Пробуждение (СИ) - Кулик Елена Николаевна - Страница 64

Но после этого гнев мальчишек разгорелся только еще сильнее, и они насыпали песка в бензобак и прокололи все шины единственной немецкой грузовой машины, стоящей во дворе председателя колхоза и груженной большими деревянными ящиками. Возле грузовика днем и ночью вели дежурство немецкие солдаты, и ребята долго следили и выжидали удобный случай для своей диверсии. Степан, которого местная ребятня негласно выбрала своим командиром, как самого пострадавшего, думал тогда, что в деревянных ящиках находятся боеприпасы, только много позже они смогли узнать, что таким образом немцы в тайне перевозили награбленное золото, картины, иконы и книги. Выходка юных мстителей задержала немцев в деревне еще на несколько дней и только сильнее их разозлила.

Но даже недовольные взгляды и жалобы местного населения не остановили Степку и его друзей от собственной вендетты. Они продолжали по-мелкому пакостить немцам и злить их.

Однажды сын председателя проговорился Степану, что у полковника есть один небольшой ящичек, с которым тот никогда не расстается. Даже в баню его с собой таскает и в сортир. А когда спит, то кладет рядом.

Тогда Степку и посетила чудесная мысль — выкрасть этот странный ящичек. Для этого он напросился к полковнику в прислуги. Конечно, немецкий командир не сразу взял его к себе, и даже слезные упрашивания голодного мальчишки, не разжалобили его сердце. Просто каким-то странным образом сын председателя, который выполнял обязанности прислуги и мальчика на побегушках, так не вовремя вдруг сломал ногу, когда бежал по очередному поручению, поэтому полковнику ничего не оставалось, как взять к себе Степана. Парень чистил его обувь, таскал воду для мытья, бегал по мелким поручениям, заискивал перед ним и старался угодить, пока в один прекрасный день не улучил момент и не выкрал этот драгоценный для полковника ящичек. Немец быстро заметил пропажу и сразу же вычислил вора. Степан вынужден был бежать в лес, прихватив трофей.

Он прятался от немцев в заброшенной полуразрушенной землянке в темном лесу недалеко от своего села. Немцы искали его уже несколько часов, прочесывая лес вдоль и поперек. Никогда в жизни Степан так не боялся, как в тот тихий погожий вечер, сидя на сыром земляном полу, трясясь от холода и ужаса, и моля Бога о том, чтобы его не нашли и чтобы хлипкие и трухлые бревна потолочного перекрытия не рухнули ему прямо на голову.

Сколько просидел в этом укрытие, он даже не представлял: сутки, двое или всего лишь пару часов, но его нервы были на пределе и тогда он решил выбраться из земляного плена, понимая, что не в состоянии больше находиться там ни секунды: лучше смерть, чем это невыносимое ожидание.

Когда этот щуплый паренек в грязной ободранной одежде выбрался на поверхность, над лесом только-только начинала вставать заря. Он просидел в этой землянке не больше двенадцати часов, которые показались ему вечностью. В лесу было прохладно, и туман, словно плотный белый дым струился между деревьями, оставляя на лице парня холодные мокрые капли. Степка крадучись, брел по лесу, петляя между деревьев, стараясь держаться ближе к густому подлеску, чтобы в случае опасности спрятаться там и выждать. Ему повезло, что разозленные его выходкой немцы не прихватили с собой собак, и их поиски не увенчались успехом. Ведь Степка знал этот лес, как свои пять пальцев.

Паренек забрел в кусты, чтобы справить нужду и только спустил штаны и присел, как услышал голоса. Они были такими тихими, что Степан не сразу смог определить, с какой стороны они доносятся. Он так и замер, сидя на корточках со спущенными штанами, и прислушиваясь. Голоса явно приближались. Степан пригнул голову и даже перестал дышать. Холодный и липкий пот катился по его спине, руки вспотели, а сердце не просто колотилось — оно готово было выпрыгнуть из груди.

Он уже мог распознать мужские голоса, и то, что говорили они явно по-немецки. Парень сжался. Так глупо попался! Он готов был стрекануть из кустов, но спущенные штаны ему мешали, поэтому он замер в ожидании своей незавидной участи, мелко подрагивая всем телом. То, что полковник его расстреляет, он даже не сомневался.

