Запах страха. Коллекция ужаса - Джонс Стивен - Страница 53

Бегая вдоль рядов мужчин, одетых в белые рубашки с короткими рукавами и черными галстуками, и очень немногих женщин, не накрашенных и заплаканных, я начинаю думать, что Ван Димен уже давно позаботился о своей безопасности и покинул страну. Но вдруг я увидел сверкающую на солнце копну седых волос, он повернулся и посмотрел прямо на меня, как будто я его позвал. Но он не убежал. Наоборот, лицо его на миг озарилось, он улыбнулся, но тут же снова погрустнел и протянул ко мне руки.

В стороне от толп мы смотрели друг на друга. Я пытался заставить себя не дрожать. Не знаю почему, но слова застряли в горле.

— Мальчик мой, — неожиданно тепло произнес он. — Мне говорили, вы находились на грани смерти. — Увидев выражение моего лица, поспешно добавил: — Разумеется, вы хотите услышать ответы.

— Я хочу спастись. — Мой голос задрожал, как у испуганного ребенка.

Он по-отцовски положил ладонь мне на плечо.

— Я пришел к вам, чтобы все объяснить. Сначала я разыскал ваших друзей. К одному опоздал, но с французом и американцем успел поговорить перед концом.

— Вы убили их!

— Нет. Я пытался все исправить. — Он отвернулся и посмотрел на самолет, медленно наполнявшийся людьми, «больше всего желая оказаться в нем», — подумал я. Когда он повернулся обратно, в глазах его стояли слезы. — У вьетнамцев есть легенда о тварях-вампирах, которые питаются самой жизнью. Название их переводится примерно как Зубы звезд,но мифы только намекают на их истинную природу. Это не такие вампиры, как представляете вы или я. Эти существа вплетены в саму ткань нашей действительности… молчаливые тени, движущиеся позади нарисованных декораций.

— Они забрали Джастина… — Я сделал глоток воздуха, чтобы унять дрожь.

— Они способны изъять жизнь из самого бытия.

— Как же я могу их помнить?

— Возможно, ваши раны… — Он пожал плечами. Мы оба понимали, что это не имело значения.

— А вы?

Он опустил руку в карман куртки и достал амулет, который я нашел в одной из каменных камер.

— Это меня оберегает и помогает видеть истину. Такие штуки висели во всех комнатах. Когда вьетконговцы нашли это место, они их сняли, освободив то, что было заточено внутри.

Я вспомнил репортажи о том, как провалилась операция «Сидар-Фолс» из-за того, что, когда американские войска вошли в Железный треугольник, готовые к решающей битве, врага там не оказалось. Они растворились в джунглях, отступив задолго до начала атаки. Однако теперь я начал понимать, что это была неправда.

— Когда разведка донесла, что коммунисты в самом сердце Железного треугольника нашли что-то невероятное и опасное, было принято решение изъять потенциальное оружие для возможного использования Западом.

— Оружие? — ошеломленно переспросил я. — То, что обладает силой, о которой вы говорите?

— Любого человека можно переубедить, нужен лишь подходящий стимул, — продолжил он ровным голосом. — Я не дурак. Однако и я подвержен слабости, которая делает нас теми, кто мы есть. Мелкие страхи присущи как идиотам, так и умнейшим из людей. Я хотел, чтобы на земле воцарился мир. Видя открытый бунт молодежи, видя, как хаос охватывает Восточную Азию, я был готов на многое, чтобы остановить эту волну. — Он снял очки и потер глаза. — Но я не знал, что есть люди, готовые на большее.

Еще один взгляд на самолет на взлетно-посадочной полосе, уже почти переполненный. Мне захотелось наброситься на него с кулаками из-за его бессердечия и холодности.

— Да, я помог им сдержать эту силу. Понимаете, я считал, что поступаю правильно. Но использование этой силы зависело только от них. В конце концов, я им нужен был только поначалу. — Он сделал глубокий судорожный вдох. — Вы знаете, что Киссинджер собирался использовать здесь ядерное оружие? Можете представить, какие были бы потери среди мирного населения. Такие вещи не волновали людей, с которыми я работал. Для них главным было навести порядок, любой ценой. Жестокие люди. — Он покачал головой, как будто все еще до конца не верил в то, что случилось. — Я слышал, что произошло в Кентском университете в Америке. Что происходило во имя порядка. Жестокие, жестокие люди. Они не знали, как управлять этой силой, но им пришлось научиться. Им нужно было, пока еще оставалось время, провести испытание здесь, во Вьетнаме…

Тут меня осенило. На нас проводили эксперимент.

