Контрабандисты - Лоуренс Йен - Страница 42
- Предыдущая
- 42/51
- Следующая
Я кричал, не думая, кто меня услышит. Я бы обрадовался даже физиономии капитана Кроу, если бы он спустился за мной. Но за ревом волн меня, конечно, никто не мог услышать.
Вот бушприт нырнул, наполовину скрывшись в волне. Я в драконьей пасти устремляюсь навстречу морю и погружаюсь в него. Вода бьет меня, как кузнечный молот, а когда нос шхуны поднимается, я кувыркаюсь назад. Тело мое вдавливается в дерево, драконья глотка дрожит, вибрирует от удара. Шхуна и вода играют мною, бросая, как мячик, то в одну, то в другую сторону. Дерево гремит каждый раз, когда я врезаюсь в него. И сквозь весь этот грохот до меня доносится тонкий голосок, как будто детский, но старый, как прибрежные холмы.
— Кто там? — Это само судно говорит, проносится у меня мысль. — Кто там, в пасти дракона?
Я взмываю вверх, шхуна поднимается из моря. Она опускается, я погружаюсь в воду. Сквозь зубы дракона рвется вода, бьет меня в грудь. И дерево за моей спиной вдруг поддается. Я кувыркаюсь назад с бурлящим потоком, сквозь глотку дракона, в корпус судна.
Я лежу на досках, глядя на сухонького старичка, держащего в руках деревянный щит. Позади него, через отверстие, видны бушприт и зубы дракона.
— Чтоб меня громом грохнуло! Откуда ты взялся, парень?
Я слишком удивлен, чтобы отвечать. Шхуна снова ныряет, сквозь дыру вливается поток воды, смывающий меня дальше, к ребрам шпангоута. Человечек бросается к дыре и прижимает к ней деревянную панель. Она в точности подходит, закрывая отверстие и оставляя нас в полной темноте.
— А свечечка моя погасла, — жалуется человечек. — О, это конец. Это та самая последняя соломинка.
Я слышу, как он шарит вокруг, слышу стук дерева и металла. Затем удар о кремень, снопом летят искры.
— Видишь, что ты наделал? Ты мне трут намочил. Черт тебя возьми.
Снова летят искры, наконец слабый тлеющий свет, и вот уже горит свеча. Он поднимает свечку над головой, свет заливает его сверху. У него большие бледные руки, громадный нос.
Белые, как вата, волосы клочками торчат из ноздрей и из ушей. Я сразу узнал его. Это тот самый старичок, которого я видел на французской пристани, который мелькнул у носа «Дракона» и больше не появился. До этого момента.
— Вы кто? — спросил я.
— Я — Флеминг Пай, — сказал он. — Но более существенно, кто ты такой?
- Предыдущая
- 42/51
- Следующая
