Первозданный рай - Линдсей Джоанна - Страница 3
- Предыдущая
- 3/70
- Следующая
Передав права на дом Роднёю, он перебрался в деловую часть города, поближе к основанной братьями кредитно-ссудной компании. Но отношения между ними настолько обострились, что вести вместе только что начатое дело было совершенно невозможно. Родней полностью устранился от управления компанией, передав ее брату, и занялся своим собственным бизнесом.
Больше всего Роднея интересовала земля, и он начал скупать участки на севере острова. Такую возможность он получил только благодаря родственным связям Ранэль, поскольку в то время на Гавайях иностранцы еще не имели права владеть землей. Он основал небольшую, но весьма доходную сахарную плантацию, а полученную прибыль и проценты от кредитной компании вложил в новое дело — ремонт кораблей, а позже и строительство домов. Упорство и трудолюбие помогли Роднёю сколотить небольшое состояние, но наступил 1872 год, который принес упадок и разорение многим на Островах. Сахарные плантации пришлось закрыть, строительство прекратилось. Процветала только кредитная компания.
Беда не приходит одна. Семейная жизнь также не давала Роднёю утешения. Жена погрузилась в черную меланхолию и не могла поддержать его в тяжелую минуту. После ее безвременной кончины Родней с огромным трудом сумел-таки поднять свое дело и даже преуспеть. Но судьба так и не улыбнулась ему: Родней погиб еще молодым — при кораблекрушении, но двое его детей, оставшиеся сиротами, унаследовали значительное состояние.
И вот теперь Джейрд жил на Бретания-стрит в самом центре Гонолулу. А его младшая сестра, семнадцатилетняя Малиа, большую часть года проводила в загородном доме, на побережье северной части острова.
Родней прекрасно воспитал сына, и он стал ему достойной сменой.
Джейрду было одиннадцать лет, когда он остался без матери. Ее смерть очень изменила характер мальчика. Он стал угрюмым и раздражительным. Печаль разъедала его душу, превращаясь в жгучую ненависть к тому, кого он считал виновником всех своих бед. Взрослые надеялись, что со временем боль потери утихнет и характер мальчика смягчится, но годы шли, а горькое чувство мести не покидало Джейрда.
Прошло шестнадцать лет с того трагического дня, и только теперь Джейрд понял, что наконец-то выплеснет заряд накопившейся ненависти. Он получил письмо, которое давно ждал, и сейчас в десятый раз перечитывал его, сидя в коляске, стремительно несущейся к зданию компании с громким названием «Сбережения и кредит». Там он надеялся застать своего дядю.
"Дорогой, мистер Бёркетт. — писал Джейрду его корреспондент, — с чувством глубокого удовлетворения сообщаю, что за весьма короткий срок я сумел раздобыть интересующую Вас информацию.
Вы поручили разыскать Сэмюэля Бэрроуза, посетившего девятнадцать лет тому назад Ваши отдаленные острова. Я выполнил Ваше поручение, что не потребовало чрезвычайных усилий, поскольку интересующий Вас человек здесь хорошо известен. Он пользуется всеобщим уважением и является одним из наиболее состоятельных горожан. Его дом находится на Бикон-стрит, в одном из наиболее престижных районов Бостона, а состояние пополняется из разнообразных источников, но главный из них — это верфи, крупнейшие во всем штате.
У меня нет никаких сомнений в том, что это тот самый Сэмюэль Бэрроуз, которого Вы разыскиваете. Буду рад выполнить Ваши дальнейшие поручения. Ваш покорный слуга
Нед Догерти».
Как только коляска въехала на Форт-стрит, Джейрд поспешно спрятал письмо в нагрудный карман белоснежного костюма. Бросив взгляд на розовое двухэтажное здание конторы, он подумал, что давно пора бы сделать ремонт, хотя в этом старом квартале оно выглядело лучше других. Кабинет Эдмонда Бёркетта находился на втором этаже, и Джейрд, не спеша поднимаясь по лестнице, пытался подготовиться к беседе.
