Рекламный трюк - Антонов Антон Станиславович - Страница 23

• Предыдущая
• 23/54
• Следующая

— Мы. Все вместе. Я предлагаю действовать так, как будто это настоящее похищение. То есть ориентироваться не на слухи, а на то, что мы видим собственными глазами. Даже если это трюк, состав преступления все равно есть. Надо их взять, а прокуратура потом переквалифицирует, если нужно.

— Кстати о прокуратуре. Как ты полагаешь, товарищ Саша, — почему важняк, который приехал из Москвы по поводу Ружевич, налег теперь на дело о взрыве «Волги», а похищение расследует твой закадычный? — Короленко глазами показал на скромно молчащего Туманова. — Может, Москве больше нашего известно? Может, Кропоткин не просто так пинкертонам зеленую дорожку стелет, а по указанию свыше? Ты над этим не задумывался? Так задумайся.

Фамилию Кропоткин, заставляющую вспомнить об анархизме — идеологии беззакония, — носил главный страж закона в городе, то есть городской прокурор.

— Николай Дмитриевич, я задумываюсь исключительно о том, как бы побыстрее раскрыть преступление. Высокая политика не для меня. У меня есть оперативно-розыскное дело, у Жени, — Ростовцев тоже кивнул на Туманова, — уголовное дело, и нам некогда разбираться, что знает Москва и какие указания получает прокурор.

— Хамишь, дерзишь и не уважаешь начальство. Но с этим ладно. Я готов тебя выслушать. Что ты предлагаешь сделать?

— Выставить наблюдение на всем пути следования электрички, посты на дорогах и мобильные группы УОП и ОМОНа в узловых точках, чтобы можно было быстро добраться до нужного места.

— И ты думаешь, они пойдут на дело, когда под каждым кустом будет сидеть милиционер?

— Можно придумать маскировку. Время еще есть.

— Короче, ты предлагаешь устроить образцово-показательную войсковую операцию. Я тебя понял. А теперь послушай меня. В этом городе не один преступник, не одна банда, не одна жертва и преступление тоже не одно. У меня нет армии, чтобы бросить ее в бой против мифических похитителей…

— Кто доказал, что они мифические?

— Я так считаю! Этого достаточно. Так вот, я не могу снимать толпу людей с других дел ради одного, даже очень важного. Я не могу обращаться к ОМОНу, потому что это вообще не их дело — ловить неизвестно кого неизвестно где. Это твое дело — вот ты и лови. УОП я тоже не могу напрягать — где ты тут видишь организованную преступность? Сам же говорил — работают либо дилетанты, либо актеры.

— То есть вы не дадите разрешения на операцию?

— Не дам. И к шефу обращаться не советую. Он скажет тебе то же самое.

— Ладно, — сказал Ростовцев и повернулся, чтобы уйти.

— Погоди, — остановил его Короленко. — Не торопись. Скажи сначала, как идет розыск по другим направлениям. И следствие, — добавил он, переводя взгляд на Туманова.

— Все так же, — ответил Ростовцев хмуро и зло. — Проверяем студии и театры, только без толку. Нигде никаких зацепок. После очередного седовского откровения прочесываем таксопарки — ничего. Рокеры, которых нам подарил Сажин из дознания, как сквозь землю провалились. Теперь ищем. Но я не бог Шива, и у меня не тысяча рук. Людей у меня мало, и дело тоже не одно.

— То есть я должен так понимать, что тебе надоела рутинная работа и ты решил перейти на кавалерийские атаки. Романтика покоя не дает?

— Причем здесь романтика?

— А при том. Ты, вроде, сам мне говорил, что у Шерлока Холмса в десять раз больше шансов поймать преступника, чем у Рэмбо. Так вот, напрягай лучше мозги, а не мускулы.

— Это был не я, — буркнул Ростовцев. — А Рэмбо никогда не ловил преступников.

На самом деле он действительно однажды сказал что-то подобное, только вместо Рэмбо в его фразе фигурировал кто-то другой.

— Не имеет значения, — сказал тем не менее Короленко.

— Имеет. Я не Шерлок Холмс, и голов у меня тоже не тысяча.

— Пошел вон, — беззлобно скомандовал Короленко.

И Ростовцев пошел вон, а молчавший на всем протяжении аудиенции Туманов — за ним следом.

Хуже всего было то, что «Львиное сердце» не имело в своем штате женщин-оперативниц. И вообще, таковые оказались большим дефицитом даже в Москве, не говоря уже о провинции. Так что операция «Кукольный театр» очутилась на грани срыва, еще как следует не начавшись.

