Восточное наследство - Анисимов Андрей Юрьевич - Страница 9

• Предыдущая
• 9/62
• Следующая

Ерожин ©смотрел Соню с ног до головы и отметил — если не этот сухой блеск темных напряженных глаз, девчонка что надо. Возраст немного за тридцать. Круглые широкие бедра при узкой талии и объемной груди. Белая гладкая кожа, тугие каштановые волосы. Темные, сросшиеся брови кого-то Ерожину напомнили.

Он напряг память. В сознании поплыл пыльный азиатский город. Коньяк «Плиска», грудь с темными сосками и бритые промеж ног волосы…

«Надо думать о деле», — решил Ерожин.

— Как это случилось? — спросил он вдову.

Соня посмотрела на Ерожина непонимающим взглядом и ответила вопросом:

— Что — как?

— Как вы обнаружили мужа?

Соня мотнула головой, как бы сбрасывая сон. Посмотрела на Ерожина, будто только что его увидела:

— Пришла из магазина, а он там…

— Супруг болел?

— Почему?

— Время пятый час дня, а он в постели, — резонно заметил Ерожин.

— Да-да… Я не подумала… — Соня поглядела на потолок. Женщина тяжело собиралась с мыслями… — Нет, сегодня муж устроил себе выходной. Очень трудная у него выдалась неделя. Сказал, из спальни не выйду. Вот и не вышел…

— Мы еще с вами поговорим, — сказал Ерожин. — Только я вас очень прошу все в доме проверить. Может, что пропало? Вещи, деньги, документы.

Соня мотнула головой, но Ерожин не был уверен, что она его услышала. И повторил все сначала. Соня снова мотнула головой, а Ерожин пошел осматривать квартиру.

Жилище Кадкова сразу заявляло о богатстве хозяина. Богатства тут не скрывали. Начиная с румынской ореховой вешалки и дверок стенного шкафа, все было дорогое и солидное. Хрусталь огромной люстры в гостиной мерцал подвесками, как в столичном театре. На стенах в золоченых рамах висели три большие картины. На одной, на фоне голубых гор, пастушка слушала свирель пастушка. А рядом ниспадал водопад. Ерожин подумал о том, что художник не умел логически мыслить. Рядом с шумом такого водопада свирель не услышишь. На другой картине, похожей на марины Айвазовского, темные волны несли мачты гибнущего корабля. Потом Ерожин узнал, что картина действительно принадлежит кисти великого мариниста. На третьей, поменьше, но зато в самой массивной раме, изображалась пошлая сценка из испанской жизни. Стол, стулья и горка гостиной из ореха с инкрустациями наполняли комнату музейным величием.

Не заметив ничего особенного в гостиной, Ерожин проследовал на кухню, отметив по дороге в холле большой настенный календарь с подмигивающей японкой на обложке. Причем под разным углом зрения японка меняла не только выражение лица, но и гардероб. Стоило сдвинуть точку осмотра, и девушка оставалась в неглиже. А подмигивающая улыбка недвусмысленно призывала не только к изучению чисел месяца… Ерожин хмыкнул и несколько раз сменил точку обзора. Одев, раздев и снова одев гейшу, он, наконец, перешел к осмотру кухни.

Дубовая обстановка просторной кухни сильно отличалась от обычного убранства блока питания среднего советского обывателя. Над иностранной электрической плитой, зеркальная поверхность которой не несла видимых мест для готовки, встроенная вытяжка. Двухметровый «Розенлев» с гигантской морозильной камерой непривычного зеленого цвета.

И совершенное чудо для российской действительности — посудомоечная машина… На столе с гнутыми ножками, совсем даже не кухонном, и только пластиком столешницы отличным от гостиного, стояли несколько чистых тарелок, лежали ножи, вилки и поварешка. Все приборы из массивного серебра вычурного дорогого литья и чеканки. Поварешка даже золоченая внутри. На модной плите кастрюля с картинкой на зеленой эмали. С сюжетом также из пастушечьей жизни. Ерожин потрогал кастрюлю — чуть теплая. Заглянул под крышку — полная густого темного супа с кусочками сосисок и маслинами. Солянка, вычислил Ерожин и пожалел покойного, что тот не успел пообедать.

Ерожин вернулся в спальню. Суворов затсанчивал возню со своими баночками и пакетиками. Медэксперт Горнов, опоздавший к началу осмотра, теперь внимательно изучал пулевые дырочки на груди убитого:

— Мне все ясно. Но, как полагается, заключение после экспертизы.."

— Нашли одну гильзу, — заметил Суворов. — Дамский маленький пистолетик. В нашей практике не упомню…

— Он быстро кончился? — спросил Ерожин Горнова.

