В погоне за ураганом - Аверин Владимир Владимирович - Страница 25

• Предыдущая
• 25/27
• Следующая

— Давай-ка отойдем, поговорить надо, чисто без свидетелей.

Он беседовал с Глебом минут десять, затем Шкуро-младший пошел к проспекту, а Цыган, вернувшись к Дине и Вадику, сказал:

— Мы с Глебом поговорили и решили, что завтра я вместо него буду выступать на Урагане. Я, типа, доказал ему, что так будет лучше для нас обоих. Пришлось слегка припугнуть пацана. Сказал, что если он откажется, то я передам в милицию кассету и номер грузовика, доказательство, что он похитил Урагана. Мы конкретно обсудили детали и договорились встретиться завтра у ипподрома.

— Повезло тебе, — сказала Дина. — Если бы Глеб Шкуро обыграл тебя в карты, он бы ни слова не сказал про Урагана.

— Он бы меня ни за что не обыграл, — усмехнулся Цыган.

— Почему?

— Потому что я типа фокусника. Ведь что такое выступление фокусника? — принялся рассуждать Цыган. — Это чисто демонстрация ловкости и изобретательности. Фокусник говорит зрителям: сейчас я буду делать из вас лохов, в смысле обманывать, а вы попробуйте поймать меня. А зрители думают: ну сейчас мы тебя поймаем. И начинается игра. Если фокусник хочет, чтобы победа была на его стороне, он должен тренироваться и работать чисто и конкретно.

Говоря это, Цыган проделывал с картами поразительные фокусы. Карты мгновенно появлялись и исчезали у него в руках. Он вытаскивал их из-за носа, уха, из карманов Вадика и Дины. Карты летали по воздуху из одной его ладони в другую, казалось, что они уменьшались и увеличивались в его руках. Разумеется, Дине и Вадику было известно, что карты все время находятся в руках у Цыгана, но он так быстро перемещал их между своими пальцами, что они переставали быть заметными.

Вадик и Дина были поражены.

— С твоими способностями надо в цирке выступать, — сказала Дина.

— Как это у тебя получается? — спросил Вадик.

— Очень просто. Пока вы в школе учились, я тренировался, сказал Цыган и вынул из-за уха Вадика пикового валета. Потом он снял с мизинца перстень и протянул его Вадику: — Надень перстень так, чтобы печатка была с внутренней стороны ладони. Вадик просунул палец в кольцо.

— Теперь возьми колоду в левую руку, сдавай и смотри на печатку.

Вадик сделал то, что ему велел Цыган, и понял, почему Роман всегда выигрывал у Глеба. Взяв карту в правую руку, чтобы сдать ее сопернику, он видел в отполированной печатке масть и достоинство карты. Печатка играла роль крошечного зеркальца, в котором отражалась нижняя сторона карты. Благодаря этому нехитрому Приспособлению Цыган знал, какие именно карты находятся у Глеба.

Дина, которая молча следила за этими фокусами, искоса посмотрела на Цыгана и презрительно фыркнула.

— Ф-фу… Значит, ты просто обманул Глеба? — сказала она. — А я-то уже начала думать, что ты нормальный парень. А ты, оказывается, такой же жулик, как Шкуро.

Возмущению Цыгана не было предела. Он чуть не задохнулся от негодования. Роман так рассердился, что даже перестал вставлять в свою речь дурацкие словечки «типа», «чисто» и «конкретно по жизни». Он возбужденно размахивал руками и почти кричал:

— Это я-то жулик?! Ага, как же! Вы хорошие, а я плохой! Ну конечно! Каждый думает о себе, что он хороший, а другие плохие! И грабитель, и карманник, и конокрад считают себя замечательными, просто отличными людьми! Грабитель думает, что плох одинокий прохожий, который ночью посреди улицы орет «караул!». Карманник ненавидит покупателя в магазине, потому что тот приглядывает за своим кошельком! А вы и ваш любимый Шкуро невзлюбили меня только потому, что я хочу вернуть свою лошадь, которую я воспитал и которая по справедливости принадлежит мне! Да я за Урагана не то что в карты смухлевать готов, я за него и в огонь и в воду!.. — Он хотел еще что-то сказать, но передумал, досадливо махнул рукой, решительно повернулся и пошел прочь.

