок, прикинул, что потребуется удвоенная норма расхода дымовых шашек.

Выполнять намеченную работу следовало в темпе. Ивану Корчаку выделил четырех человек и Николая Радина. Пока «дымокуры» готовили «очаг», спешили десантников, разгрузили штабной автобус и на руках перенесли документы вперед в безопасное место. Чем черт не шутит! Колонну батальона пришлось подать назад, освободив отрезок дороги для разгона «Шерманов» и автомашин. Закурились шашки. Ветер кинул их дым густой в промежуток между придорожными посадками. Наконец, нужная плотность достигнута, и первым на двухсотметровую дистанцию вышел штабной автобус. Прошел. Рев дизелей, разгон, и первый «Шерман» ныряет в дым, затянувший шоссе. За ним – другой. «Тигр», не видя цели, выпустил два бронебойных наугад, но они лишь со свистом пронеслись в воздухе. Через несколько секунд противник перенес огонь на «дымарей». Вот это уже опасно! Могут погибнуть люди, а если разметет «очаг», то оголится дорога и наш план может быть сорван. К счастью, Корчак со своими помощниками разложили шашки не в одном, а в нескольких местах, создав тем самым площадную завесу, «убить» которую не так-то просто. Для этого нужен массированный огневой налет, по меньшей мере, артиллерийской батареей. Экипаж «Тигра», оказавшись бессильным сорвать наше движение, бил и бил осколочными снарядами по району дымопуска, ранив одного солдата. Корчак приказал быстро покинуть опасную зону. Батальон, несмотря на угрозу потерь, прорвался на север – к Мистельбаху, задержавшись на полтора часа, но найдя выход из сложной ситуации.

Праздник 1 мая мы встретили на чехословацкой земле, где вели упорные бои, продвигаясь на север к Брно. Экипажи, находившиеся с середины марта в непрерывном наступлении, устали. Укомплектованность подразделений танками составляла менее половины штатного состава. Командовал первым танковым батальоном, а вернее, его остатками мой заместитель гвардии старший лейтенант Павел Абрамов. Я же в это время лежал на госпитальной койке, закованный в гипс, получив тяжелое ранение левой ноги 19 апреля под Мистельбахом.

Последняя военная весна! По всему чувствовалось, что войне конец! Шла к завершению операция в Берлине – логове врага. Над Рейхстагом уже полыхало Знамя Победы! Радио ежедневно приносило радостные вести. Утром 5 мая в столице Чехословакии Праге вспыхнуло народное восстание. Для его подавления немецко-фашистское командование бросило крупные силы войск группы армий «Центр». В связи с этим повстанцы обратились к командованию Советской Армии и союзников с просьбой о помощи. Обстановка требовала в кратчайший срок разгромить противника, с тем чтобы оказать помощь восстанию.

Вечером 5 мая части 9-го гвардейского мехкорпуса получили новую задачу – с рассветом следующего дня нанести удар в общем направлении на Прагу. Глубина наступления – более 200 километров. За теплую короткую майскую ночь требовалось создать достаточный запас горючего и боеприпасов, заполнить основные баки и дополнительные бачки на «Шерманах», загрузить автотранспорт бочками с дизтопливом, взять двойную норму снарядов и патронов ко всем видам оружия. Идя в завтра, Абрамов понимал, что предстоит «проверка» его командирского умения, огромная нагрузка выпадет на достаточно потрепанные в прошедших боях «Шермана» и особенно на их ходовую часть. Впереди многосуточный напряженный марш – бросок через горно-лесной район, по обширной равнине и жаркие схватки с неприятелем. На коротком сборе офицеров командир напомнил «старикам» батальона и только прибывшим новичкам об опыте Яссо-Кишиневской операции, когда «Шермана» стали «босоногими». После совещания Павел Николаевич распорядился экипажам и всему остальному личному составу отдыхать, ведь впереди не одни бессонные сутки.

С рассветом австрийские садики потонули в реве танковых и автомобильных моторов. Огромный армейский организм пришел в движение, двинулся на Прагу. За короткий промежуток времени магистрали, дороги и дорожки заполнились танковыми, стрелковыми, артиллерийскими, кавалерийскими подразделениями и частями, двигавшимися в одном направлении – на северо-запад. Позади остались Брно, Жидлоховице, Погоржелице. Менее чем через час «Шермана» 46-й бригады втянулись в горы Чешско-Моравской возвышенности, имевшие отметки вершин от 600 до 830 метров над уровнем моря. Дорожная сеть в горах была достаточно развита, и в случае подрыва мостов на маршрутах или образования завалов от авиационных ударов противника обход таких мест не составлял труда.

Коля Радин сновал вдоль колонны на собственных колесах, дарственном мотоцикле, который до этого дня перевозился на автомашине, занятой сейчас горючим. Богданов его шутливо называл: «Ты наш подвижный наблюдательно-командный пункт». В его услугах нуждались и комбат, и штаб, и зампотех. Дело в том, что марш-бросок, по крайней мере первые сутки, проходил без остановок – привалов не делали. Командование решило, что, пока силы подчиненных свежие, надо быстрее преодолеть горно-лесной район и выйти на равнину. Снуя по обочине шоссе, ныряя в промежутки между боевыми и транспортными машинами, Коля-югослав собирал данные о техническом их состоянии, выслушивал просьбы командиров танков и шоферов, передавая всю информацию по назначению, при необходимости сообщал гвардейцам распоряжения соответствующих начальников.

В городах, поселках и деревнях Чехословакии население радостно встречало Красную Армию. Жители одаривали воинов цветами, фруктами, всякой снедью, хотя в их домах всего этого было не густо. Брать подношение «эмчистам» и десантником было трудно, поскольку колонна не останавливалась и только кое-что удавалось поймать на лету.

К исходу вторых суток марша, в 10 километрах севернее города Бенешов на реке Сазава, противник попытался задержать наше продвижение к чехословацкой столице. Окружаемый восточнее Праги, он намеревался большими и малыми группами прорваться на запад. Головной дозор второго танкового батальона бригады при подходе к мосту через реку попал под огонь противотанковых орудий, в результате которого один «Шерман» загорелся. Комбриг Николай Михно приказал немедленно отвести танки в укрытия. Высланная вперед бригадная разведка через полчаса вернулась, сообщив, что оборона противника на противоположном берегу занята поспешно – отрыты только отдельные окопы. Разведчики насчитали около десяти противотанковых пушек, но шум артиллерийских тягачей говорил о том, что неприятель может еще подтянуть до батареи. Не исключено, что правый берег Сазавы мог быть заминирован.

• Предыдущая
• 33/60
• Следующая