Хранитель - Голотвина Ольга - Страница 29

Аджунес лихорадочно вспоминал, кто именно из Двенадцати получил дар читать мысли. Впервые в жизни он корил себя за то, что плохо учил в детстве историю. Впрочем, какая разница! Кланы столько веков роднились меж собой, так смешали свою кровь, что в любом высокородном мог проснуться любой дар.

Хранитель, умеющий читать мысли… это катастрофа! О Безликие, спасите своего верного почитателя! Завтра же начнется ремонт храма, стены будут расписаны заново, крыша починена…

Шайвигар в смятении напрягал свою память: о чем, о чем еще он думал в присутствии этого ужасного человека? Белый лоб покрылся бисеринками пота, пухлые ручки теребили серебряную кисточку пояса.

В таком состоянии его и обнаружил Харнат, поднявшийся, чтобы выяснить, что задержало Левую Руку.

В другое время Аджунес, человек осмотрительный и осторожный, к тому же крепко не любивший дарнигара, утаил бы свое открытие. Но сейчас, будучи потрясен до глубины души, бухнул все как есть. Дарнигар, с его крестьянским здравомыслием, услышанному не поверил, тем более что шайвигар упорно не соглашался сказать, какую именно из его мыслей прочел Сокол. Однако спор помог Аджунесу прийти в себя. Оба помощника Хранителя спустились по винтовой лестнице, не прекращая тревожного разговора.

Во дворе их внимание привлекла толпа, собравшаяся вокруг часового, который только что сменился с поста. Дарнигар и шайвигар подошли ближе. Никто не заметил их появления все глядели в рот детине с красной мордой и толстым загривком. Детина - явно не в первый раз - потрясенно повторял:

- …И говорит он мне: «Как алебарду держишь, бычара деревенский?..» Ну откуда, откуда Хранитель мог узнать, что меня зовут Тагихашар Большой Бык?

Аджунес и Харнат в ужасе переглянулись.

12

Орешек с трудом дождался, пока удалятся невнятно бубнящие голоса. Когда все стихло, он приоткрыл дверь, осторожно высунул нос, как лис из норы, и, не обнаружив опасности, выскользнул в коридор.

Черный ход! Прежде всего выясним, куда он ведет!

Нет, Орешек не был намерен удирать прямо сейчас, когда вся крепость пляшет на ушах из-за приезда Хранителя. Не стоит, как говорится, переходить мост раньше, чем он будет построен.

Крутая лесенка бежит вверх и вниз в толще стены. Ладно, наверх пока не надо. Там, кажется, сотники с семьями живут? Вот и пусть себе живут на здоровье… Вниз, вниз…

Откуда-то донеслись мужские голоса. Парень пригнулся, почти расстилаясь на ступеньках. Теперь он мог разглядеть полутемную каморку, куда вбегала лестница. Каморка была завалена пыльным хламом: метлы, лопаты, бочонки какие-то… Среди этого барахла двое наемников устроились возле перевернутой бочки - пустой, судя по звуку, который она издавала каждый раз, когда в нее врезалась тяжелая солдатская пятерня.

- Две розы и кинжал! Скажешь, не моя взяла?

- Посмотрим… Роза, кинжал, дракон!

- Чтоб тебя самого дракон схряпал… Дашь отыграться?

- Валяй, но тебе ж сегодня не везет.

- Эх, с размаху да не глядя… Роза, алмаз и морская звезда! Что, слопал?

- Да, похоже, ты отыгрался… А ну-ка, я брошу… Ого! Алмаз и два дракона!

- Ох, жизнь пошла! Одни меня подбрасывают, другие не ловят…

- Это тебя Серая Старуха под руку пихает…

Орешек с завистью усмехнулся. Играть в «радугу» он любил, при случае мог и смошенничать, хотя это было сложно: пластинки выбрасывались по три сразу из специальных коробочек.

«Меня бы к этим парням, я бы их так ободрал… Мне в последнее время как раз исключительно везет. Во всем».

Взвизгнула дверь. Орешек напрягся, готовясь отступить, но вновь расслабился, услышав тонкий голосок:

- Привет, вояки! Можно у вас укрыться, грозу переждать?

- Валяй, Перепелочка! - рявкнул один из наемников. - Заходи, на бочку садись! Погоди, тут грязь, я тебе плащ подстелю…

- Во-во, - с досадой отозвался второй, - ему не впервой тебе плащ подстилать!

