Ключ к тайне - Чалова Елена - Страница 35
- Предыдущая
- 35/50
- Следующая
Ирада взглянула на парня с уважением. Однако он действительно историк. Она и слов-то таких никогда не слышала: вот что такое, например, сефирот? Однако признаваться в собственном невежестве не хотелось, к тому же этот загадочный сефирот вряд ли имеет непосредственное отношение к той тайне, которую они пытаются разгадать сейчас. Отложив расширение кругозора на потом, Рада сосредоточилась на рунах и немедленно обнаружила среди странных значков знакомый.
– Это я видела в кино, – заметила она, указывая пальцем на одну из страниц тетрадки с рунами.
– Конечно видела, это знак дивизий СС. И одновременно руна «сиг». Символ грома и молнии… Теперь смотри сюда. – Алекс извлек из ларца печать. – На что похоже?
– Ну, на флажки… или топорики.
– Молодец! Это двойной топор, он соответствует руническому знаку «лак». Этот знак является вариантом тайного Ключа, представляющего завершенность цикла и своеобразную бездну между ветхим и новым, между бесконечностью и бесконечностью. Вот скажи, ты видела в кино жест, который делает Гитлер: скрещенные на груди руки?
– Вот так? – Рада скрестила руки на груди, ладони легли на ключицы.
– Точно! Это ритуальный жест Великого магистра масонов: руки под прямым углом скрещены на груди и соответствуют знаку «лак».
Рада взяла печать. Металлическая кругляшка, укрепленная на рукоятке, довольно тяжелая. На самой печати изображен символ, который теперь, с высоты свежеприобретенного знания, она не могла назвать иначе как руна «лак».
– Обалдеть, – пробормотала девушка. – Но при чем здесь Калининград?
– Не вздумай это где-нибудь на улице ляпнуть. Нас камнями закидают. – Алекс хмыкнул. – Местное население желает веровать, что они проживают в Кёнигсберге. А Зеленоградск – та еще дыра, доложу тебе, – называется Кранц. Светлогорск – Раушен. На картах и в документации сохраняются названия городов послевоенного, советского периода. Но в обиходе и для коммерции используются старые немецкие названия. Это стало местной идеей фикс. Понятно, что таким образом сюда завлекают богатых немецких туристов, надеясь на финансовые вливания и не знаю на что еще. Вот только мысль о том, что настоящая Германия, или, если угодно, немецкий порядок, начинается не с названий, а с чистых улиц, наши, как всегда, не догнали.
– Разруха начинается с парадной лестницы, по которой все прутся без калош, – пробормотала Рада.
– Чего?
– Ну, я точно не помню, но что-то такое говорил доктор Борменталь у Булгакова. И по поводу того, что разруха главным образом в головах.
– Да, я фильм смотрел, кажется, – неуверенно кивнул Алекс.
Они помолчали, Рада решила, что получила некую моральную компенсацию за незнание каббалы и прочих исторических реалий. Потом девушка опять вернулась к насущному:
– И все-таки, почему Кёнигсберг?
– Ну, наверное, потому, что у этого города такая богатая мистическая история, – пожал плечами Алекс. – Вот ты слышала что-нибудь о лаборатории «Кёнигсберг 13»?
– Нет, а что это?
– Неизвестно в каком году, но точно еще до начала Второй мировой, в районе Кнайпхоф появилась лаборатория «Кёнигсберг 13». Это было одно из самых засекреченных подразделений «Аненербе», тайной организации СС, и действовало подразделение под личным руководством Гиммлера. В круг посвященных входили лучшие ученые, целью которых было создание победоносного оружия и возвращение германской нации ее истинного величия. Немцы не жалели средств и подошли к вопросу со свойственной им методичностью. В лаборатории анализировалась информация о магии и оккультных ритуалах со всех концов света. В город привозили колдунов, медиумов и людей с необычными способностями. Их дар анализировался с научной точки зрения. Говорят, в то время на улицах Кёнигсберга можно было увидеть даже тибетских монахов.
