Двое с лицами малолетних преступников (сборник) - Приемыхов Валерий Михайлович - Страница 3

• Предыдущая
• 3/43
• Следующая

Вот, пожалуйста, прихожу домой. Бабушка с порога:

— Малый заявился! Где ж ты шастаешь, горе луковое? Живот, поди, к спине прилип.

Из комнаты выскочил отец, закричал:

— Мама, я же предупреждал! Это твое влияние. Из-за тебя он малограмотный!

— Чего ж я сказала?

— Нельзя говорить «малый», «шастаешь», «живот к спине»!

— А как?

— «Дорогой внук, ты уже пришел? Тебе время поесть».

— Ой, держите меня четверо! — сказала бабушка.

Отец хотел запретить «ой, держите»… Вместо этого грохнул дверью, зазвенела посуда в шкафу.

— Пора, знать, домой налаживаться, — всхлипнула бабушка, — И лают, и бьют, и плакать не дают…

— Не вздумай. Это не из-за тебя, из-за русского языка.

— Какой-нибудь указ вышел? — спросила бабушка.

— Может, и выйдет, — говорю я, — а то просторечие…

— Господи! — Бабушка испуганно посмотрела на дверь. Потом прошептала: — Не бойся креста, бойся перста.

— Как это понять? — спрашиваю. — «Не бойся креста»…

— Тихо, тихо! — Бабушка посмотрела на дверь. — Иди руки мой, чучело!

— Ну скажи, бабушка.

— Старинное это, некультурное…

— Ну?

— Гну! Значит, не бойся перекрестка, бойся колотушки. Крест — это перекресток.

— Точно говоришь?

— Да уж куда точнее, — пробормотала бабушка. — Перепутье и есть…

Я перед сном лежал и улыбался из-за «крестов». Лина Романовна хотела религиозную деревню Кресты переделать во что-нибудь более подходящее к сегодняшнему дню, а «кресты» — всего-навсего перекресток. Значит, та деревня называется просто Перекресток, а еще красивее — Перепутье. Мне представлялись хитрые граждане, придумавшие название для деревни Кресты. Вроде они нам тайный знак оттуда, из своего времени, передают, только запрятанный, чтоб мы догадались. Точно! Пусть, мол, эти, то есть мы, попробуют угадать, почему такое некультурное название. Нет, они не дураки были — те мужики, хоть и говорили на просторечии.

Нам в школу — от нашей улицы Кукуевки — идти минут десять. Мы всегда с Винтом ходим. Я по пути ему про Кресты рассказал. Он не обрадовался, не заинтересовался. Отмалчивается. Потом говорит, отворотя лицо в сторону:

— Зря мы вылезли с этой Кукуевкой.

— Не с этой, а с нашей Кукуевкой.

— Пусть так. Только я придумал ей красивое название, а русским заниматься больше не буду…

Вот этого я не люблю. Не люблю, если люди предают.

Я не пошел дальше, стою, и Винт стоит.

— Катись, — говорю, — там тебя Лина Романовна ждет не дождется.

— Ладно тебе, Кухня, — мычит он, — давай лучше тебе название придумаем и будем жить, как жили, без русского языка…

— Иди, иди, — советую, — там тебе приз дадут за лучшее название нашей улицы…

Я очень ждал урока Лины Романовны. Так мне хотелось про свое открытие выступить! Но Винта подняли первым.

— Каким названием порадует нас Елхов?

— Улица Радости, — сделал подарок народу мой близкий друг Винт.

— Тепло, — сказала Лина Романовна. — Улица Радости — это уже что-то…

Есть у нас Плохотнюк. Противный парень, я его не люблю. Такая скотина, всегда драться лезет. Он очень здоровый, и дружков у него полно. Но сейчас я на него нарадоваться не мог.

— Собачьей радости, — говорит он, — хе-хе…

Я тоже закатился, даже не так весело было, а из принципа. Все засмеялись тоже.

— Встань, Плохотнюк, — сказала Лина, — не зря твоя фамилия от слова «плохо». Выйди из класса, ученик Плохо.

Ученик Плохо вышел, она за меня принялась.

— Кухтин, — сказала она, — ты смеешься потому, что придумал хорошее название?

— Нет, — отвечаю я, — я смеюсь, что придумал название для деревни Кресты.

— Послушаем.

— Перекресток.

В классе засмеялись, учительница усмехнулась:

— Можно назвать эту улицу Стол или Стул с таким же успехом.

Класс закатился.