- А ты завидуешь? - беззлобно фыркнула девчонка.

- Лучше скажи, что за грозу пережидаешь? - перебил первый.

- Да тут все испрыгались, чтобы Соколу угодить. Работы полно, не знаю, за что взяться. И ни за что не берусь.

- Ну и правильно, посиди здесь. Мы и сами от дарнигара прячемся. Злой с утра, как собака, а мы с Кипраном как раз под руку попались. Знаешь ведь, он два дня как запретил в кабаке все крепче пива, чтоб к приезду Хранителя ни одной пьяной рожи не было. А что нам это пиво - да, Кипран? Зашли в кабак, позвенели не медью, а серебром. Кабатчик на серебро кинулся, как лиса на мышь. Нацедил нам настоящего наррабанского. Только пригубили - а тут Харнат, прямо за ручку его Хозяйка Зла привела…

- Надо же! - огорчилась Перепелка.

- Кабатчику он собственноручно начистил морду, а нас поставил от звона до звона с шестами…

Орешек сочувственно покрутил головой. Он сам, обучаясь фехтованию, узнал, какая это пытка - подолгу держать в вытянутой руке тяжелый гладкий шест, развивая силу кисти и запястья. А стоять так от звона до звона… вей-о!

Наемник хохотнул:

- Ему сейчас недосуг проверять, как мы наказание отбываем, а десятнику Кипран пару монет сунул. Вот здесь и несем заслуженную кару!

Наемник тряхнул коробкой, костяные пластинки весело загремели.

- А мы думали - ты наверху, высокому гостю прислуживаешь… - протянул тот, кого называли Кипраном.

- Высокий гость изволил сказать «брысь!».

- И твое сердце из-за этого разбито?

- Ясное дело, в осколочки да в мелкий порошок! - изобразила девица голосом душевное терзание.

- Он там, в столице, не к таким небось привык…

- А я знаю, к каким он привык! - многозначительно и веско заявила Перепелка.

- Да ну? И откуда знаешь? Он что, кроме «брысь», еще что-то сказал?

- А помните гонец был из столицы, указ привез?

- Гонца помню. Мрачный такой, слова из него не вытянешь…

- Это ты не вытянешь. А я даже мраморную статую смогу выспросить, в честь какого события она воздвигнута.

- Ишь ты! Это что, секрет у тебя какой есть?

- А как же! Возьми ушат с водой, посмотри в него на свою рожу. А потом на мое лицо погляди. Коли заметишь разницу - поймешь, в чем мои секреты!

- Кончай неводом тину ловить, - вмешался второй наемник. - Знаешь что про Хранителя, так расскажи.

Орешек навострил уши. Очень ему хотелось узнать что-нибудь о своем загадочном прошлом. Что за человек был этот Ралидж из Клана Сокола?

Словно отвечая на его вопрос, девушка важно произнесла:

- Ралидж Разящий Взор - самый большой мерзавец во всем Грайане. Все так говорят. Прямо хором.

И служанка не спеша повела рассказ. Орешек слушал с недоумением и растущей тревогой. А Перепелка, опьяненная вниманием собеседников, перечисляла имена замученных для потехи людей, опозоренных девушек, перебирала мерзкие подробности пьяных выходок, граничащих с преступлением… а иной раз и просто преступлений.

Ошеломленные наемники не перебивали Перепелку. Когда она закончила, Кипран грязно выругался, а его дружок твердо сказал:

- Вранье!

- Если и вранье, то не мое! - оскорбилась девица. - Как гонец говорил, так и пересказываю!

- Про храм Того, Кто Движет Светилами… ну, это точно вранье! Уж жрецов-то оскорблять, в храме бесчинствовать - это и высокородному с рук бы не сошло. И про ту подлость в Поединке Чести… ну, про отравленный клинок… тоже, надо полагать, брехня.

- Может, и брехня, - рассудил Кипран. - Но даже если тот гонец половину приврал - все равно крепости нашей крупно повезло…

Все вздохнули, соглашаясь с этими словами.

- Я вот чего не понимаю, - мечтательно протянула служанка, - зачем ему девиц насиловать? Такому любая на шею кинется. Краси-ивый! Высокий такой, ладный, плечи широченные, глаза карие, горячие. А двигается… - На миг Перепелка замолкла, подбирая слова: - Легко так… как рысь! Уж вы мне поверьте, - авторитетно закончила она, - такие знают, чем и как бабу порадовать!