Охотничье оружие. От Средних веков до двадцатого столетия - Блэкмор Говард Л. - Страница 67

Французы были известны двумя необычными видами охоты, где слыли специалистами: охотой на чибисов с помощью белого платка и ловлей жаворонков посредством движущегося зеркала. В обоих случаях охотники полагались на любопытство пугающихся выстрелов птиц, заставляя их спускаться на землю и исследовать необычный предмет. В первом случае охотник размещал на земле белый платок, предпочитая, чтобы главным действующим лицом становилась собака (рис. 103).

Во втором случае в качестве предмета, завлекающего птиц, использовалась деревянная болванка, сделанная в виде птицы с вытянутыми крыльями, покрытыми зеркальцами. Обычно она устанавливалась на подставку, а укрывшийся по соседству охотник держал конец веревки. В «Отдыхе джентльмена» 1686 г. Ричард Блум описывает и демонстрирует с помощью рисунков две разновидности этой приманки.

Одна представляла собой кусок дерева, похожий на линейку, раскрашенный красным цветом и оснащенный небольшими зеркальцами. Другую разновидность он назвал «дерзкой» или «отчаянной», она походила на использующуюся и сегодня приманку и имела изогнутый держатель для зеркала.

Действие этих двух типов приманки было тем же самым, что и других, использовавшихся в XIX в., но во времена Блума их использовали для того, чтобы подманить птиц как можно ближе, а затем поймать с помощью сети (рис. 104). Следовательно, отстрел птиц начался не ранее XVIII в., сама же охота такого типа стала популярной лишь к середине XIX в. И несут за нее ответственность исключительно поклонники быстро перезаряжавшихся с казенной части ружей.

Рис. 103. Стрельба в чибисов с помощью белого платка и белой собаки. Из книги Т. Дейе «Старый охотник» (1850)

Английский птицелов и сторонник применения арбалетов и в XX в. Даниэль Хигсон дает следующее описание «вращения жаворонков», переводя отрывок из книги «Практическая охота на жаворонков с помощью зеркала, свистков и ружей» Леона Реймонда: «Жаворонок, летящий на высоте от 40 до 50 ярдов, бросается вниз на зеркало. Ничего нет грациознее этого падения. Вытянув лапки, птица складывает крылья и камнем падает с небес, где-то на расстоянии руки перед зеркалом расправляет крылья, зависая, как очарованная, над зеркалом, являя собой образ Святого Духа, который украшает картины старых мастеров. Шум, движение, выстрел – ничто не может помешать этому восторгу, который длится несколько минут. Тогда в нее легко попасть, и, немного потренировавшись, любой не допустит промаха.

Когда проход открыт и жаворонки оживленно, добровольно, как завороженные устремляются к зеркалу, следует запастись тачкой, наполненной патронами. Можно стрелять все утро, испытывая только одну трудность – как перезарядить ружье, стволы буквально обжигают руки. Обычно кончают, когда полностью глохнут от выстрелов, а глаза уже не видят. И хотя все время спокойно сидят на торфяной кочке, как на складном стуле, все же пот ручьем струится по лицу, как будто выполняли сложные упражнения. На земле разбросаны трупы, перья летят во все стороны – такова сценка, доставляющая огромное удовольствие и радость любому англичанину, страдающему от хандры».

Конечно, не многие англичане могли согласиться с автором, хотя и не приходится сомневаться в том, что они были действительно одержимы охотой. Приведем еще один пример, свидетельствующий об увлеченности таким видом ловли: «В осенние месяцы, в октябре и ноябре, по выходным в пригородах Парижа предлагается забавное зрелище. Все стрелки, владельцы мелких магазинчиков из больших городов, набиваются в первые утренние поезда, идущие в деревню, чтобы начать смертельную войну против жаворонков. У каждого из них в сумке для охоты находится зеркальце. Затем охотники размещаются один за другим, и первая птица, которая осмеливается попасть в середину столь отважной армии, приветствуется огнем, которым можно свалить и носорога.

