Я – первый - Зверев Сергей Иванович - Страница 60

• Предыдущая
• 60/64
• Следующая

Собровец, замерший в кустах «Иналовского дома» помедлил некоторое время, чтобы еще раз удостовериться в том, что именно он видел. Все сомнения у него исчезли. Старший лейтенант Акимченко хорошо рассмотрел, что именно этот здоровый плечистый парень выстрелил в человека, лежавшего вниз лицом во дворе. Выстрелил два раза.

Офицер плавно подвел мушку под лопатки Кахира. Специальный автомат дернулся в его руках, и негромкий хлопок «изделия 9А» с глушителем известил, что тяжелая, мощная девятимиллиметровая пуля устремилась к цели. На таком расстоянии у «изделия» разброса почти что не бывает, несмотря на короткий ствол, и старший лейтенант попал туда, куда и хотел. Боевика бросило вперед, и он упал на тело Артура с уже пробитым сердцем.

Золотой Инал быстро сориетировался в ситуации, поднял руки и лег вниз лицом. Пару раз он имел уже дело со спецназом РУБОПа, да и по Москве в специфических кругах о них ходили самые нехорошие слухи.

Никакая охрана любого криминального авторитета не способна выстоять или защитить своего хозяина во время его задержания СОБРом. И дело здесь не в физической подготовке или количестве бойцов с обеих сторон. Спецназ имеет полное право применять оружие на поражение в случае вооруженного сопротивления, и Золотой Инал еще ни разу не слышал, чтобы по этому факту возбуждали уголовное дело. Это было единственное подразделение, которое могло устроить обоснованную стрельбу при задержании прямо в центре города без каких-либо серьезных последствий и разбирательств.

Сосланбеку он ничего сказать не успел. Да и некогда было, ведь Золотой Инал сначала обязан спасти свою жизнь.

Автоматчик возле ворот, увидев, как забор перепрыгивают зеленые плотные фигуры, оскалился и поднял оружие. Одна из них метнулась к сторожке охраны. Сосланбек уже плотно прижал автомат к плечу и стал стволом выискивать цель.

Он не знал, что собровцы всегда работают парами или боевыми тройками. Пока один делает перебежку или перезаряжает оружие, двое других прикрывают его от возможных осложнений.

Передвижения двух офицеров на этот раз прикрывали два пулеметчика и снайпер, разместившиеся в соседнем доме на чердаке. Поза и намерения охранника не вызвали сомнений у группы прикрытия, и поэтому пулеметчик принял единственно правильное решение.

Оглушительно, отдаваясь гулким эхом от крыш поселковых домов, прогрохотала очередь, тело Сосланбека пробило насквозь, его автомат упал на асфальт, а сам автоматчик умер на месте.

Инал закричал, повернув голову к Бекхану:

– Ложись на землю! Аллахом тебя заклинаю, ложись! Бекхан!! Ложись!

Он видел, что его молодой гость растерянно и недоуменно поворачивает голову на звуки выстрелов, пытаясь сообразить, что же происходит.

Хозяин дома содрогнулся. Он не мог не понимать, что если Бекхана убьют, то никакие оправдания ему не помогут. Инала просто не будут слушать, вот и все. По всей республике разойдется слух, что Мирзоевы не достойны носить штаны, если не могут защитить гостя. Сосланбек и Кахир в счет не шли. Они были на работе.

Но Бекхан услышал. Он молниеносно лег рядом с Золотым Иналом и сцепил руки на затылке. Чеченец лежал неподвижно, только его мрачные глаза перебегали с неподвижно лежавших рядом с ним двух тел на вбегавших в ворота бойцов группы захвата.

Криминальный авторитет перевел дух.

– Товарищ подполковник!

Я не оглянулся. Наверняка это не ко мне. Кто и откуда мог меня знать в республиканском МВД Чеченской Республики? Тем более что я приехал только вчера.

Хотя если вдуматься, то мало ли какие мои знакомые могут оказаться в Грозном среди офицеров – ведь служивый народ в погонах в очередной раз приехал сюда на войну. Не весь сразу, конечно. Практически каждый день менялись личные составы различных мобильных, оперативных групп, соединений и отрядов, разбросанных по всей Чеченской Республике.

Я думаю, что в России невозможно было найти человека среди среднего и младшего офицерского звена, который бы не побывал в «независимой» республике. Здесь даже присутствовал и Военно-морской флот. Правда, только в лице его доблестной морской пехоты.

