Соблазнительница - Лоуренс Стефани - Страница 18

• Предыдущая
• 18/85
• Следующая

Амелия воспользовалась моментом, когда они проходили под очередным раскидистым деревом, повернулась к нему, чтобы сделать выговор — и тут же оказалась в его объятиях, и он страстно ее поцеловал, поцеловал до потери всякого соображения, и, когда он отпустил ее, она забыла, что хотела сказать.

Озорно улыбнувшись, он дернул ее за локон и, положив руку на ее талию, повернул к экипажу.

До самого дома она не закрывала зонтик, чтобы спрятать от сестер стыдливый румянец. Этот человек — просто повеса! Теперь его пальцы лежали у нее на затылке, причем откровенно по-хозяйски.

Неожиданным стало для нее открытие, что ей нравится, когда его пальцы лежат там — нравилось ощущать его прикосновение, тяжесть его руки. Ощущать кожу кожей.

И открытие это заставляло ее молчать и занимало все мысли, пока они возвращались домой.

Самым верным способом управлять Амелией было не просто держать бразды правления в своих руках, но время от времени волновать ее, отвлекать, чтобы у нее не оставалось времени вырвать эти самые бразды из его рук.

Приняв такое решение, Люк отправился вместе с ней, сестрами и Фионой посмотреть на подъем воздушного шара и, болтая с девушками о разных пустяках, держал ее на привязи — удерживая ее внимание на себе. Она просто не замечала других мужчин, которые безуспешно искали ее улыбки.

На следующий день, уверившись, что теперь он нашел на нее управу, уверившись, что у него хватит сил отвлечь ее и таким образом завуалировать до поры их нежданное сближение, до той поры, пока общество не привыкнет к этому, он согласился сопроводить свою мать, сестер, Фиону, Амелию и ее мать на ленч, который устраивали Харрингтоны на свежем воздухе в саду своего имения.

Подсчитав количество душ, он послал записку Реджи, пригласив и его присоединиться к ним. Реджи приехал на Маунт-стрит, как раз когда дамы, молодые и пожилые, оживленно разговаривая, спускались по парадной лестнице Эшфорд-Хауса. У тротуара их поджидали ландо Кинстеров и двухколесный экипаж Люка.

Спускаясь за своими дамами по лестнице, он улыбнулся Реджи. Тот умел считать не хуже других.

Реджи покосился на него и шепнул:

— Ты мне за это заплатишь.

Он поклонился Минерве и Луизе, которые были подругами его матери. С обреченным видом он кивнул молодым девицам. Лакей подсаживал их в экипаж. Амелия стояла рядом с ним, и он повернулся к ней.

Она только теперь поняла стратегию Люка.

Реджи поймал ее взгляд.

— Желаю хорошо провести время. Но дважды подумайте, прежде чем согласитесь на то, что он предложит.

Она скорчила гримасу и сжала руку Реджи, глядя, как он усаживается в ландо, заняв последнее свободное место рядом с Луизой. Люк дал указания кучеру и повернулся к ней. Ландо с грохотом укатило.

Его место у тротуара занял экипаж Люка. Он подсадил Амелию и, сев рядом с ней, взял в руки поводья и кивнул груму. Тот отпустил уздечки пары одинаковых серых. Они вскинули головы, Люк успокоил их и легким движением кисти пустил рысцой следом за ландо.

Амелия улыбнулась:

— Бедный Реджи.

— Он прекрасно проведет время — будет в центре внимания, сообщая дамам самые последние сплетни.

— Верно. — Он посмотрела на точеное лицо Люка. — Но сопровождать нас — это такое испытание, зачем вы ему предложили?

Он повернулся к ней, их взгляды встретились. Его взгляд сказал ей недвусмысленно: не будьте дурочкой. Блеск в полуночной глубине его глаз ясно означал, что у него есть планы на ленч у леди Харрингтон, план, который не имеет ничего общего с едой.

Когда он снова устремил взгляд на лошадей, ее сердце забилось быстрее, ее ум омыли фантастические предположения, ее нервы напряглись от волнения и предвкушения, которых она не испытывала ни с кем, кроме него.

Это приятное, радостно-уверенное предвкушение не покидало ее все время, пока они ехали по городу.