А голоса все приближались и он уже смог определить, что собеседников было двое. Они разговаривали на повышенных тонах, и один из говорящих явно злился и ругался, а второй пытался оправдаться. Степка неплохо понимал по-немецки, хотя почти не говорил. Когда он разобрал, что речь шла о потерянной шкатулке, ледяные мурашки пробежали по его спине. Он зажмурился и распластался на земле, вжимаясь, что есть сил, в прелую прошлогоднюю листву.

Разговор мужчин продолжался еще несколько минут, потом внезапно раздался резкий пронзительный вскрик полковника, голос которого Степка узнал сразу, и наступила полная тишина. Казалось, даже птицы все разом смолкли и ветер перестал шуршать в ветвях. Парень лежал на земле до тех пор, пока его тело не окаменело, а разум не отупел от страха. Степка кое-как перевернулся на спину, разминая затекшие мышцы, потом встал на карачки, выглядывая из кустов. Рядом никого не было, а звонкий птичий щебет снова разносился над лесом, ветер спокойно шелестел в верхушках деревьев. Парень выбрался из кустов и побрел по лесу. На мертвое тело немецкого командира он наткнулся совершенно случайно. Тот лежал в странной позе на жухлой траве, а его шея была неестественно вывернута. Степка нагнулся над полковником и пнул его ботинком, проверяя, действительно ли тот мертв. Когда он толкнул мертвое тело, оно перевернулось, и парень смог рассмотреть две небольшие дырочки на толстой шее.

— Ты местный? — вдруг раздался над ухом Степана тихий голос. Парень подскочил от неожиданности и быстро развернулся. Все, что он тогда смог разглядеть — это красные глаза на бледном лице, которые с очевидным любопытством рассматривали его. Ничего необычного в незнакомце Степка не заметил, ну разве что, его лицо было ненормально бледным. Да и одет мужчина был не в немецкую форму.

— Ты местный? — мужчина повторил свой вопрос и почему-то облизал губы. Степка сообразил, что мужчина говорит на русском и немного расслабился. Он уже готов был ответить, как незнакомец наклонился к нему ниже и принюхался, как собака, а потом скривился. Вот тогда Степка и заметил два белых клыка под верхней губой. Парень задрожал, не в состоянии отвести перепуганный взгляд и уже стал прощаться с жизнью, в душе молясь Богу. От этого странного человека веяло всепоглощающим ужасом и … смертью.

— Ты местный? — рявкнул мужчина.

— Я… я… не я, не… не-а, — выдавил парень что-то нечленораздельное, но как ни странно незнакомец понял его … по-своему.

— Понятно, — с явным сожалением в голосе сказал мужчина. — Тогда ладно. — Он развернулся и быстро скрылся в лесу.

Степка еще несколько минут стоял как вкопанный с колотящимся в горле сердцем, а холодный пот мерзкими струйками стекал по его напряженной спине.

Когда он, наконец-то, смог взять себя в руки, тут же рванул назад к землянке, выкопал спрятанную там шкатулку и больше никто и никогда не видел его в деревне. Он много скитался, много пережил и перенес, пока не нашел приют в далекой Италии. Степка и сам не мог сказать, как там оказался. Возможно, сама судьба вела его за руку, и он смог перейти фронт, выжить в лесах, не утонуть в болотах и не умереть от голода и болезней.

Легкой пружинистой походкой, так не свойственной его преклонному возрасту, кардинал шел по мраморным плитам своей резиденции и широко улыбался от сладкого предвкушения окончания его долгих ожиданий, его глаза азартно блестели. Скоро, очень скоро в его руках будет сила, способная … Скоро он станет всемогущим! Степка Косой не мог о таком даже мечтать, когда в один прекрасный день решил выкрасть неприметную старую шкатулку немецкого полковника, не подозревая, какое сокровище она хранила!

Быстро свернув в один из многочисленных поворотов, кардинал открыл дверь небольшим ключом, который всегда носил с собой. Из-за открытой двери на него дохнуло сыростью и плесенью подземелья. Кардинал зловеще ухмыльнулся и стал быстро спускаться по старым каменным ступенькам, потом снял с металлического ржавого кольца небольшой фонарик. А когда-то давно, много десятилетий назад, в этом кольце находился смоляной факел. Но ведь цивилизация не стоит на месте. Вот только проводить электричество в этот подвал кардинал не спешил. Во-первых, протяженность этих старых катакомб была неизвестной, а во множестве коридоров и поворотов, он до сих пор путался. За всю свою жизнь в этом аббатстве он так и не смог найти карту или схему подземелья. Во-вторых, здесь хранятся такие тайны, о которых не стоит знать посторонним.