Рыжая Соня и Меч Севера - Бахорин Юрий - Страница 9

— А если…— начал было Юрг, но она не дала ему договорить.

— Может, ты и сделаешь глупость, зато сохранишь жизнь… И еще… Ты пришел ко мне в мрачном расположении духа. Так нельзя. Так ты проиграешь. Запомни простое правило: светлые мысли приносят человеку удачу, темные — беду!

Юрг слушал, но не слышал слов предсказательницы. Против воли он думал о своем. Так долго мучившие его подозрения в ходе беседы не только не рассеялись, а наоборот — упрочились. Если прежде он нутром чуял некий заговор, готовность Халимы в любой миг отказаться от него, а Яры — предать, то теперь он не сомневался, что Халима уже предала его, а Яра всего лишь ждет случая, чтобы избавиться от исполнителя грязного поручения. Юрг словно прозрел. Да кому он нужен, бывший наставник! И когда он все понял, глухая ярость закипела в его душе.

— Будущее! — прохрипел он.— Предскажи мне мое будущее!

— Как далеко вперед ты желаешь заглянуть?

— На одну луну! — прорычал Юрг.— Думаю, четырех седмиц хватит с избытком!

— Да, господин.

Провидица бросила на раскаленные угли новый пучок трав, и совсем другой аромат вытеснил прежний запах. Жар усилился. Женщина с таким напряжением всматривалась в белое пламя, что по изуродованному болезнью лицу потекли слезы.

— Говори! — теряя терпение, воскликнул воин.

— Не могу, господин,— прошептала она.— Твое будущее мрачно, но еще гуще тьма, что скрадывает грядущее!

— Ты лжешь, колдунья! — Юрг в ярости сжал кулаки.

— Мне незачем лгать,— спокойно возразила она.— Возможно, судьба твоя еще не определена. Такое тоже случается.

— А пламя?! — воскликнул Юрг.— Почему пламя окрасилось алым?

— Это произошло только что, господин. Но лучше бы все оставалось по-прежнему.

— Почему?! — в ужасе прошептал он.

— Кровь! Теперь я вижу в твоем будущем кровь… Только кровь… И ничего больше…

— Смотри внимательнее, ведьма! — Юрга трясло как в лихорадке, кулаки судорожно сжимались, глаза вылезли из орбит, пытаясь поймать взгляд пророчицы. Он испытывал одновременно и ужас, и ярость, и одно из этих чувств в любое мгновение могло вырваться наружу.— Жизнь не может состоять только из крови!

— Может,— тихо возразила она.— Может, если в конце твоего пути — смерть и ты стоишь на ее пороге.— Она перевела взгляд на жаровню.— Ничто не изменилось: только кровь… Кровь и смерть…

Она говорила медленно, словно и впрямь с трудом разбирала знаки его судьбы, и Юрг чувствовал, что страх начинает душить его, словно провидица рассказывала ему не о том, что может с ним случиться, а может и нет, а о том, что неизбежно произойдет, едва он покинет зловещий шатер.

Неизъяснимый ужас объял его. Пальцы судорожно сжали рукоять кинжала, и в голову пришла дикая, но в тот миг показавшаяся спасительной мысль: если он сейчас же уничтожит ведьму, то вместе с ней исчезнет и кошмарное пугающее предсказание.

— Кровь и смерть говоришь? — Юрг нервно облизнулся.— Могу тебя порадовать: тебя тоже не ждет ничего хорошего! — Его клинок вонзился под левую грудь женщины, та мелко задрожала и обмякла. Юрг вытащил кинжал, вытер его об одежду убитой и толкнул тело на жаровню. Халат провидицы мгновенно вспыхнул, и пламя взметнулось к темно-синему своду шатра.— Тот же огонь и та же смерть,— спокойно заключил убийца.

Он вложил кинжал в ножны и быстро зашагал прочь. Как ни странно, легче ему ничуть не стало. Прежние тревоги мгновенно вернулись к нему, только теперь он твердо знал: все его подозрения не напрасны. Халима вернула его к жизни только затем, чтобы использовать как орудие мести. Она все верно рассчитала, сыграв на его ненависти и жажде крови. Он жив только до тех пор, пока жива Соня. Теперь он ясно понял это. Юрг не сомневался, что Яра отправилась с ним исключительно ради того, чтобы после рассказать о его предательстве и смерти! Иначе чем объяснить столь пренебрежительное к нему отношение?

