Влюбленный Дракула - Эссекс Карин - Страница 19

• Предыдущая
• 19/109
• Следующая

После этого я решил завязать с китобойным промыслом и занялся ловлей селедки. Представляете, каково это: начать с охоты на громадное морское чудовище, а кончить ловлей жалкой маленькой рыбешки!

Я заметила, что он, вероятно, очень тяжело пережил потерю товарищей, с которыми повидал много опасностей и лишений.

— Все они лежат здесь, — сообщил он, махнув рукой в сторону кладбища. — Разумеется, те, чьи тела сумели найти. Я навещаю их каждый день, сообщаю все городские новости. Уверен, они этому рады.

— Откуда вы знаете? — не удержалась я от вопроса.

— Еще бы мне не знать, — пожал плечами старик. — Они ведь благодарят меня. Да будет вам известно, мертвые разговаривают с нами, но для того, чтобы их услышать, требуется терпение. Даже те, кого море поглотило навсегда, те, чьи тела сожрали рыбы, разговаривают с живыми. Правда, вместо слов они издают жуткие завывания. Кто их за это упрекнет? Всякому понятно, молодых людей, погибших во цвете лет, гложет тоска. Они были красивы и сильны, как молодые боги, но ветер бросил их в морскую пучину, где тела их стали добычей рыб. Тех самых рыб, что потом были пойманы в сети и оказались на наших столах. Как подумаешь, жуть берет. Благодаря рыбам мы превратились в каннибалов.

Подобный поворот темы отнюдь не привлекал меня, как, впрочем, и разговоры об общении с мертвецами. Я приехала в Уитби, надеясь скрыться здесь от обитателей потустороннего мира. Пытаясь направить беседу в иное русло, я представилась старику и осведомилась о его имени. Он сообщил, что известен в Уитби под прозвищем Китобой. Я уже собиралась пожелать своему новому знакомому всего наилучшего и распрощаться с ним, когда он предложил мне показать то самое место, где буря выбросила его на берег.

— Бывают дни, когда там можно услышать стоны погибших моряков, — прошептал он.

Подчинившись какому-то неясному импульсу, я вслед за ним спустилась по лестнице и двинулась вдоль берега.

Благодаря легкой пелене туч, скрывавшей солнце, день оставался нежарким. Несколько любителей морских купаний бродили вдоль кромки прибоя, однако войти в воду никто не решался. Оптимисты, взявшие напрокат зонтики и пляжные кресла в надежде на хорошую погоду, спасались от прохладного ветра, завернувшись в пледы. Море сегодня разбушевалось, пенные гребни волн беспрестанно разбивались о скалы и набегали на берег, заставляя загорающих отодвигать свои шезлонги на безопасное расстояние. Мы с китобоем благоразумно держались от воды подальше. Мне вовсе не хотелось замочить подол своего платья, единственного нарядного летнего платья в моем небогатом гардеробе. Запачкать подол песком тоже не входило в мои намерения, поэтому я поднимала его так высоко, как позволяли приличия. На пляже во множестве встречались палатки, где продавался чай, лимонад и пирожки. Внезапно мой спутник схватил меня за руку и заставил спрятаться за одну из таких палаток.

Проследив за направлением его взгляда, я увидала высокого мужчину крепкого телосложения, с рыжими волосами, выбивающимися из-под шляпы. Он быстро шагал по пляжу, широкие штанины его брюк обвивались вокруг коленей, открывая мускулистые лодыжки. Удивительным было то, что он, повернувшись к морю, то и дело испускал низкий утробный рык, словно пытался отпугнуть разгулявшиеся волны.

— Судя по всему, этот человек затеял с морем соревнование в ораторском искусстве, — заметила я, плотнее кутаясь в шаль.

— От этого типа лучше держаться подальше, — пробурчал мой спутник. — Когда-нибудь он точно сведет меня в могилу.

— Он пытался вас убить? — спросила я.

Рыжеволосый тип и в самом деле выглядел опасным безумцем. Человек в здравом уме вряд ли стал бы пугать море выкриками и при этом угрожающе размахивать руками.

— Убить меня? — рассмеялся китобой. — Нет, он действует по-другому: накачивает меня пивом и заставляет рассказывать истории. Стоит ему меня увидеть, обязательно затащит в какой-нибудь кабак и напоит в стельку.

