Охотничье оружие. От Средних веков до двадцатого столетия - Блэкмор Говард Л. - Страница 30

Рис. 42. Фрагмент гравюры «Охота на выдру» из книги Р. Блума «Отдых джентльмена» (1686)

В Европе применялись три способа установки зубцов. Сначала отметим разновидность, когда колющие зубцы припаивались к стреле, плоской опорной пластине наконечника. Во-вторых, железные зубья выходили из центрального стержня или древка или приваривались к нему. Третья разновидность предполагала, что зубья и основание выделывались из плоской металлической пластины (рис. 43). Во всех разновидностях использовалось свое количество зубцов.

Приведем несколько примеров. Страдан (рис. 44) изображает рыбаков с четырех- и шестизубыми копьями. В 1843 г. В. Скоропе пишет о копье для охоты на лосося с пятью зубцами. Изготовители копий считали, что чем больше зубцов вставить, тем легче попасть в цель и удержать самую маленькую рыбку.

В мемориальной коллекции Джадкина в Бате хранится копье, у которого центральное острие окружено пятью зубцами крючкообразной формы. Возможно, его использовали для охоты на угря (рис. 43). На картине американского художника У. Маунта (1807-1868) «Охота на угря с копьем в Сетакете», находящейся в коллекции Нью-йоркской исторической ассоциации, точно такое копье показано в действии. Громоздкое на вид копье из замка Блэр (Пертшир) имеет головку с одиннадцатью колючками, вырезанными из плоского куска металла.

В Шотландии особой популярностью пользовалось копье для охоты на рыбу или, точнее, на лосося, на диалекте обозначавшееся как leister или walster, а на гэльском Muirgheadh. Это было самое короткое и одновременно самое тяжелое копье, которым кололи, но не метали. Обычно его прикрепляли к длинному линю или веревке. Некоторые рыбаки достигли такого искусства, что Дж. Логан в книге «Гэльский сборник, или Шотландцы у себя дома» (1848) пишет о человеке, который попадал в лосося девять раз из десяти на расстоянии до 40 ярдов.

В Англии охота с гарпуном или острогой была запрещена уже в 1533-1534 гг. (билль Генриха VIII), в Шотландии – в 1601 г., в Ирландии – 1714. Однако, несмотря на запрет, охота с гарпуном и острогой продолжала существовать вплоть до XX в. Яркие картины охоты с гарпуном описывает сэр В. Скотт в романах «Хью Меннеринг» и «Красная рукавица». В последнем романе он пишет об охоте на берегах эстуария реки Сольвей, когда начинался отлив, и река сильно мелела, появлялись конные охотники, преследовавшие лососей: «Они гнались за рыбой во весь опор, ударяли ее своими копьями с колючками, точно так же, как и охотники, коловшие медведя на старых гобеленах. Конечно, лосось относился к своей участи более спокойно, чем медведь, разъяренный причиняемой ему болью, бросавшийся на охотников. Однако лосось настолько быстро перемещался, что его могли поразить только искусные наездники, обладавшие зорким глазом, твердой рукой и полным контролем как над своим конем, так и над оружием».

Рис. 43. Гарпуны для охоты на рыбу XVII-XIX вв. Верхний ряд: шотландский, два зубца (Национальный музей, Эдинбург); английский, четыре зубца (Бридвельский музей, Норидж); датский, семь зубцов (Копенгагенский музей). Средний ряд: американский, семь зубцов (коллекция Джадкина, Бат); шотландский, четыре зубца (Национальный музей); итальянский, четыре зубца (один потерян) (Музей Фиорони, Леньяно); шведский, пять зубцов (раньше находился в коллекции Буассона). Нижний ряд: шотландский, семь зубцов, острога Патрика Робертсона (замок Блэр, Шотландия); шотландский, семь зубцов (замок Блэр); шотландский, один зубец (Музей Стирлинга)

Встречается одна рыба, точнее, млекопитающее, которое не могло не вызывать пристального внимания со стороны охотников. Это кит, на которого охотились с тех пор, как человек смог построить подходящую для этого лодку. Скорее всего, охота на китов в неолитические времена была похожа на то, что делали эскимосы в то время, когда их впервые увидели европейцы. Как эскимосы, так и индейцы использовали гарпуны с концами в виде колючек, сделанных из кости или обсидиана. Они были настолько острыми, что могли пробить шкуру кита. Обычно их прикрепляли к головке гарпуна, древко могло натягиваться, выполняя функцию маяка или буйка.

