И.Ефремов. Собрание сочинений в 4-х томах. т.4 - Ефремов Иван Антонович - Страница 95

Большой моторный катер, выброшенный на сушу, увенчивал все это скопище обломков, словно памятник победы грозного моря.

Извиваясь по слоям свеженанесенного песка, повсюду текли ручьи соленой воды, поблескивая на солнце. Жалкие фигурки людей копошились среди развалин, отыскивая погибших или спасая остатки своего имущества.

Потрясенные советские моряки молчаливо столпились на палубе и хмуро смотрели на берег, не в силах радоваться собственному спасению. Едва только «Витим» снова пришвартовался к уцелевшей бетонной пристани и капитан обратился к команде с призывом помочь жителям, как на корабле, кроме вахтенных, не осталось ни одного человека.

Давыдов вернулся на корабль вместе с командой только к ночи, угрюмо умылся, перевязал пораненную руку и долго ходил по палубе, дымя папиросой.

Не успел еще пострадавший от страшных волн остров скрыться за горизонтом, как к Давыдову явился второй механик, председатель судкома, и упросил его «рассказать ребятам, что это такое было». Беседу решили провести прямо на палубе. Никогда еще профессор не выступал в такой своеобразной обстановке. Слушатели собрались толпой, сидя, стоя и лежа у первого трюма, а Давыдов опирался на закрытую чехлом лебедку, служившую ему кафедрой. Безмятежно спокойный океан не задерживал хода стремившегося к родине корабля.

Профессор рассказал морякам о Тихом океане — гигантском углублении на поверхности Земли, занятом величайшей водной массой планеты. Вокруг этого углубления, недалеко от материков, кольцом проходят цепи исполинских складок земной коры, медленно выпучивающихся со дна глубочайших впадин. Все цепи островов — Алеутских, Японских, Зондских — именно и представляют собой образующиеся в настоящий момент складки.

Смятие складок неуклонно продолжается; каждая складка, вершина которой есть тот или другой из перечисленных островов, поднимается все выше, иногда со скоростью до двух метров в год, и в то же время все более наклоняется в сторону океана.

— Представьте себе, — продолжал профессор, — что воды океана отхлынули куда-нибудь на миг… Тогда вы увидите на месте островов гряды высоких гор, наклоненных к центру океана и грозно нависающих над впадинами, подобно застывшим волнам. Противоположный, обращенный к материку скат менее крут, но также образует довольно глубокую впадину, заполненную морем. Таково, например, Японское море. Вдоль обращенных к материку скатов располагаются цепи вулканов. Давление внутри складок настолько велико, что расплавляет породы их внутреннего ядра, прорывающиеся сквозь трещины в виде расплавленных лав. Впадины с океанской стороны проседают все глубже под давлением подножия складок, и вдоль них располагаются центры крупных землетрясений.

Одно из таких землетрясений и было причиной вчерашнего бедствия. Где-то на севере, наверно в Алеутской пучине, у подножия алеутских складок, под давлением их просел участок дна океана, вызвав сильное землетрясение под водой. Толчок, один или несколько, образовал исполинскую волну, покатившуюся по океану на юг за тысячи миль от места своего возникновения и через несколько часов достигнувшую Гавайских островов. В открытом океане эта волна для нашего «Витима» прошла бы незамеченной — ее поперечник настолько велик (около ста пятидесяти километров), что подъем судна на всю ее высоту никак бы не почувствовался. Другое дело — около суши. Когда эта волна, катящаяся по океану, встречает препятствие, она поднимается, растет и обрушивается на берег с невероятной силой. Да что говорить — все вы видели. Вид и характер волны определяются подводной отмелью берега.

Подобные волны вовсе не так редки на Тихом океане, потому что здесь идут процессы формирования современных складок в земной коре… За последние сто двадцать лет Гавайские острова подвергались нашествию волн двадцать шесть раз. Волны шли с разных сторон — и от Алеутских островов, как наша, и от Японских, и от Камчатки, от Филиппин, от Соломоновых, от Южной Америки и один раз даже со стороны Мексики. Последняя по времени волна была в ноябре 1938 года. Средняя скорость хода волн исчисляется примерно от трехсот до пятисот узлов.

