Белые искры снега (СИ) - Джейн Анна - Страница 48
- Предыдущая
- 48/80
- Следующая
На моем лице, совершенно не к месту вдруг появилась улыбка, а в груди что-то незнакомо защемило - некстати вспомнился выпускной девятого класса, когда на сцене актового зала, украшенного шарами и самодельными надписями типа "Прощай, школа!" пелись прощальные песни, а учителям, промокающим глаза платочками, дарились букеты цветов. На выпускном одиннадцатого класса ничего такого не было - меня благополучно перевели в другую школу.
Интересно, как они, те, с кем я так давно училась? Почти ни с кем я не общаюсь, хотя наши отношения всегда были хорошими, да и к своим учителям я не захожу. О прежних одноклассниках знаю только то, что они оставляли в анкетах на своих страничках в социальных сетях.
- Вспомнили школьные деньки? - спросила проницательная Галина Алексеевна.
- Да. - Я с удивлением поняла, что чувствую грусть, вызванную еще одним случайным воспоминанием - приближающийся берег и садящееся за горизонт оранжевое солнце, и мы, выпускники девятого класса, шеренгой стоящие на верхней палубе вдоль борта небольшого теплохода, глядевшие на город и отражение берегов в слабых волнах сереющей старой реки, облизывающей наше белоснежное судно.
Стало еще грустнее, и я тут же напялила маску холодности и вежливости.
- Как вы узнали? - спросила, шагая рядом с Галиной Алексеевной по коридору, заполненному школьниками в темно-синей форме.
- Я давно работаю в школе. По глазам вижу, когда взрослые люди вдруг вспоминают свою учебу, - отозвалась она дружелюбно и остановилась. - Мы пришли, Анастасия.
Она открыла передо мной светло-коричневую дверь с табличкой, на которой значилось "Класс 2-24. Русский язык и литература. Гордеева Светлана Викторовна", и уже через десять секунд я знакомилась с невысокой, кругленькой, как колобок, рыжеволосой женщиной с очень веселыми васильковыми глазами и очаровательной улыбкой - этой самой Светланой Викторовной, которая вела мой предмет и должны была стать моим куратором. Она тут же увела меня из класса, в котором находилась лишь парочка учеников, чем-то занятых в мобильниках, в небольшое квадратное помещенье, которое назвала лаборантской, и принялась с самым восторженным видом, как будто бы впервые в жизни видела студентку-практикантку, расспрашивать меня об универе и о том, как нас учат методике преподавания. Если честно, нам преподавали ее ужасно, насколько, что даже я, в принципе, очень ответственно подходящая к подготовке к экзаменам и зачетам, почти ничего не знала о том, как правильно нужно преподавать русский язык и литературу. Впрочем, Светлану Викторовну это не смутило. Она проболтала со мной всю перемену, только в конце спохватившись заявив:
- Настенька, я же совсем забыла сказать вам о том, какой класс у вас будет - 11-й "Г".
Я вспомнила, как в первой школе мы, "ашки", обзывали "гешников", самым приличным из которого было "гады", и хмыкнула.
- Да-да, 11-й "Г"! Очень хороший класс. Гуманитарный, - тут же сообщила со сверкающими глазами Светлана Викторовна. - Милые, креативные дети, очень прилежные и вежливые! В нашей школе вообще детки - прекрасные, просто клад, а не детки. Думаю, вам понравится вести у них уроки русского языка. Очень!
Я в этом сомневалась, но перечить не стала. Видела я сегодня у директора уже один такой клад, который таскается в такую замечательную школу с кастетом, мне хватит.
- Знаете, как поступим, Настенька? - с пугающим энтузиазмом щебетала куратор. - Перед тем, как вы проведете уроки в вашем классе, нам с вами нужно будет ознакомиться с учебным планом и обговорить кое-какие тонкости учебного процесса. Давайте, вы подождете меня один урок, а после у меня будет два окна, во время которых мы все с вами и обсудим. А вы можете сейчас пока посидеть на моем уроке, чтобы, так сказать, проникнуться атмосферой. Заодно и со своим 11 "Г" познакомитесь, с этими замечательными детишками!
- Хорошо, - согласилась я и после весьма кстати прозвеневшего звонка выдержала процедуру знакомства с детишками, большая половина из которых была выше меня и казалась старше.
