Потерять и найти - Лорин Эмми - Страница 6
- Предыдущая
- 6/35
- Следующая
Карла бросила тревожный взгляд на дверь, ведущую в офис, где Анна в этот момент, должно быть, уже вешала пальто.
– Да! Теперь вы отпустите меня?
– В семь?
– Когда угодно! – В ее голосе прозвучала отчаянная решимость.
Джарид улыбнулся, наклонил голову и нежно провел губами по ее рту.
– Вот и хорошо, – и с тихим вздохом повторил ласку. – И все-таки у нас будет роман, – негромко, но уверенно сказал он. – Итак, я прощаюсь с вами до семи часов вечера, моя милая... Карла.
Он отпустил ее и с бесшумной стремительностью, которой едва ли можно было ожидать от такого огромного тела, скрылся за дверью. В ту же секунду за спиной Карлы открылась дверь офиса.
Он знает ее имя.
Эта мысль периодически посещала Карлу на протяжении всего утра, когда выдавались свободные минутки. Старательно избегая вопроса, почему для нее так важно, что Джарид постарался выяснить ее имя, девушка работала, сохраняя внешнее спокойствие, хотя внутри ее бушевала самая настоящая буря. Время от времени Карла принималась за самобичевание.
Святые небеса, что на нее нашло ?
Этот вопрос мучил ее с постоянством зубной боли. Скорая капитуляция перед натиском Джарида была для нее так не характерна, так не вязалась с ее обычным поведением, что ей становилось не по себе от смущения и беспокойства.
Джарид Крэдоуг совершенно ничем не отличался от остальных мужчин! Однако факт оставался фактом – она не просто уступила ему, но уступила, не задумываясь, и для Карлы это стало неприятным открытием, такого она от себя не ожидала.
Но, быть может, Джарид не совсем похож на остальных мужчин?
Эта мысль поразила Карлу своей неожиданностью. Замерев на месте, словно превратившись в каменное изваяние, она уставилась сквозь окно галереи на величественную панораму. Жаркие солнечные лучи позднего утра окрасили далекие скалы в багряный цвет, но Карла ничего этого не видела. Все ее внимание было направлено внутрь себя, она пыталась честно понять, что же с ней все-таки произошло.
Почему Джарид не похож на остальных мужчин ?
В глубине души Карла знала ответ на этот вопрос, ей просто не хватало смелости выразить его словами. Однако ее чувства, эмоции, ее разум требовали не просто сформулировать ответ, но изучить, исследовать и, если потребуется, не колеблясь, встретиться с его жестокой очевидностью.
Стороннему наблюдателю, даже Анне (для которой Карла не делала исключения, открывалась перед ней не более, чем перед другими), Карла могла бы показаться хладнокровной, сдержанной, лишь слегка рассеянной. Много лет назад, наученная горьким опытом, она с большим трудом овладела искусством прятать все свои чувства за внешней сдержанностью и холодностью. И сейчас под этой оболочкой шла ожесточенная борьба чувств и воли. Все ее существо противилось ответу на мучивший ее вопрос. Чуть прищурившись, Карла глядела из окна на замечательный современный западный город в окружении скал и чувствовала, как прошлые, давно забытые страхи возрождаются в ее душе.
Отличие Джарида Крэдоуга от других мужчин заключалось не в том, что он был чрезвычайно талантливым художником и не в его невероятной привлекательности – в грубом, сексуальном смысле слова. Нет. Совершенно непостижимой, выделяющей его среди всех остальных мужчин, была его способность без всяких усилий вызвать в ней ответное чувство. Джарид был причиной – Карла была следствием. И это до смерти пугало ее.
Ранее Карла уже проходила нелегкий путь эмоциональных связей причины и следствия. Она расплачивалась гордостью и самоуважением за встречи без будущего. И наконец однажды, эмоционально опустошенная, покидая пепелище своих надежд, она поклялась любой ценой избегать впредь этой усыпанной острыми камнями дороги – от первого увлечения до полной эмоциональной зависимости.
В те времена совсем юная, но рано повзрослевшая, ожесточенная и умудренная опытом, Карла, бывало, горько шутила, заявляя, что скорее пойдет в монастырь, чем вновь доверится мужчине.
