Влюбленный Дракула - Эссекс Карин - Страница 42

• Предыдущая
• 42/109
• Следующая

Я коснулась рукой его лба, проверяя, есть ли жар. На ощупь кожа Джонатана оказалась неожиданно прохладной.

— Да, лихорадка уже идет на спад, — сказала я. — Пройдет совсем немного времени, и я увезу тебя домой.

— Ах, Мина, я уж боялся, что останусь здесь навсегда, — вздохнул Джонатан. — Слава богу, ты приехала.

Он раскрыл объятия, и я приникла к нему всем телом.

Появление доктора заставило нас отпрянуть друг от друга. Он оказался совсем молодым человеком, примерно такого же возраста, как и доктор Сивард. Темные волосы, зачесанные назад и смазанные каким-то маслом, открывали высокий лоб; пушистые холеные усы и наглухо застегнутый черный сюртук придавали доктору солидный вид. Манеры его были довольно сухи и официальны, а по-английски он изъяснялся если не свободно, то по крайней мере понятно. Прежде всего он сообщил мне, что не может позволить лицу, не состоящему с пациентом в родстве, забрать его из больницы.

— Но я должен вернуться домой, — горячо возразил Джонатан. — Мина, я больше не могу здесь оставаться. Если мы не уедем отсюда немедленно, может произойти нечто ужасное.

— В нашей больнице вы в полной безопасности, мистер Харкер, — заверил доктор. — Разве за вами здесь плохо ухаживают? — Он повернулся ко мне. — Мисс Мюррей, будет намного разумнее, если вы проведете в Гратце еще несколько недель — до тех пор, пока мы полностью завершим лечение мистера Харкера.

Прежде чем я успела ответить, Джонатан заговорил вновь.

— Мина, мы должны пожениться прямо здесь, в Гратце, — заявил он. — Тогда я смогу отсюда уехать.

Мы с доктором удивленно взглянули сначала на больного, потом друг на друга.

— Разве я не прав, доктор? — продолжал Джонатан. — Если Мина станет моей женой, вы не сможете воспрепятствовать ее намерению увезти меня отсюда.

Перемена, произошедшая с Джонатаном, поразила меня. Несколько минут назад передо мной был безумец, страдающий от тяжелого мозгового расстройства. Теперь, закрыв глаза, я могла бы подумать, что слушаю выступающего на суде адвоката.

— Да, если мисс Мюррей станет вашей женой, она будет вправе забрать вас из больницы, — подтвердил доктор. — Но, надеюсь, вы послушаете моего совета и не станете торопить события.

— Может быть, нам и в самом деле стоит послушать доктора, Джонатан, — несмело предложила я. — Почему бы нам не подождать, пока ты полностью поправишься.

Джонатан так сильно сжал мою руку в своей, что я невольно сморщилась от боли.

— Прошу тебя, Мина, — взмолился он. — Если ты меня любишь и хочешь мне помочь, давай как можно быстрее поженимся и уедем отсюда. Здесь я не поправлюсь никогда.

Несколькими часами позже я оставила Джонатана, намереваясь найти в городе гостиницу, где можно было бы отдохнуть и подкрепиться. Когда я пересекала внутренний двор, кто-то окликнул меня:

— Фрейлейн!

Обернувшись, я увидела монахиню, которая встретила меня в вестибюле больницы.

— Идемте со мной, — сказала она, хватая меня за руку.

— Почему вы скрыли, что говорите по-английски? — удивленно спросила я, с обидой вспоминая, с каким презрительным недоумением сестра прислушивалась к моим косноязычным попыткам объясняться по-немецки. Оказывается, она легко могла прийти мне на помощь, но не пожелала этого сделать.

— Сначала я не хотела с вами разговаривать, — сообщила она. — А потом сходила в часовню, спросила совета у Господа и поняла, что должна открыть вам правду. Это мой долг.

Монахиня сообщила мне, что зовут ее сестра Гертруда и родилась она в небольшой деревеньке южнее Гратца. У ее отца, винодела, был целый выводок дочерей.

— К тому времени, как мне исполнилось десять, шестеро моих старших сестер уже вышли замуж, и у родителей не оставалось денег на приданое. Тогда они решили отдать меня в монастырь. Я хорошо знаю и эту местность, и людей, которые здесь живут. Знаю, здесь происходит много такого, о чем люди предпочитают молчать.

