Двое с лицами малолетних преступников (сборник) - Приемыхов Валерий Михайлович - Страница 33

• Предыдущая
• 33/43
• Следующая

Гена уже был у дверей. Конов сказал:

— Там она будет орать, не обращай внимания — дикая…

Сам Конов вторично проглядел оперативную сводку событий. Нашел место, где рассказывалось о задержании Сэра в нетрезвом состоянии, и выяснил фамилию командира патрульной машины. Наудачу он опять был в патруле, с ним можно было связаться по рации.

— Сержант! — кричал Конов в трубку. — Как тебя зовут?

— Петр.

— Петро, просьба — дуй сюда. Срочно!

Пока сержант добирался, в Государственный банк ушла телеграмма: «Задержать выплату по билету лотереи «Пепси» за номером 067 050426».

Лейтенант Гена привез пиджак Сэра. Тихонова опознала его как принадлежащий покойному мужу.

— Ну как там вообще? — дипломатично спросил Конов.

— Вроде как бы ей выстрелили крупной солью в мягкое место, — так же дипломатично ответил лейтенант Гена.

— Обзвони гостиницы. Анатолий Адольфович Шиш. Где останавливался, как наследил и списки жильцов, которые с ним пересекались. Если, конечно, он жил в гостинице…

Сержант с патрульной машины, молодой, голубоглазый, был хороший милиционер — помнил все до мелочей, не задавал глупых вопросов, понимая, что коллега Конов крупно попал.

— Мы патрулем ехали по кладбищу, это входит в наш маршрут. Вдруг навстречу бежит пьяный, напоролся на нас, побежал от машины. Мозги, видать, совсем пропил… Я сделал предупредительный выстрел, и он вернулся к машине. Прибежал как миленький.

— Что он делал на кладбище?

— Пил, что он делал. Потом у его собутыльника начался припадок, он перепугался, бежать, а тут мы… Этого с припадком мы отвезли в психушку…

— Почему не написал об этом в рапорте?

— А что писать? Это глухонемой с кладбища, мы его знаем. Он ничего не нарушал. Мы вообще могли им не заниматься, вызвать «скорую» — и все. Так, по-человечески взяли и довезли. А у пьяного не было документов, его привезли в милицию, к утру выпустили.

Кресло заскрипело под тяжелым Коновым. Он достал из-под стола пиджак, положил перед сержантом.

— Не помнишь, он в пиджаке был?

Сержант повертел пиджак.

— Пиджак был, — сказал он, — не знаю, этот или нет. Но он не на бомже был, валялся на асфальте, рядом с глухонемым. Мы его под голову ему положили. Пол в машине железный. Так с пиджаком и сдали в больницу…

Через полчаса Конов был в психбольнице.

— Пиджак? — Неправдоподобно золотоволосая медсестра наморщила аккуратный лобик, полистала толстую книгу. — Когда он поступил в первый раз, у него был пиджак. Вот… в описи вещей записан.

— Как это в первый? — спросил Конов.

— А вы не знаете? Его выпустили, он напился и устроил в городе драку.

— Сейчас он здесь?

— В пятой палате для буйных.

— А пиджак?

Сестра мотнула кудряшками на лбу, опять полистала свою книгу.

— Нет, — сказала она, — сейчас он поступил к нам без пиджака… Его забирал родственник, — припомнила она.

— Как выглядит?

— Молодой человек с такими длинными волосами, высокого роста.

— Могли бы узнать?

Она пожала плечами:

— Наверно.

Дежурный врач проводил Конова к Грише. Тот сидел на кровати, свежестриженый «под ноль», смотрел в окно, не вступал ни в какие переговоры.

— Странная история, — говорил врач, — он наш давний клиент, но такое впервые… Такая агрессивность… Напал на женщину с ребенком. Хорошо, рядом оказался муж.

Пострадавшие от Гриши были хорошие, мирные люди. Они до сих пор не могли прийти в себя от случившегося. На их место поставь любого, такое не забудешь — ревущий сумасшедший с лопатой наперевес… Они вышли погулять с детьми. Муж со старшим ребенком пошел покупать мороженое, жена с маленькой дочкой осталась ждать.

— Кто-то обронил паспорт. Я подняла и тут увидела, как бежит этот урод с лопатой. Я еще стою и говорю громко: «Чей паспорт, граждане?» Тут он на меня и обрушился. Я закричала.

— А кто обронил паспорт? — спросил Конов.