И вот теперь, спустя всего несколько лет (полторы-две тысячи дней в реальном времени, ставших световыми годами, если иметь в виду развитие ее личности), она с ужасом обнаружила в себе и узнала вновь ожившие токи жгучего желания, пробужденные Джаридом Крэдоугом.
Иными словами, Карла поняла, что она попалась в ловушку, расставленную Джаридом, и глубоко в ней завязла. Это было неизбежно, ибо он взывал к ней из глубин своей мощной мужской природы, и что-то глубоко внутри ее рвалось навстречу этому зову.
– Карла, разве в двенадцать тридцать вы не обедаете с вашими друзьями?
Голос Анны вывел Карлу из задумчивости и помог справиться с мучительной нервной дрожью. Раздосадованная и одновременно благодарная за то, что ей помешали, Карла собралась с мыслями и, несколько придя в себя, повернулась к своей помощнице.
– Да, конечно, обедаю, – Карла быстро взглянула на часы и чуть не вскрикнула от удивления, обнаружив, сколько времени потратила на исследование своей души. – Пожалуй, мне действительно пора идти.
– Конечно, – смущенно улыбнулась Анна, воздерживаясь от намеков на рассеянность хозяйки.
Благодарная ей за сдержанность, та тепло и искренне улыбнулась:
– Сомневаюсь, что приду сюда после обеда. Ты сможешь управиться сама?
Девушка рассмеялась, отбросив остатки смущения.
– Вы прекрасно обучили меня всему, Карла. Да, я уверена, что справлюсь сама.
Карла кивнула и направилась в офис за сумочкой и плащом. Через несколько минут она уже сидела за рулем своей старенькой машины, мысленно одаря тот день, когда решила взять на работу такую энергичную, хотя и малоопытную.
Уж коль скоро друзья планировали уехать сразу после обеда, Карла предложила встретиться в ресторане по соседству с их отелем. Въезжая на стоянку, она почувствовала, как перехватывает дыхание от развернувшейся перед ней величественной картины.
Мотель располагался почти у края скалы, с которой открывался вид на участок каньона Оук-Крик. Выйдя из машины, Карла усмехнулась, вспоминая свою первую поездку в Седону с целью разузнать о подходящем помещении для галереи. Как и ее друзья, она прибыла в Финикс самолетом (был жаркий день в конце весны) и в аэропорту наняла машину для поездки в Седону. Вооруженная картой, она решила ехать по этой живописной дороге, по склону каньона. Однако живописность оказалась единственным достоинством этой дороги, которая состояла целиком из крутых поворотов под самыми разными углами. При воспоминании о пережитых тогда острых ощущениях Карла невольно усмехнулась.
– Кажется, дела ее окончательно допекли, и она начинает сходить с ума. Первый признак – смех без причины.
Вздрогнув от этого насмешливого замечания, Карла повернулась и, увидев улыбающиеся лица друзей, от души рассмеялась.
– Совершенно с тобой согласна, – Алисия с серьезным видом кивнула Шону. – Ты думаешь, нам пора начинать беспокоиться за нее?
– Начинать! – вмешалась Эндри. – Мне казалось, мы беспокоимся уже почти шесть месяцев.
Спрашивая себя, сможет ли она когда-нибудь спокойно воспринимать дружескую заботу и участие, Карла моргнула, стараясь сдержать слезы, и попыталась улыбнуться чуть задрожавшими губами.
– Я просто вспомнила свой первый приезд сюда и то, как ехала по знаменитой дороге по склону каньона Оук-Крик, – объяснила она, беря под руку Алисию и Эндри.
– Ах, вот оно что! Тогда все ясно, – сделав вид, что испытывает огромное облегчение, вздохнул Шон. Однако его выдавал лукавый блеск глаз. – Карла, оказывается, не сходит с ума. Она просто вновь перенесла нечто подобное тому, что мы с вами испытали вчера.
Карла, подняв голову, взглянула на него: – Вы тоже въехали в Седону по той дороге?
Шон кивнул.
– Мне все очень понравилось. – Затем, усмехнувшись, он добавил: – По крайней мере, то, что я успел разглядеть, стараясь точно вписаться в повороты.
– О да, это было чудесно! – с энтузиазмом откликнулась Эндри.
– Это было просто чудовищно! – серьезно сказала Алисия, чуть вздрогнув. – Я онемела от страха и практически не дышала, пока мы не добрались до конца.
- Предыдущая
- 6/35
- Следующая