Я не оглянулся.

– Товарищ подполковник! – кто-то настойчиво произнес еще раз рядом со мной.

Я был в обыкновенном полевом камуфляже без знаков различия, в разгрузке и с автоматом на плече. Звание подполковника я получил полгода назад, и никто из старых знакомцев по прошлой войне, которых я мог бы встретить в Грозном, не мог знать об этом. Значит, зовут не меня.

Я вместе с ребятами – с такими же прикомандированными офицерами – ожидал назначения и коротал время, не спеша покуривая и наслаждаясь первыми теплыми деньками.

Комплекс административных зданий в центре города Грозного, где расположились сразу все центры силовых структур республики, тщательно охранялся. И такого серьезного пропускного режима я еще нигде не встречал. В случае прямого нападения охрана смогла бы выдержать бой с многочисленным отрядом боевиков. Везде стояли готовые к бою бэтээры и бээмпэшки, держа под прицелом все возможные места прорыва тройного кольца оцепления. Ну что ж, серьезная обстановка располагала…

Я сам напросился в эту командировку. Прошло уже пять лет с того времени, когда погиб Артур. Тогда за ним приехали трое небритых хмурых мужчин, завернули тело в ковер и увезли на Кавказ. Производить вскрытие они не позволили. Мне пришлось показывать корочку и объяснять молодому растерянному патологоанатому, что, по обычаю моего товарища, его нельзя резать, чтобы узнать, от чего он умер. Это было видно и так. Артуру бы это не понравилось – погоны погонами, а традиции дедов и прадедов у черкесов еще никто не отменял.

Парень задумчиво начал чесать затылок, и тогда самый старший молча сунул ему деньги в карман халата. На том дело и закончилось.

С тех пор во мне что-то надломилось. Нет, это не было нервным срывом или постоянной истерикой. Просто я не могу представить его мертвым. Что его нет.

Мы с ним недолго дружили, но, как мне казалось, я знал его всю жизнь. «Я первый, а ты прикрываешь!» А ведь я не прикрыл его тогда, и он погиб. Эх, Артур, что же ты наделал…

А однажды я встретил его в Москве, где-то через год после его гибели. Я торопился в кафе на обед, думал о делах и посматривал на часы. Еще хорошо помню, что я посмотрел на встречную девушку, оценил ее ножки и короткую очаровательную юбку, она улыбнулась мне, увидев мой взгляд, я улыбнулся в ответ, и тут я увидел Артура.

Он шел в толпе навстречу, глядя прямо перед собой. И не смотрел по сторонам.

У меня подкосились ноги. Кто-то с разбегу толкнул меня, какой-то мужик даже пихнул в плечо и обозвал раздолбаем, а полная женщина, задевшая меня по ноге тяжелой сумкой, громко посоветовала обратиться в психушку.

А я все не мог сдвинуться с места, провожая глазами невысокую плотную фигуру с темным ежиком волос на голове. Конечно же, я узнал его. Характерный усмешливый разрез черных глаз, прижатые к голове сломанные уши борца, полные губы и волевой подбородок с ямочкой посередине. Он прошел рядом со мной в нескольких метрах. Я даже не смог сглотнуть слюну, чтобы окликнуть его.

Я проводил взглядом его спину в кожаной куртке, помолчал, вздохнул и тихим хриплым шепотом спросил у тетки, которая очень громко сетовала на нынешнюю слепую молодежь, которая совершенно ничего не видит под ногами:

– Слушай, тетя, а привидения бывают?

Та посмотрела мне в глаза и вдруг молча сорвалась с места, расталкивая своими локтями и боками прохожих на центральной улице, словно гигантский арбуз покатился с горки, ломая и толкая тонкие корни лопухов и крапивы. Я даже не улыбнулся.

Вслед за Артуром я пойти не посмел.

А в кабинете у доктора (и у нас в управлении был врач, только он числился в СОБРе, им по штату положен медицинский работник) я рассказал эту историю. Доктор молча встал, вытащил фляжку, наполнил стакан и протянул мне.

– Рецептов выписывать не буду. И к психиатру обращаться не советую. Спишут, на хрен, ты уж поверь мне… – произнес он скрипучим голосом. – Вот это принимай каждый вечер перед сном. Лучше еще никто ничего не придумал. Это я тебе как собровец говорю.

• Предыдущая
• 60/64
• Следующая