Обладать и принадлежать - Литвинова Рената - Страница 9

• Предыдущая
• 9/94
• Следующая

– Ну, тогда давай прочитай вслух про свои чувства, а то так вообще ты меня запутала, я ничего не понимаю!

Соня стала читать откуда-то с середины:

– Ну вот, например… Хотя здесь тоже не очень понятно…

«У нее столько чувств было вначале, так огромна их история для нее – это весь ее мир, что она день за днем ощущает умирание чего-то огромного, по капле вытекающего… судорожно пытается словить, но уходящее льется ей на лицо в самые неожиданные моменты, перекрывая ей дыхание…»

Соня подняла голову, голос ее дрожал:

– Понимаешь?

Подруга ее, закусив губу, нахмуренная, сделала неопределенный жест рукой и все-таки сказала:

– Это что, про него? Ну, ладно, ладно, не отвечай, давай читай, что у тебя там дальше, ну, в бумажке.

«…когда он спокойно погружается в себя, кажется, что она сейчас крикнет так, что он умрет от разрыва сердца… Она устала, хочет принадлежать самой себе, ОСВОБОДИТЬСЯ, она уже не чувствует своего „я", даже дышит для него…» Ну, что-то такое, теперь ты понимаешь?

Полина загадочно поглядела на нее, но ее реальная земная суть опять выдала ее, не дала потянуть паузу.

– Освободиться? – повторила она, вспоминая слово. – Есть два пути освобождения: или убить себя, или убить его. Ты какой путь избираешь?

– Ну, какая разница? Какая разница, какой путь? – закричала Соня и бросила бумажку на пол. Замолчала.

Окно в комнате, где они разговаривали, было открыто. Был вечер на дворе. Закричала какая-то женщина. Полина стала вслушиваться в крик. Соня заметила ей:

– И что тебя всегда интересуют посторонние крики? Я вот их, например, и не слышу. Давай поговорим лучше о нашей теме.

Полина: Разница есть. Одного мужчину я хотела убить сама и даже описывала ему, как я его убью. Чтобы он знал свое будущее…

Соня: Ну и как?

Полина: Двумя ножами в живот, и чтобы ножи были длинные и пересеклись между собой там, внутри у него! – Полина встала и показала жест двумя руками. – Но это не твой стиль, Соня. Ты всегда что-то подготавливаешь и скрываешь, скрываешь…

Соня: А второй путь?

Полина: Второй раз я решила умереть сама и написала завещание, чтобы никто не вскрывал мое тело и не расследовал причины юридическими путями.

Соня (задумалась): Господи, какая разница? Какая разница!!! Дай мне померить свое платье.

Полина сняла платье через голову, отдала подруге. Та встала, пошла с ним куда-то в коридор, произнося:

– Только ты извини, я без трусов сегодня. Не надела их, торопилась, и вообще я их выкинула… – И ее голос потерялся там где-то, в комнатах. Полина в это время подошла к окну и опять стала прислушиваться к вою какой-то женщины на улице. Вслух она сказала:

– Чего она так кричит?

Вышла Соня в ее платье.

– Тебе идет, – сказала Полина.

Соня: Нет, все, что идет тебе, никогда не идет мне. Мне надо идти. У меня и было-то времени в обрез.

Полина: Я пойду провожу тебя. Куплю сигарет. И темно уже. Что он так на тебя воздействует, не позволяй это делать над собой? Я, правда, ничего не поняла, но тоже чувствую… чувствую…

Они вышли на улицу. Полина купила сигарет на улице. Тут же вскрыла пачку и попросила у мальчика-продавца прикурить.

Тот прикурил, Соня при этом нервно оглядывалась по сторонам и одергивала короткую юбку. Пошли пешком.

Соня: А я дома заклеила все окна… Ему сказала, что «такая пыль!..».

Мимо них прошел здоровенный парень. Девушки проводили его взглядом.

Соня: Какой здоровый, полный сил!..

Полина: Ты так идеализируешь мужчин, что ты так все возвышаешь?

Соня: Да? Возвышаю? А мне кажется, нормально, и так приятно ходить без трусов…

Полина: Смотри, говорить ты не умеешь, что чувствуешь – ничего не понятно, записать тоже не смогла, надо тебе еще какой-то путь искать… Надо что-то делать, а то ты все страдаешь, страдаешь…

Соня (раздраженно): Да не страдаю я! Мне хорошо. Мне очень хорошо. Я вообще сейчас жду освобождения, понимаешь? Понимаешь? После такого… (она неопределенно помахала рукой в воздухе) …всегда ждет облегчение!.. Я же тебе все объясняю, объясняю, а ты не понимаешь!..

