Ужасно скандальный брак - Линдсей Джоанна - Страница 52

• Предыдущая
• 52/60
• Следующая

— Так он женился на тебе?

Маргарет нервно дернулась.

— А вы думали, что он ослушается после разговора с вами?

— Я не был уверен, — признался он. — Потому что, черт возьми, ни в чем не был уверен с его возвращения. Он… изменился. И я больше не знаю, что он чувствует и о чем думает.

— Все равно, что иметь дело с чужим человеком? Да, понимаю. Но теперь он таков. В нем ничего не осталось от прежнего Себастьяна. Тот умер вместе с Джайлзом.

Жестокая откровенность. Даже для нее. Но в этот момент она была слишком раздражена, чтобы ходить вокруг да около. Дуглас казался потрясенным, хотя она могла и ошибаться. В последнее время она, похоже, совершенно разучилась судить здраво.

— Как я и говорила, — продолжала Маргарет, — можно было вернуться скорее, но пришлось провести весь день в постели, чтобы хоть немного оправиться от тягот пути. Потом колесо кареты сломалось. Не до того, как я слегла в постель, нет, этому нужно было случиться именно потом, чтобы задержать меня еще больше!

Дуглас явно смутился и, помедлив, пробормотал:

— Не стоит извиняться за то, что медовый месяц оказался таким коротким.

Маргарет хлопнула глазами. И наверное, залилась бы истерическим смехом, не будь она так зла на Таунсендов, как отца, так и сына.

— Кажется, я забыла упомянуть, что он бросил меня у алтаря? Лично я предпочла бы, чтобы это произошло до того, как он женился на мне, но нет, сначала он подписал бумаги, а потом покинул, даже не попрощавшись. Надеюсь, вы понимаете, что теперь процедура развода, вместо того чтобы произойти на словах, будет для меня весьма затруднительной? Придется отправиться в Лондон, нанять поверенного, появляться в суде…

— В таком случае не разводись.

— Прошу прощения, вы о чем? И с чего это я должна оставаться женой человека, которого больше никогда не увижу?

— Потому что я ни на секунду не верю, что ты больше никогда его не увидишь. Он был достаточно увлечен, чтобы погубить твою репутацию, не так ли?

— Моя репутация в полном порядке, благодарю вас, — фыркнула она.

— Но если ты потребуешь развода, тебя не станут принимать в обществе.

— Вздор. Причины развода достаточно веские, и я заслужу горячее сочувствие, и даже сострадание, всех местных дам. Этот человек бросил меня. Сбежал. Вы ошибаетесь, если думаете, что он действительно питает ко мне нежные чувства. Он не испытывал ко мне ничего, кроме похоти.

Она вовсе не собиралась быть столь откровенной. Что это на нее нашло?

— Мэгги, ты не сможешь убедить меня, что поддалась похоти. Ты ведь любишь его, так?

— Не то чтобы это имело какое-то значение, — вздохнула девушка, — но да. Люблю.

— Ты сказала ему?

— Разумеется, нет! Признаю, я полная дура, но не настолько же! И он ничем не дал понять, что отвечает на мои чувства. Прежде чем открыть сердце, женщина нуждается в поощрении. Теперь ваша очередь сказать правду, Дуглас. Вы надеялись, что женитьба заставит Себастьяна остаться в Англии?

— Я подумывал об этом, но только после того, как вы в ту ночь покинули дом герцогини. Но совсем не поэтому настаивал, чтобы он на тебе женился.

— В таком случае почему?

— И ты еще спрашиваешь? Он Таунсенд. Мой сын не смеет обесчестить даму из хорошей семьи и не исправить содеянное!

Маргарет недоверчиво уставилась на него:

— Вы слышали, что сказали только сейчас? Ваш сын? Вы еще не поняли, что он больше не считает себя таковым? Мало того, что его изгнали из дома, вернувшись, он обнаружил…

— Мэгги, послушай меня, — перебил он так поспешно, словно боялся передумать. — Теперь ты его жена, по крайней мере пока, и я намеренно отстранился от тех, с кем бы мог откровенничать.

— То есть как это?

— Намеренно, заметь. Я чувствую, что не достоин плеча, на котором могу поплакать.

Маргарет нахмурилась, не совсем понимая, куда он клонит, но тут же догадалась и печально покачала головой.

— Вы сожалеете, что выгнали его тогда?