Да, искоса поглядывая на своего спутника, неправдоподобно красивого, на темный плащ, накинутый поверх утреннего фрака темно-синего цвета, на длинные пальцы, крепко держащие вожжи, которыми он умело направлял бег бодрых серых лошадок по оживленным улицам, она не могла придумать ничего, что сделало бы предстоящий день более интересным. Рядом с ней сидел тот, кто был ей нужен, и если она верно прочла его взгляд, ее ждало волшебное удовольствие.

Улыбаясь, она откинулась на спинку сиденья и принялась смотреть на бегущих лошадей.

Дом Харрингтонов находился к западу от города. Он стоял посреди обширного парка с высокими деревьями и озером. Леди Харрингтон встретила их на крыльце; Люк напустил на себя свой обычный скучающий вид, который говорил, что, учитывая количество особ женского пола его семьи, он просто почел себя обязанным их сопроводить.

Они присоединились к гостям, собравшимся на широкой террасе, выходящей на лужайку, прошли через толпу, кивая и обмениваясь приветствиями. Впрочем, Люк, идя рядом с Амелией, сохранял вид человека, обреченного вежливо скучать весь день.

Когда они выбрались из толпы и оказались вдруг в относительном уединении, Амелия произнесла:

— Не знаю, стоит ли об этом говорить, но если вы хотите, чтобы общество поверило, будто вы и вправду заинтересовались мной, разве не следует вам выказать несколько больше радости по поводу того, что вы проводите со мной время?

Она делала вид, будто восхищается озером, виднеющимся вдали; краешком глаза она заметила, как он скривил губы, ощутила тяжесть его взгляда.

— Нет. Полагаю, это выглядело бы неправдоподобно. Нет, нет, — продолжил он ровным голосом, когда она, сверкая глазами, повернулась к нему и с губ ее готово было сорваться возражение, — не потому, что мое желание проводить время в вашем обществе не может быть правдой, — он не отводил от нее глаз, — но потому, что показать обществу, будто я, как побитый щенок, припадаю к вашим изящным ножкам, вот это именно и будет выглядеть весьма неправдоподобно. — Он поднял темную бровь. — Вам так не кажется?

Побитый щенок — нет, таким она его не знала. Всегда, всю жизнь он был, как и сейчас, надменно-отчужденным, высокомерным и холодным. Словно под его элегантной одеждой скрывалась стальная кольчуга, под которой не видно было человека из плоти и крови.

Амелии пришлось согласиться с ним, но ей это не понравилось. Гордо вскинув голову, она отвела взгляд.

Немалого труда Люку стоило не усмехнуться. Обхватив длинными дальцами ее запястье, он погладил его, после чего взял ее под локоть.

— Пойдемте — пора вернуться к обществу.

Пока они разговаривали с одной группой, потом со второй, он прокрутил в уме список присутствующих. Среди гостей подобных ему было мало. Два-три человека постарше, вроде полковника Уитерсея, интимно склоняющегося к ушку хорошенькой вдовушки, и масса молодых розовощеких щенков, которые держались за шлейфы своих матерей и, заикаясь от волнения, выражали пылкое желание подержать ридикюль барышни, пока та поправляет на себе шаль. Никаких мужей — их и не ожидали. Учитывая, что сезон подходит к концу, волки охотились в других местах. Люк сомневался, что большинство ему подобных сейчас бодрствуют. Наверняка они спят, спят в той постели, которую удостоили своим посещением.

Когда леди Харрингтон позвонила, созывая всех на лужайку, где на столах их ожидали всевозможные кулинарные чудеса, он привел туда Амелию и со своей обычной отчужденной грацией помог ей положить на тарелку лакомые кусочки, а затем от души наполнил собственную тарелку. Сохраняя вид задумчивой скуки — Реджи, прищурясь, почему-то подозрительно поглядывал на него, — он держался рядом с Амелией, обмениваясь незначительными замечаниями с теми, кто подходил к ним, чтобы поговорить.

. Он старался не подать матронам, которые всегда жадно наблюдают за такими, как он, ни малейшего повода подумать, будто у него есть хоть какое-то намерение очаровать какую-нибудь из присутствующих милых невинностей, и уж точно — не красавицу, сидевшую рядом с ним.

• Предыдущая
• 18/85
• Следующая