Трагедия 22 июня: блицкриг или измена? - Мартиросян Арсен Беникович - Страница 27

• Предыдущая
• 27/232
• Следующая

А обыграть в любезном британским сердцу и слуху антисоветском духе хотя бы, например, то же самое опровержение ТАСС от 9 мая 1941 г. и иные перечисленные выше факты, особенно о передислокации советских войск к западным границам, для нацистской пропаганды было бы проще пареной брюквы[115].

Однако лишь к 30 апреля 1945 г. до Гитлера наконец-таки дошло, что любые фокусы со Сталиным, тем более попытки его объегорить, плохо кончаются — ведь то был Сталин, а не какой-то захудалый австриячишко-маляр, еле-еле получивший армянское гражданство[116].

Многократно превосходивший Гитлера в десятилетиями оттачивавшемся аналитическом искусстве политического поединка Сталин практически мгновенно разгадал неадекватно реалиям грезившуюся фюреру якобы возможность объегорить сначала Лондон, не столько вынудив его к почетному миру, сколько официально обеспечив себе относительно спокойный тыл на Западе, осуществить свой блицкриг на Востоке.

…Забегая вперед, следует отметить, что Perfidious Albion, естественно, в очередной раз «оправдал» свою кликуху — безнаказанность однофронтового разбоя на Востоке была негласно гарантирована Гитлеру аж до 1944 г.!

Однако еще раз хочу подчеркнуть, что то был Сталин — он и в этом случае, зная об этой наиподлейшей негласной договоренности, нашел-таки способ поставить на службу СССР все беспрецедентное коварство Лондона: Великобритания с 22 июня 1941 г. стала хотя и подловатым, но тем не менее официальным союзником Советского Союза в борьбе против гитлеровской Германии О том, как это удалось Сталину, речь пойдет чуть ниже…

Зная по донесениям разведки и контрразведки, что в мае нападения точно не произойдет, Сталин и послал возомнившему себя «мудрейшим из мудрейших» Гиллеру т. н. «инициативно-спонтанное» письмо, использовав в качестве его основы опровержение ТАСС от 9 мая в комбинации со всеми теми слухами, которые послы обеих стран «пережевывали» в своих беседах, указан одновременно, что ему известно о сосрсдоточении германских войск в Польше.

Колоссальную роль в том, что Сталин принял решение обратитьмя с таким письмом к Гитлеру, сыграло так же и сообщение от 10 мая 1941 г. одного из самых доверенных агентов ГРУ — «Альта» — мужественной Ильзе Штёбе. В этом сообщении она, в частности, информировала, что военное министерство (Германии — А. М.) разослaла дирекmивные письма всем своих военным атташе о необходимости опровержения слухов о том, что Германия якобы готовит военные действия npomue России. Военное министерство требует от военных amташе выступать с разъяснениями, что Германия концентрирует cвои войска на Востоке для того, чтобы встретить в готовности мероприятия с русской стороны и оказать давление ни Россию (cм. Лота В. «Альта» npomuв «Барбароссы». М., 2004. С. 305). T.е., nonpocmy говоря, по указанию Гитлера военные ammaшe Германии зa рубежом должны были подготовить почву для взрывного перебрасывания всей omветственности за развязывание войны на СССР в момент ее начала.

Бесноватому eфpeйmоpy казалось, чmo он вcex обдурил — что ж поделаешь, если якобы тевтонскими мозгами никогда не понять визатийской мудрости Сталина. Имея на руках пеопровержимые данные о всех нюансах подготовки агрессии, Сталин загнал ему письмо, вынудив этого австрийского барана во главе германского рейха сказать правду. И он вынужден был сказать ее — письменно сказать! Да еще какую!

Но не просто послал письмо в Берлин, а точно рассчитал, что в ситуации со ставшим известным всему миру фактом полета Гесса в Англию, когда весь мир более чем обоснованно распенил этот факт как отчаянную попытку Берлина договориться с Лондоном и убедить его присоединиться к блиц-«Дранг нах Остен»-кригу или, как минимум, не мешать в этом Германии, Гитлер, как загнанный в угол зверь, именно самой ситуацией будет вынужден ответить на один существенный вопрос: как долго еще будет продолжаться концентрация его войск у советских границ (по тексту письма Гитлера видно, как фюрер оправдывался за Гесса)?

