Белые искры снега (СИ) - Джейн Анна - Страница 58

• Предыдущая
• 58/80
• Следующая

   - Аля, - ласково заглянул в глаза девочки с косичками Яр, в которых горел огонь желания работать на благо обществу. - Сегодня я не могу остаться.

   - Почему-у-у? - разочарованно вытянулось лицо девушки. - Ты должен! Мы должны обсудить новогоднюю школьную вечеринку! Кто ди-джеем будет? И вообще все конкурсы предновогодние обсудить надо! Новогоднюю почту, - стала по очереди загибать Аля пальцы, - поздравления Деда Мороза и Снегурочки, проведение утренников для малышей и классных вечеров, новогодние газеты - нас как раз ждут ребята с факультатива журналистики! Елку в актовом зале надо обсудить - у нас встреча в четыре часа с руководителем нашей театральной студии! И это только часть того, что надо решить!! Ярослав, ты обязан быть!

   "Идите на фиг со своими елками, газетами и утренниками", - устало подумал про себя Яр, который вообще сейчас был голоден и, как последствие, несколько зол. К тому же понимал, что Ван наверняка уже ушел далеко. Да и вообще дома его ждал пес, с которым надо было погулять, а весь этот бред мог затянуться до позднего вечера.

   - Аль, - проникновенно заглянул сверху вниз в горящие глаза девушки Зарецкий. - Я сегодня еду к дедушке Арчибальду.

   - К дедушке Арчибальду? - широко раскрыла глаза Аля. - Ему плохо, да?

   - Да, - горько вздохнул бессовестный Ярослав. - Все хуже и хуже. Надо бы попроведовать. Продукты какие купить. В квартире убраться.

   Аля закивала головой.

   - Какой же ты хороший, Ярослав, какой хороший, - проговорила она чуть ли не со слезами на глазах, а тот лишь отмахнулся.

   - Ну что ты, перестань.

   - Нет, правда, такой хороший человек.

   "Да-а-а-а, хоро-о-о-оший", - усмехнулся про себя тот, почувствовав слабый укол совести.

   В середине октября Зарецкий, уже почти три недели отбывающий срок президентом, вдруг совершенно случайно нашел способ на законных основаниях отлынивать от своих глупых, как он считал, обязанностей. Вышло это совершенно случайно. Одна из завучей школы, ярая активистка и любительница протянуть руку убогим и обделенным, выступила с инициативой помогать одиноким нуждающимся старикам или воинам Великой Отечественной войны. По ее предложению, поддержанному директором и Советом школы, а также родительским комитетом, ученики каждого класса взяли бы себе на попечение старика или старушку, которым могли бы помогать - приходить в гости, изредка на средства школы покупать продукты, посильно делать какую-то работу по дому, просто общаться и слушать истории о лихой или не очень молодости. Первыми пример всей школе должны были показать члены Совета и, естественно, сам президент. И если первые были полны энтузиазма, то второй не горел желанием кому-то помогать или кого-то опекать. Из-за факультативов и дополнительных занятий по подготовке к ЕГЭ у Яра осталось очень мало свободного времени, которое он желал посвятить себе, друзьям или же милому сердцу хобби. Однако и ему пришлось включиться в общественное дело, дабы не выглядеть мерзавцем.

   Для опеки Зарецкому достался некий пожилой мужчина под именем Арчибальд Петрович, фамилия которого - Страшный сразу ему не понравилась и вызвала некоторое подозрение. Закупившись в супермаркете самой разной едой, которая должна была послужить гостинцем, Яр и Ван, взятый в качестве группы поддержки, приехали к старику домой. Зайдя в последний подъезд старого, но невероятно крепкого, даже мощного дома сталинской постройки, друзья позвонили в дверь нужной квартиры. Однако вместо старика им открыл дверь высоченный шкафоподобный лысый амбал с небритой рожей, чьи суровые глаза стали сверлить молодых людей в синей школьной форме таким нехорошим взглядом, что даже Ван, парень не мелкий и не понаслышке умеющий драться, почувствовал себя крайне некомфортно.

   - Че надо? - пробасил открывший дверь.

   - Нам бы Арчибальда Петровича, - сказал Ярослав и добавил, вспомнив фамилию. - Страшного.

   - Зачем? - не светился особым дружелюбием качек.

