Сын Солнца (Пожиратели крови) - Елисеева Ольга Игоревна - Страница 14

• Предыдущая
• 14/47
• Следующая

— Хай!

— Хай-ре! — машинально отвечал он, стараясь разглядеть мелькание пестрых тольтекских перьев за дальними рядами своей армии.

Акхан настоял на совместных учениях войск атлан и тольтекских родов-изменников, чтоб его солдаты могли ближе изучить противника. Такой шаг сильно не понравился главам Броненосцев и Летучих мышей, но Принц Победитель поставил это условием участия тольтеков в дальнейшем походе, и знать, уже предвкушавшая большую добычу, вынуждена была согласиться.

Акхан тронул поводья лошади и направил ее туда, где тольтекские командиры разворачивали небольшие отряды красных воинов, чтоб вести их к своим отдаленным лагерям. Всякий раз при встрече с этими выродками командующий испытывал странное чувство гадливости и любопытства. Он внимательно рассматривал их вооружение, новые для атлан движения в схватке, вслушивался в гортанные нечленораздельные звуки, которые тольтеки издавали во время боя, в отличие от хранивших полное молчание белых сыновей моря. Он не мог не восхищаться безупречной дисциплиной, которая царила в войске врагов. Все они от главы рода до последнего копьеносца составляли как бы одно существо, но между собой роды, казалось, вовсе не чувствовали подобного единства.

Новый конь акалеля бежал, легко перебирая длинными черными ногами. Его масть принц затруднился бы назвать вороной, скорее мглистой. Такого кромешного, непроглядного цвета, лишенного даже способности отсвечивать на солнце, Акхан не видел ни у одной лошади. Жеребца ему преподнесли жрецы Шибальбы, и на этот раз восхищенный принц не смог отказаться от подарка, хотя в красноватых глазах гиганта и проглядывала явная свирепость.

Сначала командующий хотел назвать его Нумом, как старого коня, но сделав на плохо выезженном, брыкливом трехлетке пару кругов, он решил подарить ему имя Бэс, в честь своего любимого кривоногого и пузатого божества, гораздого на злые выходки. Бэс был по истине великолепен. Сухой, поджарый, с легким костяком и длинной крутолобой головой. Ему не хватало только рога между ушами, чтоб окончательно выглядеть конем из преисподней. Он плохо признавал руку хозяина, и акалель, склонный к мрачным шуткам, приказал ухаживать за строптивым скакуном пленному тольтеку в отместку за убитого старину Нума. Ягуар сносно справлялся с делом и, вероятно, даже умел ездить верхом, хотя ни разу этого не показал. Он так вышколил шкодливую лошадь, что Бэс перестал кидать головой и бить задом при каждой попытке сесть на него. Конь лишь прижимал уши, когда тяжелая рука тольтека хлопала его по крестцу.

Однажды Акхан совершенно отчетливо видел, как подойдя к только что брыкавшемуся Бэсу, ягуар приложил щеку к его огромной скуле и начал издавать какие-то мягкие, полные угрозы звуки, похожие на рычание и мурлыканье одновременно. Принц был готов поспорить, что по всему великолепному телу жеребца волной прокатилась мелкая дрожь.

Сейчас ягуар бежал рядом с лошадью, положив руку ей на круп. Бэса надо было приучать к жизни лагеря, резким звукам труб и многолюдью, но пугливый норовистый жеребец часто шарахался и отказывался повиноваться, так что мужчинам трудно было справиться с ним и вдвоем.

Акалель поравнялся с рядами тольтеков и жестом приветствовал их командиров. Акхан рассматривал цепочки быстро двигавшихся воинов с холодным вниманием. Он уже не раз видел эти голые сильные тела и научился по татуировкам распознавать не только род, но и боевую принадлежность тольтеков. Разнообразием вооружения армия не блистала. Каждый род владел чем-то своим: боевыми топорами, палицами, мелкими пращами, длинными плевательными трубками.

— Где их главная ударная сила? — спросил акалель у стоявшего рядом пленного ягуара.

