Сын Солнца (Пожиратели крови) - Елисеева Ольга Игоревна - Страница 25

• Предыдущая
• 25/47
• Следующая

Кусочки страшной мозаики начали с покоробившей Акхана ясностью складываться в большую картину, от которой акалелю стало не по себе.

— Что ты несешь? — повторил он. — С чего бы мне спасать мир от землетрясений? Да и как?

Принц хлопнул тольтека по плечу, но ягуар отстранил его руку и, серьезно глядя в лицо, сказал:

— Это будет не сейчас. День акалеля настанет. Но не теперь. Ульпак должен был сделать все, что мог, чтобы повелитель белых атлан остался жив, и он сделал. Теперь миссия Ульпака исполнена. Он больше не должен акалелю ничего, и он соединил свою кровь с кровью врага и стал его братом, чтоб глаза акалеля открылись для мира ночи, с которым в родстве народ ягуара. Это поможет акалелю лучше чувствовать опасность и уничтожить своих врагов во мгле.

Туннель стал расширяться, и вскоре впереди забрезжил слабый свет. Спутники потревожили несметные скопища летучих мышей, которые ринулись с потолка прямо им под ноги, испуганные звуком человеческих шагов.

Вскоре каменные стены расступились, выпуская побратимов из подземного лабиринта. Красноватое крошево горной породы шуршало под ногами. Ослепительное полуденное солнце било в глаза. «Сколько же я провел под землей? — подумал Акхан. — Во дворце меня, наверное, уже ищут! — он усмехнулся. — Пусть ищут. Я сегодня узнал столько, что никакой гороскоп не нужен!»

— До города пол дня пути. — бесстрастно сообщил Ульпак. — Надо еще спуститься в долину.

— Что ж, попробуем хотя бы дойти до армейского лагеря, там нам дадут лошадей.

Уже поздно вечером Акхан и Ульпак попали в Шибальбу. Акалелю не удалось скрыть свое отсутствие. Ему пришлось долго и утомительно доказывать, что его не похитили, не убили, не расчленили и не спрятали на дно Сенота. Поэтому, когда он освободился от яростной кутерьмы жрецов вокруг себя, пленного ягуара нигде не было. Тольтек исчез. Даже Вард на встревоженные вопросы принца только разводил руками. Одновременно из конюшни пропал Бэс. Когда Акхан услышал последнюю новость, он тихо хмыкнул: «Ульпак найдет способ отомстить акалелю за то, что тот все время над ним смеется», — вспомнил принц. Тольтек уехал, потому что считал себя отныне свободным, и взял коня, чтоб укоротить язык своему кровному брату. Акхан грустно улыбнулся. Ему не было жаль Бэса, но он успел привыкнуть к Ульпаку, и теперь, когда вокруг него на цыпочках ходила смерть, предпочел бы, чтоб ягуар остался здесь.

Ульпак ехал по совершенно выжженной равнине на север. Горы Туллан вставали впереди красноватой стеной. Из-за страшной жары даже небо казалось пыльным и блеклым, приобретая тот странный охровый оттенок, которым было окрашено все вокруг.

Бэс шел легко, не кидая головой и не проявляя своей обычной строптивости. Ему была приятна тяжелая рука воина, выезжавшего и холившего жеребца в последние недели. Сам ягуар не назвал бы свой поступок «кражей», тольтеки вообще не знали этого слова. Они брали все, что им необходимо, и безропотно отдавали то, в чем нуждались другие. Но в том, что из всех лошадей акалеля Ульпак выбрал именно Бэса, состояла мрачная шутка, которую пленный тольтек когда-то обещал своему хозяину. Теперь Акхан стал для него братом, значит тем более должен был понять и посмеяться…

Ягуар с легким сердцем оставил предводителя белых собак. Сейчас он сделал для него все, что мог: открыл акалелю глаза на реальные причины похода своих соплеменников против атлан. О большем и сам Ульпак сможет узнать только в том случае, если займет положенное ему по праву рождения место повелителя Ягуаров — самого священного и древнего из тольтекских родов.

Когда Ульпак отправлялся на войну, то был уверен, что и он, и его отряд — жертвы на алтаре великого Змея. Жертвенная гибель — величайшее счастье для смертного, ибо ведет его не в страшный подземный мир теней, где души мучаются от жажды, а к верхним людям, пребывающим в радости возле богов, веселящимся с ними и участвующим в их битвах. Поэтому ягуар легко согласился на страшное для другого предложение дяди возглавить воинов и спуститься в долину. Что ему было терять, если скоро весь мир усилиями недовольного Змея полетит в тартарары?