— Как только я узнал, что они задумали, я попытался остановить их. И, разумеется, превратился в помеху. Мне пришлось принять определенные меры.

— Вы перешли на другую сторону?

— Вы говорите о политике, а я — о моральном абсолюте. Я перешел не к врагу.Я пережил один из тех моментов, когда яркий свет озаряет твои темные глубины. То, что я увидел, мне не понравилось. Есть вещи пострашнее отсутствия порядка. И есть вещи пострашнее смерти.

Я немного успокоился. В конце концов, может, еще осталась какая-то надежда.

— Так вы собираетесь убить это существо? Проткнуть его сердце колом или что-нибудь в этом духе?

— Его нельзя убить. Это часть вселенной, вне вас, меня или вещей, которые мы видим вокруг. Его можно направлять. Немного. Но не контролировать, как хотелось моим бывшим партнерам.

Самолет медленно покатился по взлетно-посадочной полосе. Я понял, что профессор не собирался улетать. Он пришел сюда наблюдать.

Ван Димен снова поднял загадочный амулет.

— Ключ, — произнес он с улыбкой. — Когда-то они владели им… Теперь уже нет. Скоро те, кто был готов совершать страшные вещи во имя политики, исчезнут. Даже больше: выйдет так, что они никогда не существовали. И мир станет лучше. Да, Вьетнам будет потерян, но, по правде говоря, так ли это плохо?

Он был прав. Есть вещи пострашнее, чем неудачная попытка установить порядок. Когда ты сталкиваешься с кошмарами действительности, с великими духовными вопросами, с ужасами бесконечной тьмы, политика кажется смешным занятием. Какая разница, кому принадлежит та или иная территория? Кому нужны деньги, налоги? Моральный абсолют, сказал он. Правила существования, которые нельзя нарушать.

— А что будет со мной? — В его глазах я увидел ответ. Я узнал его в ту самую секунду, когда заговорил с ним.

— Мне очень жаль, — сказал он. — Правда. Процессы, которые пришли в движение, уже не остановить. Но знайте: я буду вас помнить. Я не забуду.

Он протянул ко мне руки, и я упал ему на грудь, беззвучно рыдая о том, что должно было произойти, о том, что я потерял. Слезы мои нематериальны, это призраки жидкости, которые скоро развеются. Как прошлое. Как настоящее.

Как будущее.

Джоэл Лейн

ВСТРЕЧА

Джоэл Лейн — автор двух сборников рассказов ужасов «Провод Земли» (издательство «Egerton Press») и «„Потерянный район“ и другие рассказы» (издательство «Night Shade Books»), а также романов «От голубого к черному» и «Голубая маска» (оба выпущены издательством «The Serpent’s Tale») и двух поэтических сборников: «На краю экрана» и «Нарушение покоя» (оба выпущены издательством «Are»). Сейчас он работает над новым романом «Полуночная печаль».

«„Встреча“ входит в серию рассказов, которые я написал для „Потерянного района“, — поясняет автор. — Все они так или иначе посвящены мифам, которые окружают смерть и загробную жизнь. Одно из стихотворений Рильке стало толчком к созданию этой истории, над которой я, надо признаться, работал несколько лет».

Когда он нашел нужное место, уже начало смеркаться. Он бы и хотел дождаться, когда совсем стемнеет, но на это не было времени. Вечером состоится его концерт. Это уже превратилось в своего рода ритуал и повторялось каждый раз в первый вечер очередного турне. Когда-то турне ограничивались мелкими городишками в «Черной стране», ^[34]но теперь он выступал в крупных городах по всей Европе. Однако для него все турне начинались с посещения такого места. Это было нужно его песням. Его голосу. Он подозревал, что почти все певцы говорили себе нечто подобное. И всегда это происходило в одно и то же время года: поздней осенью, когда деревья сгорают, как сигареты, а дороги покрываются первым инеем.