- Это Анастасия... э-э-э...
- Анастасия Владимировна, - сказала я, стоя, как новенькая ученица, около учительского стола и большой, почти во всю стену, интерактивной доски. Смущенной я, правда, себя не чувствовала.
- Анастасия Владимировна, - повторила за мной Светлана Викторовна, решившая представить меня деткам, взирающим на меня в стоячем положении - как только ученики увидели мою скромную персону, они тотчас встали, правда, нехотя и вразнобой. Мне сразу же вспомнилось, как в школе мы вставали в начале каждого урока, чтобы поприветствовать учителя. А учительница между тем продолжала. - Она практикант из нашего государственного университета и некоторое время будет вести у вас уроки русского языка.
Меня стали рассматривать еще с большим интересом, но все так же молча.
- Скажите им садиться, - шепнула мне весело Светлана Викторовна.
- Не могу, - отвечала я так же тихо, - это пока что не моя обязанность.
Что за глупости?
- Какая же вы стеснительная, - улыбнулась мне учительница и разрешила детишкам сесть. Они тотчас развалились за партами перед открытыми тетрадями и учебниками - урок был сдвоенным, и перемена прервала ребят на изучении какого-то материала - как позже оказалось, это был урок литературы и ученики обсуждали антиутопическую повесть "Котлован" Платонова.
- Вы пока посидите на задней парте, Анастасия Викторовна, посмотрите, как мы работаем, - сказала, улыбаясь, учительница, и я, послушав ее, пошла по проходу между первым и вторым рядами, к своей большой неожиданности увидев на третьей парте первого ряда мальчишку по имени Костя, который был в кабинете директора, а на третьем ряду, на предпоследней парте - сына Инессы Дейберт, Ивана. На втором ряду, на второй парте, с недовольным видом барчука сидел отпрыск визгливой Лилии Аркадьевны. В одном его ухе я заметила наушник. Что же, мальчик явно не любитель учиться, если на уроке слушает музыку.
Ого, а мне повезло оказаться с этими ребятками в одном классе. Забавно, однако. Глядишь, еще раз с Дейберт встречусь - она классная и справедливая. В этом я сегодня еще раз убедилась.
Класс оказался довольно большим - почти тридцать человек, и мальчиков было примерно столько, сколько и девочек, а может быть, на пару человек больше. Я села за самую последнюю парту второго ряда, которая по неизвестным причинам пустовала - сидевшие передо мной высоченные парни, больше похожие на профессиональных волейболистов с детскими лицами, тут же принялись оборачиваться. Когда мальчишки обернулись раз в третий или четвертый, я широко им улыбнулась и кивнула на доску, около которой Светлана Викторовна объясняла, что котлован - это метафора могилы, и что перед тем, как что-то создать, нужно что-то разрушить, и делала это все с тем же восторженным видом. Вот что значит человек, влюблённый в свою работу!
В ответ один из баскетболистов (как позже выяснилось, эти двое, действительно занимались именно этим видом спорта, выступая не только за сборную школы, но и за юношескую сборную города) печально вздохнул, так, что мне захотелось пожалеть его, а второй неистово помотал головой, говоря, что литература его совсем не интересует. Меня это, впрочем, не впечатлило, и я вновь кивнула на доску. Ребята отвернулись. Зато через минут пятнадцать мне на стол прилетела скомканная бумажка, в которой кто-то корявым почерком спрашивал, сколько мне лет, пририсовав кучу смайлов. Отвечать я, естественно, не стала, но настроение мне это подняло.
Время пролетело незаметно. По сравнению с тем, сколько длиться одна пара, урок показался мне коротким-прекоротким, я даже ни разу и на часы-то не взглянула. Занятие показалось мне интересным, да и большинство учащихся, к моему удивлению, не были аморфными бегемотиками, живущими от перемены до перемены - они слушали учителя, отвечали на вопросы, что-то записывали в тетради, искали в учебнике, не стесняясь, говорили свои мысли. Светлана Викторовна скакала по всему кабинету, явно находясь в эйфории от урока, и только в конце она опомнилась, что не отмечала отсутствующих в классном темно-зеленом журнале, важно лежащим у нее на столе с кипами тетрадок и стопками книг.
- Предыдущая
- 48/80
- Следующая
