Ужасно скандальный брак - Линдсей Джоанна - Страница 12

• Предыдущая
• 12/60
• Следующая

— Значит, вы собирались в город?

— Совершенно верно.

— Что же, рада избавить вас от лишних усилий, — задорно бросила она, но тут же, вспомнив о хороших манерах, представила его Эдне, которая без стеснения таращила глаза на столь известную личность. — А мой кучер Оливер, — добавила Маргарет, — муж Эдны. Если хотите положить в карету какой-то багаж, он вам поможет.

Себастьян покачал головой.

— Второй слуга, Морис, вчера переправил все необходимое в Гавр.

Маргарет удивленно охнула. Значит, он с самого начала не собирался отступать?

— Что же, тогда в путь? — поспешно предложила она, все-таки боясь, что он передумает. — Если поторопимся, днем успеем сесть на корабль.

— Крайне сомнительно, — язвительно усмехнулся Себастьян. — Но как пожелаете.

Он развернул лошадь к дороге. Джон и Тимоти последовали за ним. Маргарет воспользовалась моментом, чтобы тихо заметить горничной:

— Эдна, уже можно закрыть рот.

Пожилая женщина пренебрежительно хмыкнула, стараясь закрыть ладонями предательски покрасневшие щеки.

— Господи, да я бы никогда его не узнала. Надеюсь, мне всего лишь привиделось, как он опасен.

— К сожалению, нет, — покачала головой Маргарет, — но этого можно ожидать, учитывая его профессию. Только помни одно: он Себастьян Таунсенд.

— Да, происхождение у него безупречное, и он довольно красив. Хоть это вы успели заметить?

Наверное, нужно быть слепой, чтобы этого не заметить… но она притворилась, будто не расслышала, и уставилась в окно. Оливеру пришлось все время взмахивать кнутом, чтобы не отстать от всадников.

Экипаж то и дело подбрасывало. Дороги, прекрасно содержавшиеся почти по всей Франции, здесь были в плохом состоянии.

Но когда они прибыли на пристань старой гавани на северном побережье Франции, им повезло. Отплытие одного корабля задерживалось из-за того, что команда слишком хорошо повеселилась накануне, выпив все запасы вина в одном припортовом кабачке. Из-за этой задержки они растеряли почти всех пассажиров и были счастливы взять с собой Маргарет и ее спутников. Даже карету быстренько подняли на борт, и не успела девушка оглянуться, как судно отчалило. К добру или к худу, Маргарет выполнила все, зачем ехала. Оставалось надеяться, что она не пожалеет о решении привезти Себастьяна Таунсенда домой, в Англию.

Себастьян считал большинство задании, которые ему довелось выполнять, довольно легкими, несмотря на то, что вначале они представлялись крайне сложными. Применить немного чисто английской логики, а при необходимости и военную тактику, и volial [1] получай свои денежки! Но сейчас для него не было ничего сложнее, чем пересечь пролив и высадиться на английском берегу.

Стоя на палубе, он возвращался мыслями к событиям тех лет. Как тогда, ощутил весь ужас содеянного. Увидел удивление на лице Джайлза, медленно падавшего на землю. Все это было так живо в памяти. Сколько кошмаров ему привиделось о том дне, который необратимо изменил его жизнь! Сколько раз он представлял все, что мог сделать, чтобы предотвратить несчастье!

Осень подходила к концу, и в воздухе уже чувствовался зимний холодок, пробиравшийся даже под плащ, полы которого хлопали на ветру. Он не любил путешествовать зимой и терпеть не мог развалины в это время года. Зимой обычно он отдыхал на юге Франции или Италии. Денег было столько, что он мог не обременять себя работой круглый год. Если бы не Маргарет Ландор, через несколько дней он покинул бы северную Францию, и она никогда не услышала бы о Вороне. Уехала бы домой, чтобы обнаружить… что именно?

Себастьян нахмурился и оглядел палубу. Чуть подальше стояла Маргарет, тоже глядя на воду. Предзакатное солнце играло золотистыми отблесками в светло-каштановых волосах. Он предпочел бы не знать о том, как она красива…

Перед этим она была в шляпке, но ветер подхватил ее, покатил по палубе и перекинул через борт. Себастьян тихо посмеивался, глядя на ее раздосадованное лицо. Но она не пошла за другой шляпкой, несмотря на резкий ветер, путавший волосы.