Вся оккультная история самого города была тщательно изучена, и вот на камнях зданий стали появляться уже не волчьи лапы и отпечатки детских ладошек, но символы и шифры, складывающиеся в схему подземного города или указывающие на «места силы», сообщающие Черным посвященным СС то, что остальным было бы просто страшно узнать. В недрах лаборатории исследовали все возможные способы влияния на человека, от гипноза и воздействия на расстоянии до ритуалов вуду. Я читал, что, когда Уинстону Черчиллю доложили о том, что в Кёнигсберге над куклой, символизирующей его самого, проводятся магические манипуляции, он собрал совет, на котором обсуждалась возможность использования оккультных знаний на войне. Неизвестно, верил ли сам Черчилль в магию, но, думаю, он решил подстраховаться, и в 1944 году отряд британских бомбардировщиков впервые в истории применил напалмовые бомбы. Все бомбы были сброшены над районом Кнайпхоф, в результате чего с лица земли были стерты десятки строений, однако часть здания лаборатории «Кёнигсберг 13» уцелела.
– И где она? – замирая от любопытства, спросила Рада.
– Кто?
– Лаборатория.
– Откуда я знаю? Подземелья Кёнигсберга толком не исследованы. Может, указания твоей тетушки наведут нас на что-то.
– Как ты думаешь, что там окажется?
– Даже думать боюсь.
– А вдруг это все же Янтарная комната? Слушай, расскажи мне про Янтарную комнату. Ты так много знаешь, и мне ужасно нравится тебя слушать.
– Тоже мне нашла лектора. – Алекс хмыкнул, но было видно, что он польщен. – Давай лучше думать, как нам попасть в хранилище.
– Ну, может, у тебя есть знакомые среди библиотечных работников?
– Откуда бы?
– Не знаю… нашел же ты кого-то в обсерватории.
– Да, в обсерватории-то нашел, но вот с библиотекой будет сложнее.
Некоторое время они сидели в молчании. Рада с нежностью наблюдала, как Алекс хмурит брови и чертит что-то пальцем на столе. Потом ее осенило:
– О! Я знаю, у кого могут быть знакомые в местной библиотеке. У Володи!
– Это кто такой?
– Ну как же, сосед Николая Андреевича и тети. Ты же его видел, такой бородатый.
– М-да. Думаешь, он может помочь?
– Не уверена, но попытаться стоит.
Несмотря на протесты Алекса, который говорил, что сосед помочь не сможет и они будут выглядеть глупо, не имея возможности объяснить, зачем им нужно в хранилище («Ты же не собираешься рассказывать ему про свой путь?»), девушка решила попытать счастья.
Рада набрала номер и, услышав хрипловатый голос: «Я слушаю», выпалила:
– Здравствуйте, Володя, это Рада. У меня к вам дурацкий вопрос. Вы, случайно, не знаете кого-нибудь, кто работает в библиотеке номер тринадцать? Это в Хуфене. Ну, мне просто нужно… Володя, что ж вы такой въедливый, вот могут быть у девушки маленькие тайны?
Алекс хрюкнул от сдерживаемого смеха, и она показала ему кулак.
– Ну что вы, конечно, я была у дяди, но ведь в палату они не пускают. Завтра утром опять по еду, обязательно, и водички отвезу. Да сто раз спрашивала – ни фруктов, ничегошеньки не берут. Хорошо, поедем вместе.
Алекс сделал свирепую гримасу, но Рада лишь передернула плечами.
– Ну, жаль, тогда до завтра. – Она положила трубку и покачала головой: – Нет у него там знакомых.
– Чего он все навязывается? – недовольно спросил молодой человек.
– Не будь букой. Он столько лет общался с Николаем Андреевичем и Терезой и теперь просто переживает за человека, который давно уже стал почти родственником. Ну, съездим мы вдвоем в больницу, что с того? Я быстро вернусь.
– Честно? Не бросишь меня? – Алекс притянул девушку к себе, и его теплые губы уже прокладывали дорожку из поцелуев от губ к подбородку, по шее к ключицам и дальше, дальше…
Они уже собрались спать и погасили свет, но каждый, видимо, продолжал думать о тайне, которая никак не давалась в руки, потому что Алекс вдруг сказал:
– Думаю, нам придется действовать в русле жанра.
– Не поняла!
– Ну, вот как поступил бы герой Дэна Брауна, если бы ему нужно было попасть в помещение, куда доступа нет?
– Подобрал бы ключ к двери?
- Предыдущая
- 35/50
- Следующая