Когда в кита попадало множество гарпунов, он слабел от боли и не мог погрузиться в глубину. Охотники терпеливо выжидали, пока он устанет и потеряет подвижность, после чего приближались и добивали его пиками и ножами. Обычно охотники тщательно следили за тем, чтобы не подплывать к киту слишком близко на своих хрупких суденышках, лодках и каноэ.

Жители Алеутских и Курильских островов применяли более безопасную систему. Наконечник копья с колючками пропитывали ядом и бросали его в кита, после чего охотник быстро уводил свое неповоротливое суденышко с места охоты. Затем через несколько дней умершего от яда кита подбирали с баркаса.

Рис. 44. Фрагмент гравюры «Охотники с острогами» из книги Страдана Venationes (1630)

Создание более прочных лодок и появление железных копий, или гарпунов, привело к развитию в Европе иной техники охоты. Как только гарпун стал прочно удерживаться в туловище животного, возникла настоятельная потребность в том, чтобы суметь удержать его привязанным к лодке с помощью длинного выпущенного каната на расстоянии в 200-300 фатомов (морских саженей). Применение буксировки лодок позволило загонять кита, он уставал, и появлялась возможность подойти к нему и добить с помощью пик.

Забивание китов в промышленных масштабах началось в Бискайском заливе, и началась хорошо организованная торговля, которую с успехом вели французские и испанские баски. В 1160 г. король Наварры Санчо Мудрый оказал свою милость городу Сан-Себастьян, передав ему список подлежащих таможенному обложению товаров, среди которых перечислен и китовый ус.

Ряд городов, расположенных на баскском побережье, включили изображение китов в свои гербы. Когда после интенсивного промысла стада китов в заливе начали истощаться, баски перенесли свою охоту к побережью острова Ньюфаундленд. Именно здесь английские, французские и португальские рыбаки уже добывали треску.

Успешные технологии промысла распространялись от рыбаков почти всех стран Северной и Западной Европы, к XVI в. они всячески соперничали друг с другом, не чуждаясь никаких средств, поскольку их самым большим призом оказывался огромный кит.

В книге Хеклю «Путешествия» (1575) описано китобойное судно с водоизмещением в 200 тонн и командой в 55 человек. Рекомендовалось использовать следующее снаряжение:

15 больших метательных копий;

18 маленьких метательных копий;

50 гарпунных крюков;

5 полубаркасов;

5 человек, чтобы бить с помощью гарпунных крюков.

Интересно, что к снаряжению отнесены и люди, забивающие китов. В начале XVII в. Московская компания в Лондоне собиралась установить монополию на ловлю китов, но встретила сопротивление других торговцев. Прикрываясь шотландским патентом, выданным Натаниэлю Эдвардсу в 1626 г. для рыбалки в Гренландии, они выступили единым фронтом.

Рис. 45. Копья и гарпуны из книг Ф. Мартена «Сообщение о нескольких путешествиях» (1694) и А. Маркхема «Китобойный промысел в Баффиновом море и заливе Бутия» (1874)

Московская компания повторно обратилась за разрешением в Тайный совет, основное содержание жалобы состояло в том, что противники «нарушают принципы гарпунеров и охотников на китов». Ведь именно от гарпунера, обычно «бискайца», зависела удача всего мероприятия. Профессия относилась к «закрытым», консервативным занятиям, поэтому в XVIII в. ощущалась потребность в специально обученных людях. Так, 3 марта 1731/1732 г. Совет Лондонской южной морской компании информировал, что семь судов, готовых отплыть в пролив Дэвиса, задержаны в Грейвсенде, «поскольку нуждались в голландских гарпунерах, обработчиках ворвани и матросах других профессий».