Когда узел окончательно разошелся и длинные волосы беспорядочно развевались по плечам, она просто схватила их в горсть и прижала к груди. Тщеславные аристократки так себя не вели. Большинство дам уделяли огромное внимание своей внешности, но Маргарет, очевидно, к таковым не принадлежала.

Он надеялся избежать чересчур близкого общения с Маргарет во время путешествия. Она и сама, казалось, предпочитала то же самое. Но до приезда домой ему было необходимо получить от нее определенные сведения. Было также кое-что, о чем нужно узнать ей. Возможно, лучше покончить с этим прямо сейчас.

— Вы, должно быть, не учли одного, — начал он, приблизившись к ней, — но первые несколько дней никто не должен знать о моем приезде, пока я не оценю ситуацию. И единственный способ добиться этого — поселиться в вашем доме и потребовать от слуг соблюдения строжайшей тайны на случай, если кто-то меня узнает. Полагаю, вы с этим справитесь?

Маргарет недовольно нахмурилась. Наверняка не планировала иметь с ним дело после прибытия в Англию. Хотела привезти его домой и предоставить судьбе.

Несколько минут она размышляла, вероятно, оценивала все сложности пребывания холостяка в доме, но, к его удивлению, ни словом не возразила.

— Разумеется, — кивнула она. — Вы, наверное, помните Уайт-Оукс. Вы приезжали на бал по случаю помолвки сестры.

Он удивился неожиданно выступившему на щеках румянцу, но тут же вспомнил, что случилось во время их последней встречи.

— Да. Насколько мне известно, сад там чудесный.

Она стала совсем пунцовой, наградив его уничтожающим взглядом. Очевидно, чопорная Маргарет Ландор предпочитает не помнить, какой озорницей была в детстве. А может, до сих пор любила нарушать все мыслимые правила, только не желает, чтобы об этом кто-то знал.

Он невольно пожалел ее, решив дать небольшую передышку.

— Мы можем без труда держаться подальше друг от друга, тем более что Уайт-Оукс почти так же велик, как Эджвуд.

— Гораздо больше, — самодовольно поправила она: еще один признак вечного стремления к соперничеству. — После бегства Элинор мой отец частично перестроил дом. А я устроила оранжерею рядом со столовой, когда решила, что желаю иметь цветы и зелень круглый год, а не только летом.

— Еще один садовник? — усмехнулся он, поднимая глаза к небу.

— Любите цветы? — удивилась она.

— Не я. Мой слуга Джон.

— Это очень успокаивает, знаете ли, — поделилась она. — Вам стоит попробовать.

— Цветы в моем присутствии почему-то погибают.

Она моргнула, но тут же разочарованно поморщилась.

— Не смешно.

— Разве я смеялся?

— По-моему, вы просто разучились, — фыркнула она. — Скажите, что вы делали все эти годы, если не считать усилий по созданию выдающейся репутации человека, способного совершить невозможное? Не слишком ли сложно оказалось жить во Франции, когда Наполеон был так нами недоволен?

На этот раз ему пришлось приложить немало усилий, чтобы не рассмеяться.

— Недоволен? Довольно мягкий способ выразить отношение маленького деспота к Британии. Он постарался отсечь нас блокадой от каждой из завоеванных им стран и вынудил союзников сделать то же самое, хотели они того или нет. Собирался вторгнуться в Англию и, возможно, так и сделал бы, если бы русские не отвлекли его от столь кровожадных намерений.

— Да, знаю, что наконец, когда мы были сыты по горло торговой блокадой, объявили ему войну.

Но вы тоже участвовали во всем этом? — не унималась она.

— Немного, — пожал он плечами. — Мои таланты очень пригодились во время войны на Пиренейском полуострове, особенно еще и потому, что я бегло говорю по-французски. Тогда я и предложил свои услуги.

— Шпиона, разумеется? — предположила она.

— Как вы проницательны! Но это продолжалось недолго, в основном уже ближе к концу, когда Жозефа, брата Наполеона, вынудили бежать из Мадрида. И меня не было во Франции, когда Наполеон прошел по ней в 1815 году, собирая в последний раз армию, уже после своего отречения. В том году я выполнял несколько заданий в Италии и даже не слышал о его судорожных усилиях вернуть трон, пока англичане не сослали его во второй раз на остров Святой Елены. Но, отвечая на ваш вопрос, могу сказать, что купил эти руины всего четыре года назад, уже после этого события, так что без труда устроил себе дом во Франции.

• Предыдущая
• 12/60
• Следующая