Сколько стоит любовь? - Лоуренс Стефани - Страница 2

• Предыдущая
• 2/80
• Следующая

Юджиния едва заметно нахмурилась.

– Пэдди упоминал, что на конюшнях лорда Кромарти творятся беззакония, и он, не пожелав это терпеть, попросту уволился. А сейчас исчез, и его друзья считают, что с ним разделались.

– Господи Боже! – ахнула Юджиния.

– О небо! – вторила ей Аделаида, схватившись за горло Прис выдвинула ящичек бюро и вынула стопку бумаги.

– Напишу Расу и потребую, чтобы он немедленно убирался оттуда. Если что-то происходит с лошадьми… вы знаете Раса. Он обязательно ввяжется в какую-нибудь историю, пытаясь все исправить. Ноя не желаю, чтобы он пропал без следа. Если ему так уж неприятно возвращаться домой и объясняться с папой, пусть ищет другое место. Тренеры нужны не только у Кромарти.

Ее голос дрогнул. Пришлось остановиться и перевести дыхание.

Рас действительно был помешан на лошадях. Мечтой всей его жизни было вырастить победителя Ирландского дерби. И хотя Прис не разделяла его энтузиазма, все же вполне понимала честолюбивые устремления брата. К сожалению, их отец, Денем Деллоуэй, граф Кентленд, имел вполне определенные взгляды на то, чем полагается заниматься его сыну и наследнику, а именно – учиться управлять фамильными поместьями. Разведение и тренировка лошадей – это для людей низшего сословия, будущий граф Кентленд просто не имеет права тратить время на подобную чепуху.

Рас, старший из трех сыновей графа, тем не менее совершенно не видел себя в роли богатого землевладельца. Как и Прис, он пошел в мать и считал себя не столько англичанином, сколько кельтом, буйным, неукротимым, полным жизненной энергии. Конечно, близнецы понимали, что поместьям нужен управляющий: от этого зависит благосостояние семьи, но это так скучно! К счастью, средний брат, Альберт, которому уже исполнился двадцать один год, пошел в отца: надежный, спокойный, солидный. Альберт, вне всякого сомнения, будет счастлив взять в свои руки присмотр за поместьями.

Прис, Рас и Альберт всегда были близки, как, впрочем, и остальные дети Деллоуэя. Правда, Маргарет, Руперт и Эйлин были намного моложе: двенадцать, десять и семь лет, и требовали заботы и ласки. В заговорщики они годились мало. Трое старших еще до кончины матери заключили что-то вроде пакта: Рас покорится воле отца и приглядит за имениями, пока Альберт не вернется из Дублинского университета. А потом они изложат отцу свой план: Альберт будет управляющим вместо Раса, который посвятит себя созданию фермы по выращиванию скаковых лошадей.

Таковы были представления о будущем, которые рисовали себе все трое, и были при этом счастливы.

Два месяца назад Альберт, закончив обучение, вернулся из Дублина, и как только ознакомился с делами поместья, они изложили свой план графу. Тот немедленно его отверг.

Расу придется по-прежнему управлять поместьями Если Альберту так уж хочется, он может помогать брату Но ни один Деллоуэй не унизится до выращивания лошадей на коммерческой основе.

Рас немедленно взорвался. Прис и Альберт вполне разделяли его точку зрения: семь долгих лет он подавлял свои желания, отказывался от давней мечты, уступая приказам отца, и теперь считал, что имеет право жить той жизнью, которая была ему по нраву.

Граф презрительно скривил губы и наотрез отказался даже подумать об этом.

Обе стороны обменялись недвусмысленными репликами и неприятными словами, нанеся друг другу жестокие оскорбления. Доведенный до белого каления, Рас в бешенстве вылетел из Деллоуэй-Холла и, взяв с собой лишь самое необходимое, ускакал в ночь.

Три недели назад Прис получила письмо, в котором говорилось, что брат нашел работу в конюшнях лорда Кромарти на одной из самых известных ферм по разведению скаковых лошадей в соседнем графстве Уэксфорд.

Пропасть между отцом и сыном становилась все глубже, и Прис была исполнена решимости исправить положение. Правда, требовалось время, чтобы взаимная неприязнь улеглась. Но после отъезда Раса она впервые в жизни ощущала полное одиночество, отчаянную тоску, словно некая часть ее самой была потеряна, грубо отсечена. И чувство это было куда более сильным, чем после смерти матери: тогда Рас был рядом.