Полина: Всегда говоришь неточно, загадочности какие-то… Почему не говоришь правды? Я, кстати, тебе могу подарить свое белье…

Соня: Да говорю я! Говорю! Отстань от меня!

И она забежала чуть вперед Полины. Теперь Полина видела только ее нервно вздрагивающую спину. Они вошли в какой-то скверик. Молча, друг за другом, пересекали его. Полина только один раз окликнула ее:

– Опять плачешь?

Та только дернула плечом и убыстрила шаги.

Они подошли к дому Сони. На втором этаже старого дома горел свет. Девушки встали под окном. В окне прошлась фигура, принадлежащая ЕМУ. Полина первая нарушила молчание:

– Ну? Что мы тут стоим? Я ничего не понимаю!..

Соня (не сводя с окна глаз): Не окликай его, не окликай!

Полина: Я и не собиралась. Он такой тщедушный, он же не курит?

Соня: Не курит. У него диета. Вообще он приболел… У него нос заложило… – Соня раскрыла свою ладонь – там у нее была монетка, чтобы позвонить. – Стой здесь, я пойду ему позвоню!

Соня перешла дорогу – там был телефон-автомат. Набрала номер телефона, дико как-то улыбаясь:

– А-а-ллё! Это ты? (Говорит очень нежно.) Ну, как ты?

ОН: Ты где?

Соня: Я здесь, на улице, прямо напротив дома. Захотела услышать твой голос. Помнишь, я писала сегодня, ну, что «без него у нее будто бы отрубали крылья на большой высоте, и она испытывала весь ужас падения»?..

ОН: Да болею я, какой такой голос!.. Ушла, ключи унесла, по всей квартире чем-то воняет!.. Что ты опять хочешь?

Соня в это время смотрела на окно во втором этаже опять полными слез глазами.

Соня: Не говори сегодня со мной так, не говори…

ОН: Это я устал, не могла бы ты быть немного понежнее?.. Ну, я читал, читал, что ты писала, ну? Что тебе еще надо?

Соня: Ну, ладно, не буду тебе говорить плохих слов сегодня… а ведь у тебя насморк, как ты можешь чувствовать запах? Ну ладно, не буду говорить тебе плохих слов сегодня… Я, наоборот, хотела все красиво, хотела попросить тебя в последний раз… одну вещь!

ОН (с тайным раздражением): Какую вещь? Что опять?

Соня: Не мог бы ты не присматриваться никуда, не искать ни запахов, ни вони, а выключить свет в нашем окне, подойти… там на кухне на подоконнике я оставила свечку. Зажги ее! Я посмотрю с улицы, как это выглядит. И сразу вернусь домой, к тебе! Пожалуйста, любимый мой!

Он молчал.

Соня: Сделаешь? Не отказывай мне сегодня, не сопротивляйся. Ведь ты же мой?

ОН: Свечку на подоконнике? Опять в сто десятый раз…

Соня: Да! И помаши мне рукой… как бы на прощание, понимаешь? Все в любви должно быть красиво, пойми, это же не трудно!

ОН: Ладно! Если это тебя так возбуждает…

Короткие гудки.

Соня постояла, вернулась к подруге, ждущей на парапете.

Полина: Ну? Я не зову его.

Соня: Сейчас, сейчас…

Свет в кухне погас. Темная фигура подошла к окну. Помахала слабо.

Полина: Что он там махает?

Но не договорила, вспыхнул огонь спички, вдруг внутри кухни все наполнилось взрывом, и к ногам девушек прилетел кусок белой шторы и кусок чего-то неопределенно-кровавого.

Полина, опомнившись, повернула голову на Соню. Кажется, она что-то стала понимать, но тоже не до конца, да и вообще, реально ли понять другую душу до конца?

Фаина курит, перед ней чашка кофе. Сидит она у себя на кухне прямо перед окном и смотрит на улицу, не отрываясь. Не глядя берет новую сигарету, прикуривает от старой – пачка уже почти пустая.

Рядом с ней стоит ее муж Михаил. Он говорит:

– Почему ты никуда никогда не выходишь? Что ты все время сидишь на кухне? Куда ты смотришь все время?

• Предыдущая
• 9/94
• Следующая