Застава - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 58

• Предыдущая
• 58/65
• Следующая

А я и без всяких родственных связей знал, что Эйжел – жива.

Она подошла к воротам, держа в руке тонкий прутик. Рядом с нами деревьев нет, так что прутик был где-то срезан заранее. На конце прутика трепетал на ветру белый флажок. Именно флажок, не второпях оторванная тряпка или клочок бумаги. Эйжел всегда была очень предусмотрительной.

– Привьет, Удьарник! – весело сказала она. – Рьада тебья видьеть!

– Эйжел, говори нормально, – попросил я. Я стоял перед воротами, пускать Эйжел внутрь мне хотелось не больше, чем капитану Смоллетту – впускать в форт Джона Сильвера.

– Тебе же всегда нравилось, – она улыбнулась. – Ну как хочешь.

– А где твое сексапильное черное трико? – спросил я. Эйжел была в брюках и просторной, мужского стиля рубашке.

– Разложилось, – Эйжел развела руками. – Высокомолекулярные соединения в Центруме долго не живут, сам понимаешь. Только для коротких акций. Очень неудобно.

– Так не надо было травить этот мир, – сказал я.

С лица Эйжел мгновенно исчезла улыбка.

– Ты ничего не понимаешь, Ударник.

– А ты объясни.

Секунду мне казалось, что она и впрямь заговорит. И скажет что-то такое, что перевернет все с ног на голову или наоборот – с головы на ноги, и все станет понятным и логичным.

Но она ничего не сказала. Вздохнула и попросила:

– Позови Старика, Ударник. Я буду говорить с вашим командиром.

– Я за него.

– Что, Старик так и не вернулся в Центрум? – удивилась Эйжел.

– Вернулся. Но ты же хотела говорить с командиром.

– А, вот оно что… – Эйжел пожала плечами. – Поздравляю с карьерным ростом!

– Я внимательно тебя слушаю.

– Нас шестьдесят пять человек, – сказала Эйжел. – Все – опытные бойцы. Наши, с гор, и местные наемники… Неважно, воевать все умеют. Вас – максимум семь человек.

– Мы в укрытии, – напомнил я.

– Это не крепость, – поморщилась Эйжел. – Это каменный дом в два этажа, но с деревянной крышей и широкими окнами. Обнесенный деревянным забором. Я много раз у вас бывала, могу начертить хорошую схему. Собственно говоря, я уже начертила несколько и раздала бойцам.

К сожалению, Эйжел была совершенно права. Нормальная пограничная застава, даже на Земле, не предназначена для того, чтобы вести длительный бой с превосходящими силами противника. Что говорить о здании нашей заставы – это было не более чем жилище и склад.

– Я тебя услышал, – сказал я. По своему опыту знаю, как бесит эта замечательная фраза, придуманная каким-то тупым специалистом по общению. – Что дальше?

– Ударник, уходите, – сказала Эйжел. – У вас есть кто-нибудь, легко открывающий порталы? Старик, Дед, Скрипач… Впрочем, неважно. Если хотите – можете уйти в Антарию. Мы не станем препятствовать, даю слово.

– Интересно, – сказал я. – Даже очень.

Эйжел поморщилась.

– Не забивай себе голову лишними мыслями. Просто уходите. Я не хочу, чтобы вы все погибли.

– Мне нужно время, – сказал я. – Обсудить с товарищами, выработать условия…

– Ударник, ты не дурак, поэтому я не могу дать вам много времени, – сказала Эйжел. – Десять минут. Если уходите – спустите флаг. Через десять минут мы начнем штурм.

– Как ты привлекла к этому кланы, Эйжел? – спросил я. – Ты же никакая не женщина клана Тай-Клёус. Ты с Очага.

– Настоящая Эйжел погибла, – сказала Эйжел. – Я ее заменила – и хорошо. Бойцы не против. Это ведь просто бизнес, понимаешь? Они продают свои стволы. А я заплатила хорошую цену.

– Мы можем заплатить больше, – вкрадчиво сказал я.

– Нет, Ударник. Когда деньги взяты, назад дороги нет. Бойцы их отработают. Потом можешь попробовать нанять их для охоты на меня, – она усмехнулась. – Но для этого тебе надо выжить. Уходите, Ударник. Один к десяти – это нехороший расклад, даже для обороны.

– Мы подумаем, – повторил я.

– Десять минут, – напомнила Эйжел. Повернулась и пошла вниз с холма, помахивая прутиком с белым флажком.

– Эй… – окликнул я. – А ты не боишься, что я выстрелю тебе в спину?