Между дядей и племянником так и не установились теплые родственные отношения. Хотя их семьи жили на соседних улицах, впервые они встретились, когда Джейрду исполнилось уже семь лет. Мальчик всегда чувствовал отчужденность, если не враждебность дяди и нисколько не сомневался в ее причинах: Эдмонд не хотел иметь ничего общего с аборигенами. Его возмущало, что к смешанным бракам стали привыкать, и он так и не простил Роднёю женитьбу на женщине, в чьих жилах смешалась кровь американцев и коренных островитян. Неприязнь к золовке Эдмонд перенес и на ее детей, которые отвечали ему той же монетой. После-смерти жены Родней вновь сблизился с братом, но на отношения дяди и племянника это никак не повлияло.
Теперь же, когда Джейрд стал полноправным партнером Эдмонда, им обоим приходилось быть терпимыми и сдерживать свои отрицательные эмоции. Племянник научился даже получать удовольствие от общения с заносчивым дядюшкой, изображая при встречах любящего и любимого родственника, — что приводило Эдмонда в тихое бешенство.
Перед дядиным кабинетом Джейрда приветливо встретила секретарша Джейн Диринг. Она недавно приехала в Гонолулу из Нью-Йорка, и холостой племянник хозяина тут же привлек ее пристальное внимание. И это было неудивительно.
Природа наградила Джейрда атлетическим сложением, высоким ростом и редкой красотой. Его серо-голубые глаза удивительно контрастировали со смуглой кожей и густыми волнистыми иссиня-черными волосами. Редко у какой женщины не начинало учащенно биться сердце в его присутствии.
Джейрда чаще всего видели в обществе очаровательной девушки из хорошей семьи, Дианы Кэллэн.
Они дружили с детства. Но хотя их брак казался вполне естественным и неизбежным, большинство поклонниц Бёркетта не собирались отдавать его Диане без боя. Что же касается секретарши Джейн Диринг, то эта энергичная молодая особа поставила себе цель — любой ценой выйти замуж за Джейрда, поэтому при встрече одаривала его лучезарными улыбками и была чрезвычайно любезна.
— Мистер Бёркетт, — голубые глаза Джейн излучали потоки нежности, — до чего же я рада вас видеть!
Ухищрения мисс Диринг не остались незамеченными, и Джейрд всегда ощущал некоторую неловкость в ее присутствии.
— Дядя у себя? — намеренно сухо спросил он.
— Да, но сейчас там мистер Карлстед. Бедняжка! Пришел с просьбой отсрочить выплату. У него в этом году неурожай табака, и он не может погасить ссуду.
Представив, что происходило сейчас в кабинете, Джейрд нахмурился. Ллойд Карлстед был добрым малым и отцом большого семейства. Его милая добрая жена возилась с кучей малышей, пока он с утра до позднего вечера трудился на своей маленькой ферме. Участок был очень хорошим, а близость к столице с каждым годом делала его все более ценным, и Эдмонд уже давно положил на него глаз. Карлстед совершил непоправимую ошибку, взяв у дяди ссуду под залог участка. Теперь, когда фермер не мог оплатить, Эдмонд имел законное право отобрать у него землю.
Уже не раз Джейрд, возмущенный безжалостностью дяди, пытался добиться отсрочки для клиента. Но Эдмонд проявлял редкостное упорство, резонно заявляя племяннику, что будет с радостью прислушиваться к его советам, как только тот начнет сам активно работать в компании.
— Либо работай вместе со мной, либо продай мне свой пай, либо подчиняйся моим решениям, — повторял он снова и снова, и молодой человек отступал.
Размышления Джейрда были прерваны появлением Карлстеда. С пылающим лицом и невидящими глазами он выскочил из кабинета и бросился вниз по лестнице, даже не заметив Джейрда, чему тот был только рад. Сегодня он не мог выступать в роли защитника неплатежеспособного клиента, сегодня Джейрду необходимо позаботиться о собственных интересах. Ему нужна была помощь дяди и, возможно, его деньги, хотя их он просить пока не собирался.
— Я зайду, мисс Диринг, можете обо мне не докладывать, — сказал он секретарше.
— Ну конечно, мистер Бёркетт. Уверена, что ваш дядя будет счастлив вас видеть.
Бёркетт усмехнулся. Девица просто из кожи вон лезла, чтобы ему понравиться. Пожалуй, надо как-нибудь пригласить ее поужинать и дать понять, чтобы она не тратила времени понапрасну.
- Предыдущая
- 3/70
- Следующая