Тот молча указал на вооруженных булавами рослых юношей, покрытых густыми татуировками, имитирующими пятна кошачьей раскраски на теле. Их было немного, но на вид они действительно выделялись из общей массы. Акалель уже слышал о них, это были одержимые ягуаром — воины, впадавшие во время боя в транс и ощущавшие себя дикими кошками. Они не чувствовали боли от ран, и сражались с нечеловеческой силой, образуя вокруг себя горы трупов. Остановить их можно было только, убив. Говорили так же, что они, хотя и вступают в бой вместе со своими родами, но на деле принадлежат к особому тайному союзу, общему для всех тольтекских племен, и лишь ему хранят верность.

В отличие от остальных воинов, ягуары, проходя мимо акалеля, едва заметно склоняли голову. Это могло бы показаться естественными приветствием командующему белых атлан, если б другие делали тоже самое. При этом глаза одержимых ни разу даже не поднялись на Акхана, они скользили на уровне его колен, как раз там, где была голова пленного ягуара, и у принца создалось странное ощущение, что приветствуют они именно его.

— Ты один из них? — спросил он тольтека, но тот отрицательно покачал головой. «У него можно было бы многое узнать, если б он хоть раз согласился разжать зубы», — с досадой подумал принц. Действительно, пленный никогда ничего не говорил, но прекрасно понимал, чего от него хотят. Доверчивый Вард думал, что новый раб — немой. Более проницательный акалель чувствовал, что тольтек просто упрям и слишком много о себе мнит.

Вдалеке показалась рослая сухая фигура Митусы, двигавшегося мимо войска длинными упругими прыжками. Акалель сам приказал позвать сюда негра, ибо принял решение и не собирался менять его.

— Митуса, — сказал принц, как только черный гигант застыл перед ним, дыша так ровно, словно и не проделал изрядного расстояния по жаре, — я хочу поручить тренировку войск именно тебе.

На лице офицера отразилось непонимание.

— Полную команду. — настойчиво повторил Акхан. — В мое отсутствие будешь заменять меня. Подготовкой к походу займутся другие. Ты — только обучением. Получишь титул «тени Солнца».

Негр задохнулся от дикости предложения.

— Но, акалель, — развел руками он. — Кто будет меня слушать?

— Я прикажу.

— Ваше решение может оскорбить других калелей.

Акхан был непреклонен.

— Мои офицеры промолчат из уважения ко мне, а что касается новичков, то с них давно пора посбивать спесь. Здесь не дворец в Дагонисе и не школа в Иссе…

Митуса с сомнением пожевал лиловыми губами.

— Я черный, — наконец, сказал он.

— А наши враги красные, — усмехнулся принц, — более того, они — народ ягуара, а кто может лучше научить солдат сражаться с дикой кошкой, чем дагомеец? Помоги мне, леопард.

— Акалель не может просить. — круглая голова Митусы склонилась. — Все, что в моих силах, будет сделано. Но я хотел бы видеть, хоть одного из этих дьяволов поближе… Он не договорил, его ноздри вздрогнули и негр резко, не обращая внимания на принца, повернулся в сторону. Там на довольно почтительном расстоянии сидел возле камня пленный тольтек, которому Акхан приказал отойти еще до приближения Митусы.

Акалель любил говорить с людьми наедине. Поначалу негр не замечал сопровождавшего принца пленника, но сейчас ветер переменился и дул как раз со стороны ягуара. Акхан видел, как дагомеец напрягся всем телом и вытянул шею вперед. Забыв о присутствии командующего, он двинулся к тольтеку. Пленный тоже встал и развернулся в сторону приближающегося негра. Застыв на некотором расстоянии друг от друга, они медленно пустились кружить, потягивая носами воздух. До Акхана долетали странные урчащие звуки, похожие на приглушенное рычание. Казалось, что противники готовы броситься в схватку, но их что-то удерживает от последнего прыжка. Наконец, они разошлись, и негр вернулся к командующему. Его лицо едва уловимо изменилось, сейчас он действительно напоминал хищную кошку. Ноздри дагомейца недовольно раздувались.

— Они все такие? — спросил он, тяжело переводя дыхание.

— Не знаю. — растерянно пожал плечами принц. — Вернее… думаю, что этот один. А что?

Митуса тревожно взглянул на командующего.

— Акалелю не следует держать его при себе, если, — негр помедлил, — если он неуверен в его преданности.

— Какая преданность может быть у врага? — досадливо отмахнулся принц. — Я рад, Митуса, что ты принял мое предложение. Если хочешь, я оставлю тебе этого тольтека в лагере, чтоб ты мог лучше узнать…

• Предыдущая
• 14/47
• Следующая