Заинтересованные моряки задали Давыдову много вопросов, и беседа затянулась бы на несколько часов, если бы смена вахт не разогнала собрание. Профессор еще долго расхаживал под навесом тента, хмурясь и кривя губы в напряженном раздумье.

Мгновенное разрушение прекрасного острова оставило глубокий след в душе ученого. И почти все вопросы, заданные ему моряками, как-то совпадали с направлением его собственных мыслей. Нужно знать не только, как идет это тихоокеанское складкообразование, но и почему развивается этот процесс. Какие причины там, в глубине Земли, вызывают эти медленные могучие движения, сжимающие огромные толщи пород в складки, выпячивающие их все выше на поверхность Земли? Какими ничтожными сведениями располагаем мы о глубинах нашей планеты, о состоянии вещества там, о физических или химических процессах, совершающихся под давлением в миллионы атмосфер, под тысячекилометровыми толщами неизвестного состава!

Достаточно незначительных молекулярных перегруппировок, ничтожного увеличения объема этих невообразимых масс, чтобы на тонкой пленке известной нам земной коры произошли громадные сдвиги, чтобы кора, разломанная на куски, была поднята на десятки километром в высоту. Однако мы знаем, что таких сильных сдвигов и потрясений не бывает, значит, вещество внутри планеты находится в спокойном, уравновешенном состоянии.

Только время от времени, с промежутками в миллионы лет, какими-то полосами, поясами горные породы размягчаются, сминаются в складки, частично расплавляясь и изливаясь в вулканических извержениях. И потом все это, смятое и раздавленное, выпирает на поверхность огромным валом.

Действие воды и атмосферы расчленяет вал на системы речных долин и горных хребтов, образуя то, что мы называем горными странами.

Самое удивительное, что вулканические очаги и эти зоны смятия пород залегают сравнительно неглубоко — на несколько десятков километров от земной поверхности, в то время как центральные части планеты скрыты под слоем вещества в три тысячи километров толщины, по-видимому находящегося в длительном покое…

Давыдов подошел к борту, как бы стараясь мысленно пронизать толщу воды океана и его дно, чтобы разгадать происходящее на глубине шестидесяти километров…

Твердое, остывшее вещество нашей планеты облечено в форму устойчивых химических элементов — тех девяноста двух кирпичей, из которых состоит вся Вселенная. Эти элементы здесь, на Земле, почти все устойчивы и неизменны, за исключением немногих радиоактивных — самораспадающихся — элементов, к которым относится приобретший столь широкую известность уран, а также торий, радий, полоний. Сюда же надо отнести, по-видимому, полностью распавшиеся 43-й, 61-й, 85-й и 87-й элементы менделеевской таблицы (технеций, прометий, астатин и франций).

Другое дело в звездах, где под воздействием гигантских давлений и температур идут реакции перехода одного элемента в другой: водорода, лития, бериллия в гелий или углерода в кислород и снова в углерод, — реакции с выделением колоссальных количеств энергии: тепла, света и других не менее мощных излучений.

Но какую бы гипотезу образования нашей планеты ни Принимать, ясно, что была эпоха, когда вещество Земли находилось в сильно разогретом состоянии, было сгустком раскаленной материи, похожей на звездную. А что, если в массе остывшего вещества планеты остались еще неизвестные нам неустойчивые элементы, остатки атомных процессов той эпохи, подобные искусственно изготовляемым в наших лабораториях заурановым элементам нептуниевой группы?

Очевидно, что элементы эти, как это имеет место с ураном, рассеяны в сравнительно поверхностных слоях Земли и потому бездействуют до того времени, пока в бесконечных перемещениях и перегруппировках вещества не создаются достаточно крупные их скопления очень большого атомного веса, как уран или торий.

Тогда могут, как мы знаем теперь, развиваться мощные цепные реакции распада, выделяющие массу энергии.