Она отправилась на поиски Пэдди, пытаясь унять растущую тревогу за безопасность Раса, но вместо этого узнала, что брат попал в ситуацию, когда сама его жизнь может оказаться под угрозой.

Взяв из стопки листок бумаги, она потянулась к перу.

– Если я сейчас же напишу записку, Патрик сможет доставить ее до вечера.

– Советую тебе, дорогая, прежде всего прочитать это, – спокойно заметила Юджиния, вынимая письмо из-под бесконечно длинного водопада кружев и протягивая племяннице. – От Раса. Пришло с сегодняшней почтой после обеда. Не найдя тебя, Брэдти отдал его мне, вместо того чтобы оставить в вестибюле на подносе для почты.

Там, где его мог бы увидеть отец. Брэдли был их дворецким и, как почти все слуги, симпатизировал Расу. Прис, поднявшись, взяла письмо.

Теперь единственными звуками в комнате было позвякивание коклюшек, сопровождаемое тиканьем каминных часов.

– О нет! Что там? Что случилось?!

Взволнованные вопросы Аделаиды вернули Прис к реальности. Взглянув на встревоженных женщин, она сообразила, что выражение их лиц отражало ее нарастающий ужас.

– Рас уехал в Англию… в Ньюмаркет. Перегоняет туда скаковых лошадей конюшни Кромарти, – выдавила она и, облизав внезапно пересохшие губы, стала снова читать: – Он говорит… говорит, что Харкнесс, старший конюх, похоже, задумал какую-то аферу с лошадьми. Харкнесс рассказывал какому-то парню самого зверского вида, как проводят незаконные операции. Все дело в каком-то реестре. Рас не сумел подслушать всего, но считает, что Харкнесс имел в виду реестр всех лошадей, порода которых позволяет выставлять их на скачки. – Она перевернула страницу и, пробежав ее глазами, добавила: – Рас пишет, что не знает деталей реестра, но если когда-нибудь собирается выращивать скаковых лошадей, так или иначе должен узнать о нем как можно больше. Реестр хранится в ньюмаркетском «Жокей-клубе» – Дочитав последнюю страницу, она презрительно фыркнула – Дальше идут уверения в полной безопасности и в том, что все будет хорошо, а если что-то пойдет не так, достаточно будет пожаловаться лорду Кромарти, мне не стоит волноваться… а главное – подпись: «Твой любящий брат, решивший пуститься в очередное приключение». – Прис швырнула письмо на бюро и обратилась к собеседницам: – Теперь придется ехать в Ньюмаркет.

Аделаида упрямо выдвинула подбородок.

– Мы поедем в Ньюмаркет. Не можешь же ты отправляться в дорогу одна!

Прис послада ей мимолетную улыбку и взглянула на Юджинию Та кивнула и спокойно сложила кружева.

– Она права, дорогая. Иного выхода я не вижу Я слишком люблю Раса, чтобы позволить ему распутывать эту историю в одиночку, и если там действительно творится нечто противозаконное, всякая переписка по этому поводу – чересчур большой риск. Понимаю, ты хочешь предупредить его, но что, если письмо попадет в чужие руки? Нужно потолковать с ним с глазу на глаз. Итак! – Сложив руки на груде кружев, Юджиния вопросительно уставилась на Прис: – Какую историю мы расскажем твоему отцу, чтобы объяснить, что нам вдруг так понадобилось в Англии?

Сентябрь 1831 года

Ньюмаркет, графство Суффдлк

– Я надеялся еще побыть в относительной тишине и спокойствии.

Захлопнув за собой дверь кофейни «Ветка и сучок» на нью-маркетской Хай-стрит, Диллон Кэкстон зашагал по тротуару рядом с Барнаби Адэром.

– К несчастью, солнце выманило из домов толпы маменек с дочерьми.

Рассматривая экипажи, проезжавшие по мостовой, Диллон вымученно улыбнулся и приветствовал двух матрон с разом просиявшими дочерьми.

– Идем скорее, – прошипел он. – Если мы хотя бы на минуту остановимся, это расценят как приглашение к атаке.

Барнаби, усмехнувшись, последовал его совету.

– Похоже, ты еще больше разочарован милыми созданиями, чем в свое время Джерард.

• Предыдущая
• 2/80
• Следующая