Правда, в московском офисе агентства работала девушка, которая чуть ли не с детства (окончившегося не так уж давно) мечтала стать оперативницей и ради этого упорно занималась единоборствами и стрельбой. Звали ее Алисой, а так как она одно время была любимой женщиной Сергея Селезнева, второго человека в «Львином сердце», и даже чуть не стала его женой, то естественным образом прослеживалась параллель с героиней детских книг писателя Кира Булычева, которая, как известно, прославилась своими подвигами на Земле, в космосе и под водой.

Из нее, наверное, получилась бы хорошая жена для Селезнева, тем более, что девичья фамилия Алисы была самая подходящая — Уткина. Но не сложилось. Неизвестно, какая кошка между ними пробежала, но только с некоторых пор Алиса и ее партнер перестали любить друг друга по ночам, отменили матримониальные планы и теперь сохраняли по отношению друг к другу прохладный нейтралитет.

Так или иначе, когда после телефонного разговора с самой Алисой Каменев приказал Селезневу купить для нее билет на ближайший авиарейс, выдать командировочные и немедленно отправить ее к месту событий, Селезнев никаких возражений не высказал и сделал, как приказано.

Алиса прилетела в город довольная, как слон на ярмарке. Еще бы — ведь ей наконец-то доверят ответственное и опасное дело!

А ты зря радуешься, — сказал Каменев, встречая ее в аэропорту. — Эти ребята думают, что они крутые, и могут сделать тебе больно.

— Я тоже крутая, — парировала Алиса и радоваться не перестала.

Утром в день операции она показывала и доказывала коллегам свою крутость. Действительно, оружие она умела вынимать мгновенно, стреляла метко и дралась здорово. Но одно дело игры на свежем воздухе, и совсем другое — боевая обстановка, когда в тебя стреляют по-настоящему. Ребята из младшего оперсостава были в восхищении от мастерства Алисы, но опытные Каменев и Серебров наблюдали за всем этим в легком сомнении.

Потом Алиса, Серебров и три человека из его команды выехали на рекогносцировку на белогорской электричке в 10.22 по расписанию, а еще несколько оперативников отправились на двух арендованных машинах осматривать пути отхода от пригородных станций.

В 12.45 первая группа прибыла в Белогорск, а в 13.20 укатила обратно, причем Серебров по пути мрачно ругался сквозь зубы, а остальные — кроме восторженной Алисы — его прекрасно понимали. Знающие оперативники, оценив ситуацию на месте, стали сомневаться, что против них работают дилетанты. Очень уж профессионально антиподы выбрали место для своей акции. Серебров на ходу придумал сразу несколько способов, которые позволили бы ему забрать деньги и уйти от преследования, даже если он будет один против сотни профессионалов. Если эти профессионалы ценят безопасность женщины, которая должна передавать деньги, а у похитителей есть достаточно мощное оружие, то при внезапной атаке антиподов возникнет ситуация, когда последние смогут без помех расстреливать оперативников в упор, тогда как оперативники лишатся возможности стрелять, потому что похитители будут прикрываться женщиной.

А если учесть, что ночная электричка идет со всеми остановками, а всего их двадцать пять, то получается, что разместить оперотряд негде, кроме как в электричке, потому что на все станции людей все равно не хватит. В результате зайти нападающим в тыл будет некому, а если их окажется больше двух, то это станет вообще невозможно, даже если бы хватило людей.

Впрочем, если бы была возможность выставить посты у всех платформ, тогда все стало бы гораздо проще. Можно просто останавливать и Обыскивать всех, кто направляется к платформе. Плевать, что незаконно — главное результат. Хотя на этот случай похитители могут послать вперед человека, не вызывающего никаких подозрений — без грима, без оружия и с чистыми документами. И тогда ничего вообще не произойдет — увидев, как их посланца обыскивают, антиподы просто отменят операцию. Конечно, в этом случае появится след, но малость изобретательности со стороны антиподов — и этот след окажется пустышкой. Что стоит этому «разведчику» показать не паспорт, а какое-нибудь удостоверение? Доказать, что это фальшивка, в полевых условиях практически невозможно (бланки продаются чуть ли не в каждом газетном киоске, а смастерить печать — это раз плюнуть, ежели умеючи), а задержать такого предьявителя для Установления личности нет никакой возможности. Охранное агентство вообще не вправе никого задерживать, кроме как с поличным при совершении тяжкого преступления. Да ведь есть еще и недвусмысленное предупреждение в послании похитителей: «Если кто-то из наших будет задержан, остальные убьют заложницу». Конечно, это может быть блефом, и именно на таком предположении построен весь «Кукольный театр». Но вдруг нет, и похитители действительно готовы убить Яну Ружевич, если им не удастся взять деньги?

• Предыдущая
• 23/54
• Следующая