— Стол или Стул не подходят, — говорю. — Деревня Кресты названа не из-за кладбища, а из-за того, что Кресты означают перекресток. Так что никакого нового названия придумывать не надо.

— А как мы назовем жителя деревни Перекресток? Перекрестокчанин? Перекресточек?

— Можно назвать Перепутье.

— Откуда у тебя такие сведения?

— Бабушка сказала.

Не надо было про бабушку. Лине только и надо — клоуна из меня сделать. Весь класс, все смеются.

— Бабушка, как известно, говорит надвое, — сказала она.

Ученику никогда не победить учительницу. По-ихнему, «крест» сегодня означает только одно: крест на кладбище. А если начать выкапывать старые слова, то мы вообще перестанем понимать друг друга.

— Может быть, в словарях, предназначенных только для ученых, и есть такие прочтения слова «крест»… Вот пусть они там и будут.

После уроков я побежал в библиотеку.

— Вы же со своим дружком обещали к пяти, — говорит отец.

— Мне тут со словарями надо поработать.

Отец удивился:

— С какими?

— Есть про русский язык?

— Сколько хочешь, — сказал отец. — Тебе какой?

— Такой, чтоб ясно было, что означают старые слова.

Отец на меня посмотрел с уважением, нашел словарь Даля — был такой Даль, который написал «Толковый словарь». Толковый — от слова «растолковывать».

Я сразу нашел «кресты». Бабушка была права. Это перекресток, перепутье и еще знаете, как замечательно — росстани! Росстани — это дураку не придумать. Начал я искать свою Кукуевку. Нет про нее ничего интересного. Только «кукушка» — и ничего больше. Я искал на букву «к», вторая «у» и нашел про себя. Я как-то не думал ничего ни хорошего, ни плохого о своей фамилии Кухтин, а она очень красивая. Образована от слова «кухта» — косматый иней на деревьях.

Пришел Винт извиняться за свое поведение, но я уже все ему на свете простил. Сижу по макушку в книгах.

— Привет, Жюль Верн! — говорю ему.

— Ладно, — не въехал Винт. — Давай помиримся. Что ж нам, из-за русского языка дружбу терять?

— Я тебя приветствую. Я — Косматый-Иней-На-Деревьях!

Винт подумал, я взбесился от чтения, бормочет:

— Хорошо, хорошо. Тебе на свежий воздух надо, Кухня. Плюнь ты на этот язык, здоровье дороже всего.

Я бросил его разыгрывать и говорю:

— Я не сумасшедший, Винт. Просто твоя фамилия — Елхов — происходит от названия дерева ольха. «Ольха» по-французски «Верн». Так что ты с писателем Жюлем Верном — тезка по фамилии, понял? А моя фамилия от «кухта» — косматый иней на деревьях. То есть когда-то у нас все было как у индейцев, а потом все это запретили, и мы стали просто Елховы, Кухтины, Ивановы, Сидоровы, понял?.. Но это еще не все. Знаешь, как надо назвать Кресты? Росстани. Это тоже значит перекресток.

Отец пришел, думал, меня нет давно, а мы с Винтом зарылись в словари и занимаемся языком, как не знаю кто.

— Не мешай, — говорю отцу, — у нас тут еще много кое-чего сделать надо…

— Ага, — только и сказал отец и ушел потихоньку.

Уже темнеть стало, он пришел опять. Мы словари листаем, выписываем нужное. Он глазам своим не верит.

— Может, хватит? — говорит. — Передохните.

— Не мешай! — кричу я.

Папа чуть заикой не стал.

— Ладно, — говорит, — я тут ключик вам оставлю, отдайте дежурной…

Никакой труд не пропадает даром. На следующий день в туалет некогда сбегать было — к нам в очередь табуном стоял народ. Набежали из всех классов, мигом узнали про наши открытия. Дело вот какое. Многие люди стесняются своих фамилий. Каждый застесняется, если, к примеру, его фамилия Трусов. Ничего веселого тут нет. С детсада твое прозвище будет Трус, хоть ты храбрее всех. Как вы представляете его жизнь?! Фамилия тут как русский язык — раз и навсегда.

— Твое имя Андрей означает Храбрый, — говорю я одному там.

— Кухня, погляди, пожалуйста, — умоляет паренек из соседнего класса.

— И смотреть не буду: Иванов — это просто Иванов, и ничего больше.

Винт тащит следующего человека. Мы уже вчера к его фамилии подготовились.

— Кухня, — говорит Винт, — этого человека фамилия Ряхин, понял?

• Предыдущая
• 3/43
• Следующая