— Мгновенно, — ответил тот. — Проникающее в сердце…

Ерожин еще раз оглядел спальню и только теперь заметил, что телефонная трубка неплотно лежит на кнопочном белом аппарате.

Телефон стоял на полу, по правую руку от убитого.

— На трубке отпечатки проверил? — спросил Ерожин Суворова, направляющегося к выходу.

— Обижаешь, — ответил Суворов. — Поеду, поглядим в лаборатории, может, чего выплывет.

Ерожин положил трубку на рычаг, и тут же раздался звонок. Ерожин снял трубку.

— Говорит замминистра внутренних дел… — В телефоне назвали фамилию, после которой Ерожин машинально вытянулся.

— Слушаю, товарищ заместитель министра.

— Кто говорит? — басом спросили в трубке.

— Заместитель начальника уголовного розыска капитан Ерожин.

— Вам поручили расследование?

— Так точно, товарищ заместитель министра.

— Давай без субординации… Как тебя зовут, капитан?

— Петей, — растерялся Ерожин.

В трубке ухмыльнулись:

— Вот что, Петя, а меня окрестили Иваном Григорьевичем… — Отчества одинаковые, мелькнуло в голове Ерожина… В трубке продолжали басом:

— Про тебя, Петя, ваше начальство Лазаря поет. Лучший следопыт в области. Найди мне убийцу. Нужна помощь из Москвы — проси, не стесняйся. Работай без паники. Я понимаю, тебя начальство подставило… Не дрейфь. Справишься, далеко пойдешь.

Работай. Все понял?

— Так точно, Иван Григорьевич.

— Молодец. Запиши мой прямой телефон.

Возникнут вопросы, звони днем и ночью… А теперь позови дочь.

— Кого? — не понял Ерожин.

— Дочь, Соню, балда.

Соня взяла трубку в кабинете, там стоял второй аппарат. Ерожин опустил трубку на рычаг, достал из кармана платок и вытер испарину. Два парня в клеенчатых передниках ждали, пока капитан закончит говорить по телефону:

— Можем забирать? — Ерожин, еще весь в разговоре с заместителем министра, не сразу понял вопрос. Очнувшись, подумал и утвердительно кивнул.

Парни дело знали. Убитый без всяких усилий перекатился на брезент, мелькнув трусами в цветочек. Парни накрыли тело и ловко просочились с ношей через дверь спальни.

Судмедэксперт и техник уехали раньше. Ерожин остался один. Сел на краешек кровати и задумался.

Надо забыть, что Соня — дочь шишки, и спокойно доработать квартиру. Вещи, тряпки, деньги, золото. Соня может и соврать. Давить на женщину в сложившейся ситуации трудно…

Нельзя ее пока и исключить как одну из подозреваемых.

Ерожину представилась ясно, как в кино, картина смерти Кадкова. Он лежит в своей постели, смотрит фильм по видику и говорит по телефону. Кстати… Ерожин позвонил связистам и попросил установить, с кем разговаривал абонент.

— Нет, сейчас был разговор с Москвой. Мне нужен разговор перед междугородним.

— Попробуем, — чирикнул звонкий женский голос…

Ерожин задумался, кто из девочек сегодня дежурит. Голос смахивает на Галю Филиппову. Если Галя, то три майских праздничный дня с ленинградской экскурсией она должна запомнить. Ерожин улыбнулся. Куда ни ткнись — везде знакомые девчонки. — Скоро в городе делать будет нечего.

На чем остановилась мысль? Кадков смотрит видик и говорит по телефону… Допустим, с любовницей. Соня приходит из магазина и слышит этот разговор. Разговор ее бесит. Она берет дамский пистолетик и пиф-паф… Правдоподобно? Вполне.

Версия, что Кадкова застрелил человек, хорошо ему знакомый, подтверждается тем, что он дверь не открывал, а продолжал спокойно лежать в удобной позе…

Почему Всеволод Никанорович Семякин, начальник розыска большого города, поручил расследование щекотливого дела Петру Ерожину, сам Петр разобрался почти верно. Но только почти. Капитан, известный начальству своими донжуанскими наклонностями, имел настоящий сыскной талант. Ерожин распутал несколько совершенно безнадежных дел, не выходя из кабинета. То ли ему Бог дал чутье на преступление, то ли очень умную голову с криминальным уклоном. Этого и Петр не понимал. Но налицо факт: то, над чем другие пыжатся, вытаптывают кучу версий, роются в архивной пыли, Ерожин раскручивает между делом. А делом Ерожин считает вещи для него важные и приятные.

• Предыдущая
• 9/62
• Следующая