От своего спутника я узнала, что рыжеволосый пишет пьесы и ставит их в театре. В Уитби он приехал, надеясь вдоволь наслушаться историй о духах и привидениях. Известный лондонский актер заказал ему пьесу мистического содержания, и рыжеволосый пустился на поиски вдохновения.

— Как его фамилия? — полюбопытствовала я.

— Кого, рыжего писаки?

— Нет, сэр, актера. Я живу в Лондоне, обожаю театр и пользуюсь любой возможностью, чтобы там побывать.

Увы, старик не смог удовлетворить моего любопытства. Он сказал лишь, что рыжеволосый сообщил ему имя актера с такой гордостью, словно тот был самым знаменитым человеком в мире. Но, так как Китобой слышал это имя впервые, оно тут же вылетело у него из головы.

— Память у меня теперь совсем не та, что прежде, — посетовал старик. — Но историй о духах и привидениях в моей голове хранится множество, а этот парень до них сам не свой. Представляете, он без конца твердит, что мои рассказы — это чистое золото, а платит за них самым обычным пивом. А как по-вашему, молодая леди, какой платы я заслуживаю?

Превратно истолковав его намек, я объяснила, что перед ним бедная школьная учительница, не имеющая лишних денег.

— Общество молодой красавицы служит лучшей наградой для такой старой развалины, как я, — заверил мой спутник. — Я буду развлекать вас своими байками до тех пор, пока вдоволь не нагляжусь на ваши чудные зеленые глаза и роскошные темные волосы.

Когда рыжеволосый драматург скрылся вдали, мы с китобоем продолжили наш путь. Он показал мне место, куда волны вынесли его после кораблекрушения, и бухту, где впоследствии были найдены тела его товарищей. Я молчала, не зная, что сказать. Мне вовсе не хотелось, чтобы старик счел меня бесчувственной. Однако пускаться в рассуждения о грустной участи погибших моряков у меня не было желания. Морской берег, недавно столь приветливый и живописный, теперь казался мне огромной могилой, скалы превратились в надгробные памятники. Про себя я подумала, что теперь не скоро захочу совершить одинокую прогулку вдоль моря.

Внезапно старик остановился, к чему-то прислушиваясь.

— Слышите? — спросил он.

До меня доносился лишь беспрестанный шум волн, и потому я отрицательно покачала головой.

— Неужели вы не слышите голоса Мирабель? — удивился старик. — О, она была красивой девушкой, красивой и очень доброй. Но, как это часто бывает с девушками, влюбилась и потеряла голову. Ее избранника смело можно было назвать дьяволом в человеческом обличье. По обыкновению, принятому у моряков, он взял у бедной девушки все, что она могла ему дать, а потом сообщил, что должен вернуться к жене и детям. Сказал, что детей у него целый выводок — семь человек.

Я уже собиралась вставить, что две печальные истории за один день — слишком много для моего душевного равновесия, как вдруг сквозь шелест волн до меня долетел звук, напоминающий женский голос. Ноги мои буквально приросли к земле.

Старик заметил мое изумление.

— Вы ее слышали, — довольно изрек он.

— Я слышала… какой-то странный звук, — возразила я. — Не уверена, что это голос девушки.

— Поверьте мне, молодая леди, это Мирабель. Выслушайте мою историю, тогда сами убедитесь, что это она. После того как любовник Мирабель ее оставил, бедняжка, сама не своя от тоски, каждый день приходила сюда. Надеялась, что вдали мелькнет парус его корабля. В глубине души она не сомневалась, что ее любовник не сможет без нее жить и непременно к ней вернется.

— Так и случилось? — спросила я, сердцем понимая, что счастливый конец невозможен.

— Разумеется, нет, — покачал головой старик. — Бедная Мирабель, приходя сюда и взывая к своему любовнику, сама того не зная, затеяла опасную игру. Слишком много моряков нашли свой конец в этих водах. Все они были молоды, сильны и не хотели умирать. Расставаясь с жизнью, они проклинали Бога, который поступил с ними так жестоко. Поэтому души их не знают покоя, они слоняются вдоль берега, надеясь заключить сделку с дьяволом, который вернет их к жизни.

• Предыдущая
• 19/109
• Следующая