Мы миновали внутренний двор и двинулись по широкой улице. За то время, что я провела в больнице, дождь кончился и небо успело полностью проясниться. Теперь город казался мне приветливым и жизнерадостным, фасады зданий поражали глаз разнообразием архитектурных украшений. Фамильные гербы, статуи античных богинь, позолоченные медальоны встречались едва ли не на каждом доме, в воротах красовались ажурные решетки. Мы свернули в узкий переулок, залитый светом закатного солнца, и, пройдя по нему, оказались напротив величественного готического собора.

— Давайте войдем в дом Господа нашего, — предложила монахиня.

Томившее меня любопытство было так сильно, что я не стала возражать. Внутри взгляд мой привлекла гробница одного из императоров Священной Римской империи, окруженная ангелами, державшими в руках лавровые венки. На память мне пришло, что лавровые венки символизируют победу. Странно было видеть подобный символ перед входом в гробницу, напоминавшую о том, что никто, даже сильные мира сего, не в состоянии одержать победу над смертью.

Монахиня увлекла меня дальше, в глубь прохладного нефа, освещенного лишь тусклым мерцанием свечей да двумя лампами, стоявшими у алтаря. Сестра Гертруда опустила пальцы в мраморную чашу со святой водой, истово перекрестилась, преклонила перед алтарем колена и несколько минут шептала молитвы. Поднявшись, она сделала мне знак следовать за собой и направилась к одной из скамей.

— Слушайте меня внимательно, — сказала сестра Гертруда, когда я опустилась рядом с ней на жесткое деревянное сиденье. — Я говорю сейчас, как перед лицом самого Господа. Участь бессмертной моей души зависит от того, открою ли я сейчас правду.

Торжественный тон монахини заставил меня замереть, изнывая от зловещих предчувствий.

— Я родилась в деревне, затерянной среди холмов, неподалеку от того места, где был найден герр Харкер, — продолжала она. — Мне хорошо известно, в этих краях обитают не только люди, но и существа совсем иной породы. Кто-то из этих дьявольских созданий вдоволь натешился с герром Харкером, это ясно как день. Для того чтобы он поправился, вам придется приложить немало забот. Не только тело вашего жениха, но и его душа нуждается в самом тщательном уходе. Прежде всего, вы должны молиться: молиться за него и вместе с ним.

— Вы говорите, в тех краях обитают существа нечеловеческой породы. Но кто они такие? — спросила я.

— О, в тех холмах нередко встречаются женщины, заключившие сделку с сатаной. Он научил их многим ловким ухваткам, благодаря которым они могут толкнуть на путь греха даже праведника. Могут излечить человека от тяжкой болезни или сделать его богатым — ведь Князь Тьмы наделил их немалой силой. Дитя мое, эти женщины способны посреди зимы усеять луг цветами. Старикам они обещают вернуть молодость, тщеславным юнцам — успех и процветание.

— А почему вы решили, что Джонатан оказался во власти одной из таких женщин?

— Он не первый и не последний, кто не избежал подобной участи. Крестьянки, которые его нашли, рассказывали, что он звал свою возлюбленную, рыдая от отчаяния. Прежде всем нам не раз доводилось видеть несчастных, попавших в сети этих тварей, от матерей и бабушек мы слышали множество историй о молодых людях, соблазненных ведьмами. В течение нескольких веков святая церковь пыталась очистить наши края от этих подружек дьявола, но справиться с ними не просто. Дьявол помогает им выйти невредимыми даже из огня. Они восстают из пепла и отправляются в холмы на поиски новых жертв.

— Я не верю, что мистер Харкер заболел, потому что на него положила глаз ведьма, — отрезала я.

И почему только пожилые люди так любят страшные сказки, в которые не станет верить даже ребенок, пронеслось у меня в голове.

— Моего жениха осмотрели доктора. Они поставили ему диагноз — мозговая лихорадка. И я буду вам очень благодарна, если вы прекратите пугать меня пустыми домыслами.

С этими словами я встала, намереваясь уйти. Но сестра Гертруда схватила меня за рукав, заставив вновь сесть на скамью.

• Предыдущая
• 42/109
• Следующая