— Разумеется.

— Но почему же вы ему об этом не сказали? Почему хотя бы не признались во всем матери, вместо того чтобы все эти годы жить в молчании?

— Потому что я заслужил ее презрение, но даже это — недостаточное для меня наказание. Я не позволю себе принять от нее утешение. Себастьян уехал. Никто не может снять с меня вину за это.

— Вы так долго мучились?

— О да. И поверь, я даже не сердился на него. Скорее из-за него, зная то, что сделал он, уничтожит прежде всего его самого. Но я позволил гневу взять верх над собой. И жесточайшее похмелье наутро, после проклятой дуэли, тоже не помогло делу, потому что накануне вечером я бессовестно надрался из-за всей этой истории с Джайлзом. Но как только пары спиртного и злость покинули меня, а голова перестала раскалываться, я вспомнил, что сказал сыну. И даже тогда не думал, что он понял мои слова буквально. И когда решил найти его, объяснить, что я ничего подобного не имел в виду, его уже не было.

— И вы никого за ним не послали?

— Нет. Я отправился сам. Угадал, куда он направляется, но к тому времени, как добрался до Дувра, его судно уже подняло якорь. Я сел на следующее, но… так и не нашел сына. Все эти годы я посылал людей на поиски, но он словно исчез с лица земли.

— Или изменил имя, что он и сделал. Но ради всего святого, Дуглас, почему вы не сказали всего этого Себастьяну, пока он был здесь?

— И ты еще спрашиваешь? После того, как сама все сказала? Я тоже не собирался открывать свое сердце. Мне ни разу не показалось, что он готов выслушать меня. Мало того, со мной он был холоднее надгробной плиты. Он ни за что не простит меня. И мне ли его винить, когда я сам себя не прощаю?

— Выглядишь чертовски мрачным с тех самых пор, как мы вернулись, — заметил Себастьян, слушая, как Джон гремит кастрюлями и горшками на кухне.

Здесь чувствовался холод, несмотря на то, что стряпня была в самом разгаре. Но то, что кипело на плите, не могло согреть помещение такого размера. Раскаленный очаг тоже был чересчур далеко от стола. Следовало бы подвинуть стол поближе, но у Себастьяна, похоже, ни на что не хватало энергии. Клиенты оставили у Мориса восемь предложений работы, но он не позаботился прочитать ни одну записку.

— Беру пример с вас, — отозвался Джон, подходя к столу с миской густого рагу.

— Черта с два, — парировал Себастьян. — Пытаешься отвлечь меня от тяжелых раздумий?

— А получится?

— Нет.

— Значит, все ясно, и ваш ужин стынет. Или собирались ограничиться бутылкой бренди? — осведомился Джон, многозначительно поглядывая на вышеупомянутый сосуд.

— Я об этом подумываю.

Ответ вызвал короткую улыбку на обветренном лице Джона. Себастьян еще не видел друга в таком состоянии. В отличие от него самого Джон был оптимистом, способным вытянуть Себастьяна из пропасти отчаяния.

— Выкладывай, Джон.

— Мальчик несчастен. Он тоскует по вашей бабушке. Бедняга, можно сказать, полюбил ее, как родную.

— И поэтому ты все два дня грохочешь на кухне с утра до вечера?

— Честно говоря, я думал, что мы останемся в Англии. Почему, спросите вы? Да потому, что вы женились на леди Маргарет. Можете не разговаривать с папашей хоть до конца жизни, но она — достаточная причина, чтобы осесть и начать новую жизнь. И если вы не имели намерения сделать это, не стоило и жениться!

— Итак, — протянул Себастьян, — ты перебил кучу посуды, потому что недоволен моим решением? Или потому, что, подобно Тимоти, скучаешь по кому-то, оставленному в Англии?

Гневный румянец залил щеки Джона.

— В отличие от вас я не отрицаю, что встретил женщину, с которой не возражал бы провести остаток дней своих.

— Тебе не обязательно мучиться тут со мной. Возвращайся и веди к алтарю свою даму.

— И оставить вас тонуть в собственных ошибках?

— Я не делаю ошибок.

— Да? Но вы ведь здесь, не так ли?

Себастьян невольно рассмеялся. Джон ужасно забавен, когда выйдет из себя! Но вероятно, не стоит оставлять верного друга в неведении.

• Предыдущая
• 52/60
• Следующая