Он невесело усмехнулся. Да, жизнь всегда норовит подкинуть какую-нибудь неожиданность! К сожалению, эта не из приятных. Почти уже остывшая злость нахлынула новой волной, и Юрг почувствовал непреодолимое желание сейчас же прикончить свою спутницу. Неспешно подойти, задать какой-нибудь глупый вопрос, выслушать полный желчи ответ и быстро схватить за тонкую шейку, чтобы ведьма не успела прочесть заклинание. Заглянуть в злые, насмешливые глаза. Почувствовать ее испуг, насладиться ее страхом, а затем нажать чуть сильнее, чтобы хрустнули позвонки, рвущие тоненькую ниточку жизни…

Нет… Нельзя…

Прорицательница ведь не зря предупреждала о Вестнице, а Халима не Яра. С ней шутки плохи. В какой-то миг Юргу пришла в голову мысль: самое разумное сейчас плюнуть на все и уйти. Он хорошо знал, что происходит в Логове. Его охотничьи угодья простирались от Вилайета на востоке до Аквилонии на западе и до Турана и Стигии на юге — остается достаточно места, где можно спрятаться. Стоит только сменить имя да отпустить бороду или еще как-то изменить внешность, и не то что Великая Волчица, сам Нергал его не отыщет! А хорошие воины всегда в цене!

Он даже всерьез задумался, куда лучше податься? На восток или на запад? Но размышлял об этом недолго, и как-то незаметно мысли его вернулись в более привычное русло: как уцелеть, не порывая с Логовом? Особенно теперь, когда он знает о своем ближайшем будущем. Юргу стало смешно. Зря он заколол уродину! Дурак! Рассердился на правду! Ведь все и впрямь очень просто. Халима пытается использовать его, и за это он на нее злится. А на Яру он рассердился за то, что она не позволила ему использовать себя. Жрица по-своему права. Люди часто так или иначе используют друг друга. А вот Яра переоценила свои возможности и за это поплатится. И тут предсказательница тоже не ошиблась: скоро в его жизнь и впрямь войдут кровь и смерть. Но только не его кровь и уж тем более не его смерть!

Ночь подходила к концу, но рассвет еще не наступил, хотя беглецам, особенно Соне и Северу, казалось, что после вечерней зари прошла едва ли не целая жизнь. Всадники погоняли коней. Всем не терпелось поскорее вырваться за северные ворота Сторожевой Стены, которая казалась им некой межевой линией, и они представляли, что, когда пересекут ее, опасность останется позади.

Они вырвались на волю совершенно неожиданно, со скоростью ветра промчавшись мимо безобразно храпевших возле догорающего костра стражников. Ни один из них даже не пошевелился. Что ж, оно и к лучшему.

Север хотел тут же свернуть вправо, но местность оказалась каменистой, и скакать по ней с прежней скоростью значило просто-напросто потерять коней… А ехать медленнее никак нельзя: каждая потерянная лига может стоить им жизни.

Вестница и Шалло парили в ночном небе, то улетая вперед, то возвращаясь, но пользы от этого было мало. В кромешной тьме даже их острые глаза не могли высмотреть проход в беспорядочном нагромождении скал, к которому стремительно приближались беглецы. –Самой разумной казалась мысль немедленно остановить коней и дождаться рассвета, чтобы разведчицы разглядели путь в каменном лабиринте, но, к сожалению, это было невозможно. Погоня миновала туннель и уже подъезжала к северным воротам, справедливо рассудив, что у беглецов только одна дорога — в Туран.

Север хлестнул коня и направил его в самый широкий проход из всех, что удалось заметить птицам, впервые доверив свою судьбу удаче. Он понимал, что их ждет долгий переход без отдыха, но выбор оказался невелик и слишком уж безрадостен. Задержишься — и тебя догонят йезмиты, на западе почти наверняка столкнешься с поклонниками Уру, а путь на восток в темноте не отыскать.

Отряд ворвался в ущелье, и цокот копыт гулким эхом заметался между каменными стенами. Рваные облака наконец-то рассеялись, и серебряная луна залила землю холодным призрачным светом. Север, совсем уже было собравшийся придержать скакуна, ударил его по крупу, и тот рванулся вперед.

Ходы петляли вправо и влево, иногда направляя отряд едва ли не в обратную сторону, и Вожак не мог отделаться от неприятного ощущения, что они угодили в хорошо продуманную ловушку, предназначенную именно для непрошеных гостей. И хоть это казалось совершенно невероятным (Север помнил эти скалы, сквозь которые они прошли по пути к ущелью), мысль о ловушке, раз возникнув, не покидала его, а воин привык доверять своим чувствам.