   - Из школы послали, - потряс пакетом с продуктами Яр. Амбал подозрительно глянул на пакет, как будто бы в нем лежала отрубленная голова Змея Горыныча.

   - Из какой школы? - нахмурился амбал.

   - Кто там, Петруша? - раздался старческий голос из глубины квартиры, в которой, кстати говоря, был сделан очень-таки дорогой ремонт.

   - Малолетки какие-то, дед, - ответил Петруша, продолжая буравить Ивана и Ярослава подозрительным взглядом. - Говорят, пришли помочь.

   - Гони всех вон! - заорал старик. - Знаю я таких, помочь они решили! Опять будут документами трясти, чтобы я их подписал! Не отдам я вам свою квартиру, гниды! - вдруг обозвал он ничего не понимающих Вана и Яра. - Гони их в шею, внучок!

   - Вон, - коротко велел Петруша, который, видимо, был внуком Страшного, и с хлопком закрыл дверь перед ошалевшими друзьями. В квартиру к гостеприимным внуку и дедушке они более звонить не стали, а спустились вниз, во двор, где хитрый Яр, втеревшись в доверие местных старушек, греющихся на лавках на осеннем, но теплом солнце, выяснил, что Арчибальд Петрович проживает вместе со своим внуком, который, по мнению пожилых разговорчивых женщин, обрадованных обществу Ярика, как концерту Кобзона, был бандитом и криминальным авторитетом местного разлива. Да и сам Арчибальд популярностью у местного населения не пользовался - его называли жуликом, вором и злостным рецидивистом, отбывшим несколько сроков еще во времена правления Брежнева и Хрущева. В результате Ярослав плюнул на все и, оставив обрадованным бабушкам купленные продукты для старичка по фамилии Страшный, уехал. В школе о произошедшем Зарецкий ничего рассказывать не стал, а потом как-то так вышло, что вместо скучных совещаний он изредка стал "навещать" своего подопечного, который, как оказалось, немного болен и требует, чтобы Яр приезжал к нему как можно чаще.

   Вот и сейчас Зарецкий отмазался от своих обязанностей, сказав, что поедет к дедушке Арчибальду Страшному.

   - Аля, ты - мой заместитель, которому я доверяю, - торжественно сказал он девушке с двумя косичками. - И твоим решениям я тоже доверяю. Ты справишься без меня. Я в тебя верю. - И Ярослав, похлопав расчувствовавшуюся Алю по плечу, все-таки покинул пределы школы.

   Оказавшись на улице, он, вставив в уши наушники-капельки, на каждом из которых был изображено чудное личико под названием "Poker face", пошел по заснеженной улице, засунув руки без перчаток, случайно забытых дома, в карманы удлиненной куртки с меховым капюшоном, думая, как бы поговорить с придуроком Ваном и все устроить. Обычно у Яра отлично получалось направлять людей по нужному ему пути, проще говоря, незаметно манипулировать, но с Иваном это срабатывало плохо.

   Спустя полчаса Зарецкий оказался в квартире, на седьмом этаже высокого, как свеча, бело-розово-оранжевого дома с огромными лоджиями, построенного всего пару лет назад. Дом, в котором жила семья Зарецких, располагался на берегу реки, и некоторые окна выходили на спокойную, не замерзающую зимой серо-голубую гладь реки, похожую на широкую асфальтовую дорогу, которую только что залили. Окна кухни и гостиной, в которой часто собиралась вся семья Яра - его родители и два старших брата, один из которых недавно женился и теперь жил отдельно, но в этом же доме, всего через два подъезда, и часто приходил в гости вместе с новоиспеченной супругой. Также частенько к Зарецким приезжали и их многочисленные родственники - тети и дяди со своими детьми, бабушки с дедами, двоюродные братья и сестры, крестная Яра, и устраивали посиделки, которые почему-то очень нравились Ярославу. Ему, парню взрослому и самодостаточному, как он сам считал, в этом было как-то стыдно признаваться даже самому себе.

   Яр, даже будучи ребенком, никогда не отсиживался по комнатам, когда кто-то приходил к ним в гости, а с радостью выбегал и общался. Даже читать стихи, стоя на стульчике, ему было в радость, а как он любил слушать похвалу - прямо-таки начинал светиться, аки солнышко. Он всегда ходил в любимчиках у родственников и изо всех сил старался, чтобы это звание у него никто не перехватил.

• Предыдущая
• 58/80
• Следующая