Разведывательно-диверсионная группа. «Индеец» - Негривода Андрей Алексеевич - Страница 11

• Предыдущая
• 11/50
• Следующая

– Эк тебя занесло-то! – улыбнулся Андрей. – Даже на философию потянуло!.. О смысле бытия...

– За те несколько мгновений полета под куполом я понял больше, чем за всю свою жизнь, командир... Эти же мгновения подарили мне возможность жить, а не существовать, понимаешь, Андрюха?! Именно тогда я и понял своего отца! Понял, почему он, киргиз, пошел служить именно в ВДВ!..

– И в тот момент родился бравый десантник Артур Сабиров, который желал прыгать и прыгать! – проговорил с усмешкой Филин. – Знаю! По себе знаю – проходили...

– Все так, Андрюха! Все именно так!..

Артур поднялся с лавочки, прошелся несколько шагов, разминаясь, и вернулся к Андрею:

– А потом на меня напал дикий смех!!! От того, что я жив, счастлив, от того, что мой страх оказался слабее меня!

– Ну, и здорово! – ответил Андрей. – Мне, например, частенько встречались люди, у которых страх оказывался сильнее...

– Как конь ржал, оттого что чуть не сел на голову другому прыгуну, одним словом, эйфория...

– А я после своего первого прыжка вспомнил анекдот. Все точно так же, как ты рассказал, только... Один перворазник, с осипшим голосом, вдруг заявляет выпускающему прапору, что он не прыгнет – боится! А лосяра-то здоровый вымахал, на деревенских харчах! Прапор видит, что одному его не вытолкнуть, и идет к пилотам. Берет радиста, тушит свет в салоне, давай они его вдвоем из самолета выпихивать... Боролись-боролись и наконец... вытолкнули! Прапор, не включая освещения, и говорит: «Ну и кабан попался!» И тут ему в ответ сиплый голос: «Да, здоровый лось! Еле вытолкнули»...

Ребята посмеялись немного, и Индеец продолжил рассказ:

– Дальше была сборка парашюта, тряска в кузове «шишиги» с поля до зданий аэродрома, смех, песни, ну, а говорить про то, что все тут же побратались, и вовсе не стоит!..

– Ну, понятное дело! Вы же уже стали «братьями по крови»...

– ...А вечером на плацу, на общем построении полка, нам, тем, кто в тот день прыгал первый раз, вручили «купола»[4] и заслуженные голубые береты!.. Все так торжественно, под вынос полкового знамени!.. В общем... Запомнилось на всю жизнь...

– Ну, а потом?

– Потом были еще два месяца обучения... Я за это время успел еще три прыжка сделать... В середине апреля мне присвоили звание сержант... А потом... Потом наконец-то случилось то, чего я и добивался с самого начала... 20 апреля нас, сержантов, окончивших ферганскую «учебку», загрузили в Ил-76 и...

– Афган... – догадался Филин. – Куда бросили? В Баграм?

– Нет. Я попал в Кабул... Там стоял полк, в котором мой батя служил...

Апрель 1982 г. Кабул. 350-я пдп, 1-й пдб...

«...Сын – за отца!..»

– Товарищ капитан! Сержант Сабиров прибыл для дальнейшего прохождения службы!

Артур стоял навытяжку перед своим будущим командиром роты, капитаном Нестеровым.

Этот бравый разведчик был однофамильцем первого русского воздухоплавателя, и именно поэтому его рабочий позывной был «Пионер». А может, еще и потому, что, по слухам, уже успевшим дойти до ушей Артура, был человеком совершенно бесшабашной храбрости и всегда лез вперед первым... В общем – Пионер...

Капитан был очень высок, широк в плечах, с могучим торсом, и при первом знакомстве всегда создавалось впечатление, что он был эдаким средневековым эллином или атлантом, который может подпереть своими плечами небо... В общем... Если бы и понадобилось кому поискать эталон советского десантника, то лучший, чем капитан Нестеров, вряд ли нашелся бы!

...Правда, много позже, Артур, уже, будучи бойцом отряда, познакомился с Медведем и Бандерой, которые были просто голиафами от ВДВ, но про них ваш покорный слуга уже написал в книгах «Железный прапор» и «Бандера», и это уже две совершенно другие истории...