Только перед самым походом он посетил сестру, чтоб проститься. Шкик жила недалеко от Туудума, на запретной пустой земле. Она была одержима, грезила наяву и предвидела будущее. Дядя выгнал ее из поселка, называя помешенной, хотя жрицы, одержимые священным безумием, всегда почитались народом. Шкик же родилась в царской семье, следовательно самой судьбой была предназначена для роли верховной жрицы. Тем более если боги наложили на нее столь яркую печать!

Ульпак любил сестру. Не захвати дядя власть, они должны были стать священной парой правителей: великий царь и великая жрица — единоутробные дети, продолжавшие род Ягуара. Но нити их судьбы оказались спутаны, и теперь брат шел сложить голову в долине, а сестра, как дикое животное, бродила по ущельям. Оставалось загадкой, почему звери не трогали ее?

Ульпак нашел Шкик на высоком камне, вознесенном над пропастью, где девушка любила сидеть, глядя в небо, или кормя воробьев грязным рисом.

— Зря пришел. — не оборачиваясь, крикнула блаженная. — Шкик не будет прощаться с Ульпаком. — она ловко спрыгнула с камня и обвила шею брата загорелыми руками. — Его осталось ждать совсем недолго!

— Кого? — не понял воин. Он привык, что Шкик говорит загадками и не ожидал ответа.

— Как Ульпак глуп! — девушка всплеснула руками. — Шкик всем рассказывает о нем, только ее никто не слышит.

— Ульпак давно не был. — укоризненно напомнил сестре воин. — Шкик ему ничего не рассказывала.

— Ему или не ему, какая разница? Ветру, горам, этой красной земле. Шкик всем им говорила, потому что они могут погибнуть, если великий Змей начнет ворочаться, а он не придет.

— Кто не придет, Шкик? — Ульпак всегда был с сестрой очень терпелив. Иногда ему казалось, что он один на целом свете может понять смысл оброненных ею слов.

— Человек. Сын Солнца, который убьет Змея и сможет остановить гибель земли.

— Что Шкик бормочет? — Ульпак встряхнул девушку за плечи. — Разве можно убить Змея? Он больше горы. Он опоясывает собой всю Землю.

Блаженная отмахнулась.

— Есть битвы, которые происходят не здесь, не перед нашими глазами. В том мире и сам этот человек может быть больше горы и подбрасывать нашу землю, как мяч в священной игре.

— Что это за человек и зачем он придет? — Ульпак вовсе не разделял восторгов сестры по поводу того, кто собирается перевернуть весь мир с ног на голову.

— Ульпак узнает его сразу. Ульпак его почувствует, ибо кровь великого Ягуара подскажет ему присутствие Сына Солнца. Он все сделает не так, для него нет запретного, и Ульпак пойдет за ним, как ребенок идет за старшим, чтоб помогать ему и охранять его. Если Ульпаку удастся соприкоснуться с его солнечной кровью, Ульпак и сам сможешь многое изменить… Ульпак станет царем.

Тогда ягуар не поверил словам сестры, но теперь, после встречи с предводителем белых атлан, чувствовал, что она права. Акхан не сдвигал гор и не убивал Змея, но он потряс тольтека тем, что отказался от ненависти. Как простой смертный может перешагнуть через радость мести? Разве непогашенная жажда причинить врагу боль за боль не сожжет человека изнутри? И тогда Ульпак понял, что душа Сына Солнца не похожа на души других людей, она — сгусток солнечных лучей, а свет не может испытывать злобы.

Сейчас ягуар ехал вперед, его лицо казалось замкнутым и суровым. На самом деле он был гораздо старше, чем предполагал Акхан, меряя 20-летнего тольтека на мерки цивилизованных атлан. Он в 12 лет взял в руки оружие и познал в первом разоренном поселке свою первую женщину. Он уже не помнил жизнь иной, чем постоянные походы и набеги, куда отправлял его царственный дядя в надежде на скорую смерть нежеланного родственника.

Дождь, грязь, жара, голод, кровь своя и чужая — быстро старят человека. Поэтому Ульпак странным образом сочетал в себе почти детскую наивность во всем, что касалось белых атлан, и удивительную зрелость суждений о знакомом ему мире вечно враждующих тольтекских родов. Да, он оставил Акхана, ставшего его братом, и направлялся теперь домой, чтоб добиться верховной власти. Только обладая ею ягуар мог оказать акалелю помощь. Какую? Ульпак еще не знал, как не знал и каким образом сможет получить царский титул. Он просто чувствовал, что близится его час. После того как ночная кровь Ягуара смешалась с солнечной кровью побратима и словно светилась, Ульпак ощущал необычный прилив сил. Ему казалось, что сейчас он может все — даже стать самим собой — царем и священным главой рода Ягуаров.

• Предыдущая
• 25/47
• Следующая