— Я не заметила. Сразу я подумала на молодого человека. Окликнула, но он даже не оглянулся.

— Как выглядел?

— Он не обернулся, не знаю. У него были длинные волосы.

— Как одет?

— Не помню.

— На нем не было темно-синего пиджака?

— Не помню.

— А на немом?

— Немой был в рубашке без всякого пиджака. Да, — вдруг вспомнила она, — на этом длинноволосом были белые кроссовки. Я почему помню, что они были белые уж очень. Как-то не вязались с его одеждой.

— Я никакого человека не видел, — сказал ее муж, — слышу, моя заверещала. Оглянулся, а на нее навалился этот черт. Ну, я ему, он мне… Толпа собралась. Крики. Потом кто-то вызвал милицию, или она сама приехала. Этот немой и милиционера успел ударить, но его все-таки завалили, наручники…

В милиции Конова ждал лейтенант Гена.

— Шиш Анатолий Адольфович, — сказал он протокольно, — проживал в гостинице «Вокзальная». Вот список жильцов.

Он положил список на стол Конову. В списке было семьдесят два человека.

— Он как-то проявил себя?

— Нет, — сказал лейтенант, — никто ничего про него не помнит. Был и был. Одну ночь.

Конов добрался домой к одиннадцати часам вечера. Сил оставалось на донышке, он распределил их с чрезвычайной скупостью. Снял пиджак, ботинки, прошел на холостяцкую свою кухню, достал из холодильника два пива, открыл. В комнате включил телевизор, сел в кресло. Надо было отключить телефон, чтоб нормально посмотреть спортивные известия, но на это силы уже не хватило. Он сделал основательный глоток. До спорта было еще шесть минут. Пока на экране лопотала какая-то крашеная, рядом жался корявый молодой человек нерусской наружности.

Под изображением внизу побежала надпись: «Альберт, выигрывший главный приз лотереи «Пепси» — коттедж в Подмосковье».

Конов чуть ручку настройки звука не свернул…

— Вы когда-нибудь участвовали в розыгрышах? — заорала ведущая.

Конов убавил звук.

— Что я — псих?! — резонно сказал человек.

— Ха-ха-ха! — развеселилась ведущая. — А как вы рискнули купить этот счастливый билет?

— Шел по улице и купил, — неласково, с акцентом сказал корявый.

Видно было, ему совсем не хотелось радоваться своей удаче на глазах миллионов зрителей. Он все время косился в сторону, а перед ответом на вопрос тягостно задумывался.

Человек был не длинноволосый, не высокий, на нем не было белых кроссовок, по крайней мере сейчас. Конов, не отрывая взгляда от экрана, достал список жильцов гостиницы «Вокзальная» на день, когда там жил Шиш. Счастливый Алик был в списке. Бегущей строкой на экране шла Аликина фамилия, а ведущая продолжала:

— Сначала вы, наверно, прочли рекламу лотереи «Пепси»?

— Я не умею читать, — честно сказал Алик.

У Кухни родители и бабушка охали и вздыхали над чужим счастьем. Кухня расстроился. «Учишься, учишься, — думал он, — а толку из этого. Вон неграмотный…»

— Мы в гостях у Алика! — трещала ведущая. — Показывайте нам свои апартаменты, богатый вы человек!

Главное желание Алика, по всему было, оказаться в пяти сутках езды от шикарного дома, но он покорно открыл дверь — это оказалась ванная. Блестел кафель. Алик некрасиво, как в жизни, отразился в двух зеркалах.

— Вам нравится?

— Нэ слабо, — сказал Алик.

— Да! Коттедж за двести пятьдесят тысяч долларов — это «нэ слабо»!

В семье у Винта переживали за выигравшего.

— Сейчас задурят ему голову, — сказал дядя Володя Елхов, — не надо деньгами брать. Деньги уходят, а коттедж стоит и дорожает.

— Двести пятьдесят тысяч долларов! — сладко ужаснулась мать. — Это же сколько на рубли?!

Ведущая щелкнула выключателем, в комнате зажглась люстра, заиграла бликами на мебельной полировке, стеклах.

— Двести пятьдесят тысяч долларов! — стонала ведущая. — Двести пятьдесят тысяч долларов в лотерее «Пепси»! Первой лотереи такого типа в нашей стране!

Тихонша с родственниками собиралась пить чай. С появлением ведущей и неуклюжего Алика они замерли. Никто уж и чая не хотел при таком повороте дела.

• Предыдущая
• 33/43
• Следующая