... – И что? На хрена прибыл? – громогласно прогудел Нестеров, поглядывая с высоты своего роста на Артура.

Что и говорить, но такой же, «настоящей статью десантника» Артур похвастать не мог – крепкий, широкоплечий, ростом он не выдался – пошел в киргизские крови, и росточка был невысокого, всего-то 171 сэмэ... Эдакий квадрат с кривыми ногами, а вот это наследие досталось ему уже от кровей казачьих, – все его предки были прекрасными верховыми наездниками, как и сам Артур, который с детства всей душой любил лошадей, а вот ноги у казаков... Чего скрывать-то? Ноги у всех наездников смахивают на колесо...

– Служить!

– Служить?! Кем?

– На должность «замкомвзвода», во взвод разведки лейтенанта Топоркова.

– Вон оно как! И что?

Капитан смотрел с высоты своего роста на этого паренька и мысленно улыбался: «Ну, и что же ты, красавчик узкоглазый, ответишь? – Об этом назначении он уже знал от комбата, но Пионеру важно было знать, каков в его роте будет новый «замок» у Топора. Не рохля ли? Вот и устроил спектакль. Спасуешь небось, а?»

– А ничего, товарищ капитан... – ответил Артур как-то зло. – Я назначен заместителем командира взвода по приказу капитана Полуянова и прошу разрешения приступить к исполнению своих служебных обязанностей...

– Ну, то, что комбат именно тебя ко мне направил, – я знаю... – Кажется, у Нестерова ничего не получилось – «крепок в коленках» оказался казачок, и это вселяло надежду. – Ты вот что лучше мне поведай... Почему ты, мил человек, по окончании «учебки» получил три «сопли» на погоны, а не две, как все остальные, прочие?

– Так решило командование учебного полка... – ответил Артур, уже понимая, на что намекал капитан.

– Ты что, самый выдающийся был? Или очень с начальством «дружил»? Особенно с «особистом» «учебки»?

– Я никогда не был «дятлом», если вас интересует именно это, товарищ капитан!..

И вот тут-то на Артура и накатила, захлестнула волна злобы, на такую вопиющую несправедливость – взыграла, что называется, казачья кровь:

– Выдающимся я никогда не был, но и в последних не ходил, товарищ капитан! Просто... Так получилось, что в «учебку» я попал уже младшим сержантом – меня по моему рапорту, по семейным обстоятельствам, отчислили из Ташкентского Ленинского училища...

Капитан посмотрел внимательнее на форму Артура и зацепился взглядом за «краб»[5] Московского СВУ, висевший на кителе сержанта рядом с «куполом»:

– Так! А это что еще за номера? Этот знак зарабатывается, сержант! Хочешь сказать, что ты успел закончить Московскую «кадетку»? – Пионер непроизвольно потрогал своего «краба», на котором было написано «Калининское СВУ». – Или, может, ты его одолжил у кого, чтобы произвести большее впечатление?

– Так точно! Закончил! – ответил Артур и зло посмотрел капитану прямо в глаза.

И... ротный отвел взгляд...

– Кх-м!.. Озадачил ты меня, сержант... – Капитан подошел в раздумье к окну. – Ну, и чего же ты из училища побежал? Из общевойскового, да еще и в десант?

– Я не бегал, товарищ капитан! Просто так сложилось...

– Что сложилось? Домино?

– Отец у меня в Афгане погиб... В прошлом году, в конце сентября... Он в этом полку служил... Вот я рапорт и написал...

– Подожди-подожди! – вскинулся Пионер. – Что-то я не сообразил сразу!.. Сабиров твоя фамилия?

– Так точно!

– А майор Сабиров, значит...

– Батя...

– Вона оно как!.. – протянул капитан с пониманием. – Значит, Наиль твоим отцом был?

– Так точно...

– М-да... Дела... А ты знаешь, что попал служить не просто в его полк, а даже в его батальон?

– Уже знаю, товарищ капитан... Мне товарищ капитан Полуянов об этом рассказал...

– Ну да... Все правильно... Полуянов только с января должность комбата принял... После твоего бати... – Капитан подошел к Артуру и протянул свою лопатообразную ладонь для рукопожатия: – Значит... сын за отца повоевать решил?

• Предыдущая
• 11/50
• Следующая