— Обиделся, — негромко сказал Вадик. — А ведь он прав. По справедливости Ураган действительно принадлежит ему. Если ты все еще хочешь вернуть Урагана в цирк, то быстрей соображай, как помешать Цыгану. Когда он сядет на коня, будет поздно думать, тогда его уже не догонишь, — предупредил Дину Вадик, а потом негромко добавил: — Хотя я бы на твоем месте уступил ему лошадь. Наверное, он на сто пудов привязался к своему Урагану, раз приехал ради него в чужой город и столько тут наколбасил.

Дина, глядя на удаляющуюся спину Цыгана, колебалась несколько секунд, а потом решилась и крикнула:

— Эй, Роман!

Цыган остановился и обернулся.

— Ну, что еще?! — раздраженно крикнул он.

— Так и быть, забирай Урагана, мы не будем тебе мешать.

— Давно бы так, — проворчал Цыган. Он вернулся и сказал Дине: — Глеб объяснил мне, как можно вывести коня за территорию ипподрома. Напротив трибун, типа, с другого края поля, в заборе есть проем, в смысле дыра. Через эту дыру легко можно проехать на коне за территорию ипподрома. Завтра я конкретно выиграю кучу денег и отдам их тебе, а ты передашь их в цирк и скажешь, чтобы Урагана не искали. Короче, я хочу чисто по закону выкупить своего коня из цирка. Ты мне поможешь?

— Ладно, чего уж там, — сказала Дина. — Когда мой отец вернется из командировки, я попрошу его оформить необходимые документы, чтобы Урагана не искала милиция. Только скажи свою фамилию, ведь документы надо оформлять на чье-то имя.

— Роман Романович Романов, — совершенно серьезно сказал Цыган.

— Оригинально. У твоих родителей богатая фантазия.

Широко улыбнувшись, Цыган сверкнул своим золотым зубом, потом сел на скамейку и рассказал, о чем он договорился с Глебом Шкуро.

Следующую ночь Роман провел дома у Вадика. Рассказывать своим родителям про Урагана Вадик не хотел, поэтому представил Цыгана как своего одноклассника, который потерял ключи от квартиры и теперь не может попасть домой, так как его папа с мамой работают в ночную смену. Субботним утром, когда родители Вадика уехали на дачу, ребята пошли в ванную и битый час красили Цыгану волосы в рыжий цвет с помощью специальной краски, купленной в парфюмерном магазине. Затем Вадик фломастером нарисовал на лице Цыгана веснушки. Посмотрев на себя в зеркало, Роман остался доволен, сказав, что издалека никто не отличит его от Глеба Шкуро.

Цыган натянул на голову бейсболку козырьком назад, чтобы до поры до времени скрыть рыжие волосы, и надел солнцезащитные очки. Вадик вернул ему батарейки от электрошокера, позвонил Дине, и они, встретившись во дворе, втроем поехали на ипподром. Там Цыган передал Дине все свои деньги, велел поставить их на Урагана и, попрощавшись со своими московскими приятелями, направился по аллее в сторону забора, ограждавшего беговое поле.

Он пробежал по скверу, отделявшему ипподром от кварталов жилых домов, быстро прошагал по влажной земле вдоль темного, посеревшего от времени кирпичного забора и остановился, найдя в нем дыру, заделанную новым белым кирпичом. По этой примете он определил, где находится конюшня Урагана. Вчера Шкуро-младший поведал ему об этом месте: во время знаменитого московского урагана на забор повалилось дерево, которое снесло старый кирпич с верхней части забора, и образовавшийся просвет пришлось заделать новым, отличающимся по цвету кирпичом.

Подпрыгнув, Цыган ухватился за верхний край забора, подтянулся и, посмотрев вниз, увидел выстланную рубероидом крышу конюшни, за которой почти до самого горизонта зеленело поле ипподрома.

— Привет, — сказал Шкуро-младший Цыгану, когда он перелез через забор и спрыгнул на землю. Как и было условлено, Глеб поджидал Романа возле конюшни. — Пока все идет отлично, говорят, что на Урагана нет ни о дней ставки, — негромко сообщил он и повел Романа в отсек, где находился Ураган.

Конюшня представляла собой длинное одноэтажное здание с узкими окнами под потолком и множеством дверей и ворот. Перед скачками здесь царили суматоха и беготня, как в школьном коридоре в перемену. Люди входили, выходили, перекрикивались, конюхи переносили целые вороха кожаной сбруи, тренеры готовили лошадей к старту.

• Предыдущая
• 25/27
• Следующая