То есть попросту выболтать примерный, но реальный срок нападения! Сталин не оставил ему ни малейшего шанса увернуться, как бы Гитлер ни лгал в ответном послании! Даже по времени и то не оставил никакого «люфта», потому что в ситуации со ставшим известным всему миру полетом Гесса Гитлер самим этим фактом принуждался к немедленному ответу.

Потому что было учтено — это со всей очевидностью вытекало из настойчивых просьб Шуленбурга — даже откровенное нежелание Гитлера как-то афишировать в тот момент свою переписку со Сталиным в расчете на то, что впоследствии, после якобы успеха блицкрига на Востоке, в вовсе никто не узнает, как и что он солгал.

Гитлер не без «аппетита» заглотнул на редкость продуманно и своевременно подсунутую ему Стальным «сыворотку правды», которая подействовала мгновенно: вследствие абсолютно безальтернативной, полностью безысходной вынужденности, смысл которой был указан выше, коричневый шакал сам же и выболтал реальное время нападения — не путать с понятием «точная дата», которую еще надо было окончательно определить, — подтвердив тем самым уже поступавшие в Кремль разведданные о том же самом (текст его ответного послания выше уже был приведен)!

… Что же до самолета, срочный прилет которого чуть ли не от имени фюрера гарантировал Шуленбург, то история эта заслуживает отдельного внимания. И вот почему.

Самолет — скоростной трехмоторный Ю-52 — действительно прилетел. Он якобы «вторгся» в советское воздушное пространство и, незамеченный, благополучно приземлился на центральном аэродроме в Москве возле стадиона Динамо.

Сообщая аб этом в своей знаменитой книге «Рзведка и Кремль», П. А.Судоплатов добавил такие строки «Это вызвало переполох в Кремле и привело к волне репрессий в среде военного командования: началось с увольнений, затем последовали аресты и расстрел высшего командования ВВС. Это феерическое приземление в центре Москвы показало Гитлеру, насколько слаба боеготовность советских Ваоруженных сил»[117].

С сожалением вынужден констатировать, что, очевидно, из-за давности лет в памяти ныне покойного аса разведки произошел сдвиг в хронологии, обусловивший, в свою очередь, переналожение факта репрессий против командования ВВС на факт этого прилета.

В действительности же руководство ВВС РККА и прежде всего сам начальник ГУВВС РККА Рычагов был снят с должности по постановлению ЦК ВКП(б) и СНК СССР om 9 апреля 1941 г. «Об авариях и катастрофах в авиации Красной Армии» и тогда же арестован[118]. Самолет же, в т. ч. и по данным Судоплатова, прилетел в мае, так что нет ничего удивительного в том, что за давностью лет в памяти Судоплатова стерся разрыв в месяц.

Однако это обстоятельство очень важное, потому как, если ставить все точки над «i» строго по архивным документам, то Рычагова за решетку упекли именно Тимошенко и Жуков. Как свидетельствуют сохранившиеся в архивах документы, именно Тимошенко и Жуков в начале апреля докладывали Сталину о там, что «из-за расхлябанности ежедневно при аварии с и катастрофах гибнут в среднем 2 — 3 самолета. Только за неполный 1-й квартал 1941 г. произошли 71 катастрофа и 136 аварий, при этом убит 141 человек и разбито 138 самолетов» (а в год разбивалось от 800 до 900 самолетов)[119].

Hem никаких сомнений в том, что эти страшные данные — правда, но подлинная правда прежде всего в том, что само высшее военное руководство, т. е. Тимошенко и Жуков, могли бы спокойно, без вмешательства ЦК и СНК навести порядок в ВВС Для этого у них были все властные полномочия. Однако оба предпочли переложить ответственность на партийные и государственные инстанции. И разве не понимали, что столь резкая смена командования ВВС накануне войны до добра не доведет? Ведь именно с трагедии авиации и началась трагедии 22 июня — 1489 самолетов были уничтожены в первый день агрессии только на земле. А виноват, как всегда, Сталин?!

• Предыдущая
• 27/232
• Следующая