Двадцать стрелков обсуждают хромого зяблика, раненый жаворонок преследуется бандой отпетых стрелков, каждый из которых претендует на то, что именно он сделал тот выстрел, который сбил крошечное существо. Неутомимые своры, состоящие из бассетов, пуделей, терьеров и прочих собак, бегут на каждый выстрел, притаскивая куски безрассудных ласточек, попытавшихся преодолеть линию зеркал. Зеленые леса гудят от свистков и палящих ружей, мечутся перепуганные птицы.

Рис. 104. Наверху: заманивание птиц с помощью системы вращающихся зеркал, живой приманки и сети. Из книги Р. Блума «Отдых джентльмена» (1686). Внизу: механические и ручные французские вращающиеся зеркала в форме жаворонка, XIX в.

В полдень все стихает, маскарад состоялся, стрелки увенчиваются лаврами. Из уст в уста передаются истории о наиболее достопримечательных утренних выстрелах, хвастаются те, кому повезло, неудачники топят печаль в еде.

И вечером, сосчитав потери, качают головой.

Таков великий охотничий день, суббота в предместьях Парижа».

Столь быстрая и неистовая стрельба связывается с применением патронов центрального огня, которые чрезвычайно быстро повлияли на механизм заряжания с казенной части. Постепенно прекращаются разнообразные эксперименты со стволами, шедшие на протяжении 50-60-х гг. XIX в., когда их перемещали вперед или поворачивали в разные стороны. Самой популярной разновидностью становится заряжавшееся с казенной части оружие с разламывающимся стволом.

Правда, впереди был долгий путь усовершенствования оружия, хотя вряд ли приходится говорить о его окончательной конструкции. В 70-х гг. XIX в. оружейники Европы и Америки соперничали друг с другом, чтобы добиться создания лучших конструкций стволов, замков и казенных частей. Интерес подстегивался общественными судами, организованными такими периодическими изданиями, как «Поле» в Великобритании, «Скачки, поле, ферма» в Америке.

Достаточно давно сумели оценить преимущества ружей без внешних механизмов. В XVIII в. начали изготавливать заряжающиеся с дула двуствольные ружья с потайным действием кремневых замков, но они не пользовались особой популярностью, оказавшись слишком деликатными.

После введения ударных механизмов практически перестали существовать препятствия в изготовлении незаметных замков, однако оставалась проблема соединения их с казенной частью. Свой шанс оружейники получили после введения металлических патронов. Первые охотничьи ружья, заряжавшиеся с казенной части патронами Дрейзе, указывали на начавшиеся перемены. Ствол отводился вниз при зарядке ружья, а при закрывании игольные ударники автоматически взводились.

Когда Дрейзе перешел к изготовлению патронов центрального боя, он использовал устройство, заряжающееся с казенной части, с рычагом, который отводился в сторону, и достигался такой же эффект. Другие оружейники начали использовать действие рычага, который открывал заднюю часть, чтобы взводить курки. Некоторые из них, как и Джозеф Ланг, используя общепринятые боковые замки, оставляли макеты курков, чтобы указать, когда ружье заряжено. Третьи довольствовались полубезопасными ружьями, где не имевшие головок курки двигались по наружной части замковых пластинок.

В 1862 г. Джордж Дау, а в 1866 г. Грен создали казнозарядные ружья, открывавшиеся и заряжавшиеся движением верхнего рычага. Почти все они оказались неудобными при эксплуатации. Только Теофилу Муркотту удалось изменить ситуацию, запатентовав в 1871 г. свое ружье, заряжавшееся с казенной части. После этого безопасное ружье, заряжавшееся с казенной части, стало приносить какую-то коммерческую выгоду.

Следующей задачей стало уменьшение веса стволов, поскольку от этого зависел характер открывания замков при зарядке. С этим удалось справиться Джозефу Нидхему, создавшему в 1874 г. свой экземпляр оружия, заряжавшегося с казенной части. Оно примечательно автоматической эжекторной системой. Но самые первые из современных безопасных коротких ружей создали Энсон и Дили и запатентовали в 1875 г., они имели простые и быстрые бескурковые механизмы.