– Нет! – отозвалась она, не оборачиваясь. – Я вас слишком хорошо знаю! Всех вас!

К сожалению, она была права.

Если бы во время схватки в штабе она хоть кого-то убила… да пусть бы даже неприятного мне Поллена, тогда бы я не колебался. Но этот подчеркнуто мирный, броня против пуль, штурм лишал меня морального права стрелять в спину парламентера. До того момента, пока она не возьмет в руки оружие – я не мог этого сделать.

И никто из наших, включая Ашота, дежурившего сейчас на вышке со снайперской винтовкой, тоже не сможет.

Я закрыл дверь. Задвинул засов. Посмотрел на заставу – свою заставу. На пограничников, стоящих рядом, наверное, самых нелепых пограничников всех миров во Вселенной.

– Слышали? – спросил я.

– Большей частью, – кивнула Ведьма.

– Им надо, чтобы мы ушли, – сказал я. – Знаете, я не гордый и ради принципа умирать не собираюсь, мы не в Брестской крепости, а на дворе не сорок первый год, но…

– Застава сама по себе ничего не значит, – Ведьма пожала плечами. – Значит, есть что-то на заставе, что им нужно. Что-то спрятанное. Ребята… а ну-ка напрягите память. Эйжел здесь бывала десятки раз. Она что-нибудь оставляла на хранение?

Увы, ответа не было.

– Она могла спрятать что угодно и где угодно, – сказал я. – Но я уверен, речь идет о наших старых знакомых – бомбе или детонаторе. Детонатор, в сложенном виде, размером с крупную книгу. С очень крупную. А бомба… Роман?

– Это рюкзак был, – сказал Ромка. – Я не знаю, что внутри, и мне не показали… Рюкзак, не очень большой, но вроде как тяжелый.

– Роман, Ирина Игоревна, Галина – ищите, – сказал я. – Ирина Игоревна за старшую. Ищите везде. Речь о небольшом предмете, но это все-таки не иголка. На складе, в угольном погребе, в казарме… все переройте! Ашот! Слезай с вышки, ты там как на ладони! Александр, Хмель… как будем обороняться? Нас четверо, ваши предложения?

– Я тоже умею стрелять! – дернулась Галя.

– Мы все умеем, – сказал я. – Но кто-то все равно должен искать, и это будут женщины и дети, ясно?

– Ты сексист, – сказала Галя. Вроде бы в шутку, но с обидой.

– Несомненно, – подтвердил я. – Если есть выбор, кому лезть под пули, то это будут мужики… Не трать время, его мало!

– Галя – сарай, – сказала Ведьма. – Ромка – угольный погреб, потом в дом, мне на помощь.

Больше она ничего говорить не стала, заторопилась к дому.

Только когда женщины и Ромка ушли, Бобриков заговорил:

– Иван, у нас никаких шансов. Нас положат за пять минут. В лучшем случае – за полчаса.

– Я сяду на вышке и буду их щелкать одного за другим, – возразил Ашот.

– Тебя оттуда снимут через минуту, – Бобриков покачал головой. – Ты сам в бинокль смотрел – есть там люди с винтовками?

Ашот молчал.

– Хотя при таком количестве стволов и автоматного огня хватит, – добавил Бобриков. – Даже не вздумай снова туда лезть! Когда через десять минут мы не спустим флаг, а мы его не спустим, даже если будем уходить, они начнут атаку. И первым делом застрелят того, кто будет на вышке.

– Были бы в заборе бойницы… – вздохнул Хмель.

– И по ним открыли бы огонь, и застрелили бы всех, – жестко сказал Старик. – Я не уверен, что забор выдержит автоматный огонь. Вблизи – точно не выдержит, это же обычные доски, хоть и толстые…

– Хорошо, – сказал я. – Забор не обороняем. Держим оборону в доме. Стреляем по всем, кто пытается перелезть, держим под прицелом ворота. Я полагаю, полчаса мы точно сможем продержаться. Может быть – час. Женщины и Ромка тем временем ищут…

– Значит, они ищут только в доме, – заметил Хмель.

Мы даже не стали больше ничего говорить. Кинулись в разные стороны по двору. Хмель принялся разваливать поленницу дров, Бобриков бросился в сарай (Ромка пока еще не показался из угольного погреба), Ашот, ругаясь почем зря, направился к сортиру. Судя по тому, что по пути он взял стоящую у поленницы длинную жердь – Ашот собирался шуровать ей в яме, и я мысленно отметил его героизм.

• Предыдущая
• 58/65
• Следующая